Решение принято

Решение принято

Присутствующие отметили, что на протяжении всего доклада М.К. Янгеля не было ни одной реплики, ни одного вопроса из-за стола членов Совета Обороны. Все с неослабевающим вниманием слушали выступавшего. Молчали и проявившие заметную активность во время предыдущего доклада Н.В. Подгорный и А.Н. Косыгин.

— Кажется, ветер подул в нашу сторону, — заметил кто-то из янгелевской группы. — Они не стали бы вести себя просто так.

После изложения концепций Главными началось их обсуждение. Как единодушно вспоминали участники заседания, на всех произвели впечатление и запомнились наиболее содержательные выступления В.Н. Челомея, М.К. Янгеля и М.В. Келдыша.

Президент Академии наук СССР М.В. Келдыш решительно и однозначно поддержал идеи, высказанные вторым докладчиком. В них он увидел, прежде всего, открывающиеся широкие перспективы для становления и развития как фундаментальных, так и чисто прикладных научных исследований.

— То, что говорит Янгель, только это и надо делать сегодня в боевой ракетной технике. Наряду с повышением обороноспособности это даст мощный толчок для развития науки, — резюмировал он в конце своего выступления.

По всей видимости, поведение и реплики Председателя Президиума Верховного Совета СССР и Председателя Совета Министров СССР явились ориентиром для выступлений двух заинтересованных министров, не новичков в элитарных интригах и хорошо посвященных в правила игры "кремлевского двора".

Если раньше они в своих министерствах в Москве довольно явно поддерживали направление В.Н. Челомея, то в прозвучавших выступлениях не было уже такой однозначной убежденности.

Министр обороны маршал А.А. Гречко оказался где-то посередине между Главными конструкторами и никак не мог приплыть к определенному берегу. Давнишняя, очевидно, личная, неприязнь к М.К. Янгелю в этой ситуации не могла так резко проявиться. Резюме его выступления в конце концов приобрело форму временного компромисса:

— Предложение Челомея заманчиво, но убедительны и доводы Янгеля. Поэтому надо еще разобраться и вникнуть более глубоко в их содержание.

Министр общего машиностроения С.А. Афанасьев, в ведении которого находились конструкторские бюро В.Н. Челомея и М.К. Янгеля, построил свое выступление в таком же духе. Хотя он и был явным сторонником В.Н. Челомея, но на Совете Обороны так не выступил:

— Это сложный вопрос. Надо устроить конкурс, пусть наука разберется. Но какая бы концепция ни была принята, мы ее выполним.

В нелегкой для себя ситуации оказался и директор Центрального научно-исследовательского института машиностроения. Не отрицая доводов В.Н. Челомея, он все же занял позицию М.К. Янгеля, считая его концепцию несомненно перспективной и предоставляющей широкие возможности для проведения проектных работ и научных исследований, в то время как предложение В.Н. Челомея открывало большой фронт для промышленных предприятий и заводов.

Среди откровенных противников, не разделявших взгляды М.К. Янгеля, как уже было сказано, оказался Е.Г. Рудяк, который даже в этой сложной ситуации не смог сдержать своих эмоций, если дело касалось вида стартовой позиции. Он выступил решительно и бескомпромиссно против идеи минометного старта.

Сильную же поддержку позиции М.К. Янгеля оказали ведущие Главные конструкторы систем управления Н.А. Пилюгин и В.Г. Сергеев. В своих выступлениях они привели убедительные доводы, что нет непреодолимых вопросов по реализации заявленных предложений при создании принципиально новых систем управления. Все необходимые исследования, дающие право утверждать, что такие системы будут созданы, уже проведены.

В процессе обсуждения прослушанных концепций был момент, когда М.К. Янгель, несмотря на умение вести себя в сложных ситуациях, чуть было самолично не испортил впечатление от своего доклада. Впрочем, когда дело касалось принципиальных вопросов, то никакой уровень совещания не мог остановить Главного в стремлении защитить свое дело.

