На пути к "Сатане"

На пути к "Сатане"

Почувствовав в процессе создания ракеты Р-12 вкус к проектной работе, проектанты решили попробовать себя на более масштабных задачах, в том числе и в других областях ракетной техники.

В поисках новой тематики, понимая все недостатки старта ракеты с наземной пусковой установки, в проектном отделе начинаются проработки возможности создания мобильных, практически неуязвимых ракетных комплексов, в основе которых лежит идея старта ракеты с подводной лодки, находящейся в надводном положении. Для этих целей разрабатываются варианты оснащения субмарин малогабаритными ракетами. Заказчик оружия в лице Военно-Морского Флота проявляет большую заинтересованность в проводимых работах, и в результате 17 августа 1956 года постановлением правительства ОКБ-586 поручается разработка ракеты Р-15 для ВМФ. В необычайно короткие сроки, уже в сентябре того же года, эскизный проект был разработан. Однако в последующем процессе рассмотрения материалов в институтах Заказчика, ЦНИИмаше совместно с ОКБ-586 было принято решение о целесообразности разработки ракеты на большую дальность и стартующую обязательно из подводного положения корабля. Этот проект ракеты, получивший название Р-21, начал разрабатываться в декабре 1958 года. Были установлены необходимые контакты с ленинградским конструкторским бюро, руководимым Главным конструктором Н.Н. Исаниным, в котором создавались подводные лодки, а для проектирования шахтной стартовой установки привлекается также ленинградское конструкторское бюро, возглавляемое опытным Главным конструктором Е.Г. Рудяком. В процессе совместной работы были найдены принципиально новые решения увязки ракеты с транспортным средством, на основе которых был разработан эскизный проект ракетного комплекса Д-4. Но на этом развитие морской тематики в ОКБ-586 было прекращено и больше к ней никогда не возвращались. В мае 1959 года, исходя из необходимости создания в самые кратчайшие сроки ракет Р-14 и Р-16, все работы, связанные с Р-21, были прекращены и переданы в конструкторское бюро, возглавлявшееся молодым Главным конструктором В.П. Макеевым.

Если бы наряду с техническими фиксировались рекорды в области эффективности инженерного творчества, то многие абсолютные рекорды рождавшейся новой ракетной техники должны были быть записаны в актив янгелевского Особого конструкторского бюро: через три года после создания проектного КБ успешно стартует первенец Р-12 и преодолевает расстояние, почти в два раза превышающее возможности серийно изготавливаемой ракеты С.П. Королева, уже признанного мэтра в области ракетостроения. Проходит еще три года и на стартовом столе новая ракета Р-14 (первый успешный пуск 6 июля 1960 года), дальность которой в два с лишним раза больше, чем дальность первой собственной ракеты. А еще через семь (!) месяцев — стартует первая межконтинентальная баллистическая ракета стратегического назначения Р-16. И все это принадлежит коллективу, средний возрастной показатель которого немного превышает возраст молодого специалиста — выпускника вуза.

Оценивая обстановку, сложившуюся во внешних сферах в период создания ракеты Р-12, необходимо признать ее благоприятной для конструкторского бюро. Заказчик, в лице определенных его представителей, был явно заинтересован получить на вооружение ракету такого класса, которая выгодно отличалась бы от находившейся на дежурстве ракеты Р-5 конструкции С.П. Королева, а поэтому поддерживал начинания М.К. Янгеля. Сергей Павлович мог быть единственным на тот момент конкурентом новому Главному конструктору, но он был полностью поглощен другой, более масштабной проблемой — созданием первой межконтинентальной баллистической ракеты Р-7, являвшейся к тому же и первой в мире двухступенчатой ракетой. Кроме того, он не верил в выбранное направление и в силы молодого конструкторского бюро. Все это обеспечивало полную свободу творчества. В этой связи любопытны некоторые факты. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР о создании межконтинентальной ракеты вышло 20 мая 1954 года, а в июле в ОКБ-1 была завершена разработка эскизного проекта. Это говорит лишь только об одном, что работа над проектом началась значительно раньше. И уже в ноябре того же года проект был рассмотрен и одобрен правительственной комиссией.

