УБИЙСТВО

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

УБИЙСТВО

Заступил я по просьбе командира дежурным по гарнизону с субботы на воскресенье. Намечалась грандиозная пьянка – представление у офицерского и у мичманского составов подводной лодки К–426, на которых отмечать собирались возвращение из автономки вместе с присвоением очередных воинских званий. Меня, как самого надежного, бросает командир по – дружески под танк, прикрывать экипаж (мало ли чего). Я не в обиде – надо значит надо, тем более дает Виталий Павлович после вахты два дня отгула и на итоговые политзанятия идти не надо.

Все было нормально до двух часов ночи. До полуночи я объехал все точки празднований, поучаствовал немного в каждой. А в третьем часу заходит дед Щекотихин (старый мичман-дизелист, перевелся из Дзержинки к нам за северной пенсией) и говорит мне: «Николаевич! Сади меня в тюрьму, я боцмана зарезал!». Да у тебя, говорю, дед, сил не хватит и курицу чикнуть, не то, что боцмана. Да нет, говорит, распизделся боцман не по делу, я по пьянке схватил нож со стола и ткнул ему в живот. Кровь появилась, он упал, а я пришел сдаваться.

Явка с повинной, блин!

Запахло происшествием по перечню №-1. Сел искать выход из положения. Раздался звонок из госпиталя от дежурного хирурга «Ножевая рана живота, я обязан доложить утром в прокуратуру и в ОУС». Хорошо наш брат стоял, лодочный доктор. «Рана то как, жить будет?» – спрашиваю. «Да мелочевка, царапина, но этот чудак (боцман) на букву «М» пришел к нам и зарегистрировался у дежурной медсестры». «Ладно, говорю, медсестру беру на себя, а ты сиди полчаса и не дергайся». Прыг в дежурную машину и к командиру домой. Разбудил Палыча, втолковал, он врубился сразу и мы с ним вдвоем приезжаем в госпиталь.

…Виталий Павлович сразу с порога в лоб дежурному хирургу «Три литра хватит?». «Даже много» – отвечает хирург – а через комендатуру не пройдет?». «Не ссы, док – говорит командир мой – там все наши».

Вот так и никто не узнал о происшествии по перечню №-1. И тогда «шило» уже было конвертируемой валютой.

На следующий день, протрезвев окончательно, боцман и дизелист пили мировую, но ножи мы у них отодвинули в сторону. По Высоцкому «…а вилки попрятали…». Медсестрой занялся я и с тех пор, наш или не наш военный в госпиталь обращался, звонили всегда мне – записывать его или нет.

Кстати о докторах военных. На погонах военврачей медицинская эмблема (чаша и змея) расшифровывалась нами так «Сам алкаш и жена змея!». У моего друга – доктора Сани Жилинского была любимая присказка «Курить не курю, но рюмку хряпну!». Особенно ему хорошо удавалось разбавлять «шило» глюкозой в амбулатории пятого отсека – вкус необыкновенный!