На сей раз в устах представителей всесильной комиссии по военно-промышленным вопросам прозвучали обидные для Михаила Кузьмича нотки, явившиеся по сути дела отражением обстановки недоброжелательности, которая сложилась в московских кругах в процессе подготовки к Совету Обороны. И он решил дать достойный "отлуп". Очевидно, на какое-то мгновенье вновь проявилось нервное напряжение последних дней, и Главный, потеряв над собой контроль, с "открытым забралом" ринулся в бой. Положение спасли решительные действия опытнейшего А.М. Макарова, с которым М.К. Янгель, как Главный конструктор с директором крупнейшего в стране ракетного гиганта, изготавливавшего первым все янгелевские ракеты, понимали друг друга с полуслова. А.М. Макаров схватил поднявшегося Михаила Кузьмича за полу пиджака и буквально удержал, чтобы тот не полез "в драку". И М.К. Янгель уступил.

Позднее, во время застолья, при обсуждении перипетий только что закончившегося совещания он выразит признательность А.М. Макарову за решительные действия и прямо откровенно скажет:

— Хорошо, что я тебя послушался, Александр Максимович.

Заседание Совета Обороны продолжалось семь часов. И за это время только один из его членов ни разу не вставал из-за стола, а внимательно и корректно, не прерывая и не высказывая тенденциозных реплик, слушал всех выступавших. Это был Председатель Совета Обороны Л.И. Брежнев.

Подводя итоги совещания, Л.И. Брежнев проявил себя как человек, принимающий лично решения, и четко сформулировал конструктивную позицию на дальнейшее направление развития боевой ракетной техники. Вопреки бытующему мнению, говорил он логично и убедительно, не прибегая ни к какому вспомогательному материалу. Чувствовалось, что он достаточно хорошо понимал обсуждавшиеся проблемы, а ведь к тому же надо было еще всех выступающих выслушать и, переработав информацию, разложить все по полочкам.

Поблагодарив всех присутствующих за проделанную большую работу и пожелав дальнейших успехов, он особо подчеркнул, что борьба мнений — это не повод для конфронтации. А поскольку подходы к построению системы обороны у докладчиков разнятся принципиально, то и решение должно быть альтернативным. Остановившись далее на отдельных моментах рассматриваемой проблемы, в свете высказывавшихся мнений, Л.И. Брежнев в заключение сформулировал решение Совета Обороны:

— Мы Вас внимательно выслушали и, сравнивая два направления, видим более перспективной концепцию, предложенную Михаилом Кузьмичом Янгелем, к которой мы и склоняемся. Второе же направление, в том числе и с позиций дальнейшего развития науки и техники, представляется несколько консервативным. Созданию в первую очередь ракеты Р-36М будет открыта зеленая улица.

По тому, как были сказаны заключительные слова и произнесены полностью фамилия, имя и отчество Главного, все присутствующие поняли, что это не только техническая победа инженера Янгеля, но и морально-психологическая — человека Михаила Кузьмича. И, наверное, не последнюю роль в этой высокой оценке предложений М.К. Янгеля сыграл большой авторитет, которым он пользовался у высшего руководства страны как человек, обязательно делавший то, что обещает.

После заключительных слов Председателя все встали и потянулись к столу, где можно было подкрепиться и "расслабиться". Л.И. Брежнев на какое-то мгновение задержался в нескольких метрах от стола. К нему приблизился В.Н. Челомей. Явно расстроенный происшедшим, он обратился к руководителю государства:

— Леонид Ильич, а что же мне делать?

По всему чувствовалось, что, будучи настроенным конструктивно и полностью поддерживая М.К. Янгеля, глава государства тем не менее не хотел обострения ситуации и пытался как-то "сгладить углы". На поставленный прямой вопрос последовал примирительный успокаивающий совет:

— Не падайте духом. Воспринимайте направление, которое принято, и найдите в нем свое место или доказывайте жизненность Вашего предложения.

Выдержав паузу, доброжелательно похлопав по плечу удрученного Главного, добавил:

— Не переживайте, мы верим в Вас.

А затем, обращаясь к собравшимся у стола, сказал:

— Извините нас. Мы — люди государственные.

С этими словами "государственный триумвират" расселся по своим "членовозам" и также мгновенно исчез, как и ранее появился.