«Душа моя, и в небе ты едва ли…»

«Душа моя, и в небе ты едва ли…»

Душа моя, и в небе ты едва ли

Забудешь о волнениях земных,

Как будто ты — хранилище печали

Моей и современников моих.

Но, знаешь, я уверился (в дыму

Страстей и бедствий, проходящих мимо),

Что мы не помогаем никому

Печалью, временами нестерпимой.

1926

Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚

Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением

ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОК

Читайте также

«Едва дышу от тяжких лет…» Едва дышу от тяжких лет, Что прожил я. Мой голос спет, мой волос сед, Душа моя В ночных тенях, в больном бреду, В тревожных снах. Встать и пойти? Куда пойду? Туман в глазах. Есть на погосте уголок, — С трудом найти: Он так забыт и так убог! Туда

Глава 7, в которой я становлюсь редактором «Ральфа», а Керри-Энн Кеннерли едва не съедает меня заживо На фоне журналистов «Лоудид», которые играли роль радостных деревенщин, глушащих пиво литрами, Джек Маркс представал настоящим алкогением. Он одевался, пил и брился, как

Едва вмещает голова Едва вмещает голова Круженье бреда И эти горькие слова Тверской беседы. Иероглиф могильных плит В дыму метели. Мы сами тоже, как гранит, Оледенели. И лишь руки твоей тепло Внушит надежду, Что будет все, судьбе назло, Таким, как прежде. И мимо слов и

ЕДВА СПАСЛИСЬ В то время, когда я еще сторожил мост, Ибботсон и его жена Джин прибыли в Паури. Места в инспекторском бунгало было мало, и я ушел оттуда, поставив свою палатку на горе по другую сторону дороги паломников.Палатка — слабая защита от такого животного, которое

"Бежим! Едва в лазури пенной..." Бежим! Едва в лазури пенной Крылом встрепещут паруса, В себе заслышим мы мгновенно Иных восторгов голоса. Под ропот волн, победно-дружный, Исчезнет жизненный обман И в пряном блеске ночи южной Предстанет нам великий Пан. На мачтах, на корме,

«Я едва пробиваюсь тропинкою узкой…» Я едва пробираюсь тропинкою узкой Меж полями пшеницы, пшеницы французской. Как в России, синеют, смеясь, васильки, Васильки васильками – друзья далеки! Если правда, что можно летать после смерти, Просто так – обо всем позаботятся

79. «Полночь бьет… Едва мерцая…» Полночь бьет… Едва мерцая, Звезды чистые глядят. Не скрипя, моя калитка Распахнулась в старый сад, И оттуда прямо в сердце Льются гимны соловья, Вздохи роз благоуханных, Говор дальнего ручья… Полночь бьет… Вступаю тихо, Полон звуков,

Миф № 30. Едва только возглавив МВД СССР в марте 1953 г., Л.П. Берия вновь возродил практику применения методов физического воздействия Честно говоря, это даже не миф — это медицинский диагноз для всех тех идиотов, что пытаются утверждать такое. Ведь только натуральные

Тревожная ночь, и о том, как утром бойцы спецназа едва не стали миллионерами Ночью город погрузился в сплошную темноту. Ни одного огонька, ни единого звука. И вдруг тишина взрывается разрывами артиллерийских снарядов, автоматными и пулемётными очередями. Небо в росчерках

«Я едва не погиб на раскисшей дороге» В середине сентября 1941 года, когда Тито перешел на освобожденную территорию, даже самым крайним оптимистам становилось ясно, что Красная армия в ближайшее время на Балканы не придет. Кроме того, начавшееся по инициативе КПЮ восстание

«Едва ли не самая странная книга»[17] Н. В. Гоголь – Н. М. Языкову Рим, 22 апреля 1846 г.Христос воскресе!Письмо получил, но книг, заключающих наши литературные новости, не получал, хотя ожидал целые две недели после получения письма. Жаль, что не упомянул, с кем они посланы. Мне

Едва ли рыцарь На самом деле Лейб мог рассказать о Фаусте больше того, что он записал в «Дневник погоды». Коротко описав взгляды Фауста на соединение планет и предначертанный ему дар провидца, Лейб записал в «Дневник погоды» следующее:«Он выдавал себя за комтура или

«Встреча» в облаках едва ни оказалось последней В один из январских дней я должен был впервые вылететь самостоятельно днем в сложных условиях.На проверку полетел с командиром эскадрильи Балобановым. Высота полета для отработки захода на посадку по приборам шесть

Душа и тело («Душа моя, не бойся, не стыдись…») Душа моя, не бойся, не стыдись Любви земной, любви обыкновенной, Не порывайся в ледяную высь, Но в теле пребывай несовершенном. Ведь без тебя ему, о, как прожить! Хоть не всегда оно с тобой согласно. А без него как будешь ты