Главным конструктором ОКБ-586 М.К. Янгель стал 9 июля 1954 года, то есть после выхода постановления о создании "семерки". А постановление Совета Министров СССР "О создании и изготовлении ракеты Р-12" было датировано только 15 августом 1955 года. Правда, в это время проектные работы велись полным ходом, и эскизный проект был готов уже в октябре того же года. Первый пуск ракеты Р-7 состоялся 15 мая, а ракеты Р-12 — 22 июня 1957 года. На вооружение ракетный комплекс с ракетой Р-12 был принят 4 марта 1959 года, а ракетный комплекс с ракетой Р-7 — 20 января 1960 года.

Однако "семерка", задуманная как носитель термоядерного заряда, нужна была в первую очередь главе государства. Военным стратегам она мало что давала, так как практически никаких проблем не решала. Огромная ракета, малопригодная для боевых целей, требовавшая многодневной подготовки к старту, открытая, уязвимая и в то же время очень дорогая стартовая позиция. В процессе нахождения на боевом дежурстве она должна обязательно подпитываться жидким кислородом. Когда Н.С. Хрущев неоднократно заявлял, что в Советском Союзе имеется достаточное количество мощных ракет, то фактически имелось только четыре старта ракет Р-7 с суточной готовностью к пуску. А в это время в США интенсивно велись работы по развертыванию на своей территории стартов межконтинентальных баллистических ракет. И нацелены они, конечно, были на территорию СССР.

Все это хорошо понимал М.К. Янгель, как и создатель семерки С.П. Королев. Поэтому во второй половине пятидесятых годов в ОКБ-586 и ОКБ-1 начинаются проектные работы по созданию надежной, по возможности, сравнительно небольшой ракеты, которую можно было бы в перспективе спрятать в шахту. Каждый из Главных остается верен своему избранному направлению. М.К. Янгель разрабатывает ракету Р-16 на высококипящих компонентах топлива; С.П. Королев — ракету Р-9 на жидком кислороде.

Оставаясь ярым сторонником низкокипящих компонентов, С.П. Королев использует любую возможность утвердить приоритет кислорода как окислителя в ракетной технике. Так, в конце пятидесятых годов в ЦК КПСС под председательством самого Н.С. Хрущева состоялось совещание, на котором рассматривались перспективы развития ракетной техники, и фактически было сформировано "эпохальное" решение, нанесшее, как станет вскоре ясно, огромный вред авиационной технике. В угоду ракетной технике, под гипнозом "семерки", создавшей иллюзию глобального оружия, несущего ядерный заряд, по указанию Н.С. Хрущева были приостановлены и заморожены работы по созданию истребителя П.О. Сухого, межконтинентального бомбардировщика В.М. Мясищева, фронтового бомбардировщика А.Н. Туполева.

В процессе развернувшегося обсуждения, связанного с перепрофилированием известных конструкторов авиационных двигателей Н.К. Кузнецова и А.М. Люльки на ракетную тематику, С.П. Королев не упустил случая сделать рекламу кислороду, всячески расхваливая его как окислитель, а вдобавок, сгустив краски, припугнул главу государства перспективой экологической катастрофы, которая может возникнуть в случае применения высококипящих компонентов топлива. О том, насколько не только убежденным, но и воинствующим сторонником кислорода был до конца жизни С.П. Королев, свидетельствует эпизод, происшедший в "высоком" кабинете Председателя Военно-промышленной комиссии Совета Министров СССР Л.В. Смирнова, который описывает Я.К. Голованов:

"… Когда В.П. Глушко в ультимативном тоне заявил, что новой ракете[14] нужны двигатели только на высококипящих компонентах, разразился большой скандал.

— Но ведь это уже не ракета, а пороховая бочка! — кричал Королев.

— Всякая ракета — пороховая бочка, — парировал Глушко.

— Нет. Не всякая! Эта гадость самовоспламеняется!

— Работай грамотно, и она не будет самовоспламеняться!

— Да при чем тут грамота? И азотный тетраксид, и гептил — это яды! Если ракета с полными баками этой дряни свалится на землю, на многие километры вокруг не останется ничего живого, это ты понимаешь?

— Я понимаю, что идеальным был бы двигатель на водяном паре! Мы бы орошали Кызылкумы! Ты хочешь летать в космосе и остаться чистеньким?!

— Да! Пока я жив, человек не сядет на ядовитую ракету! Ты становишься на моем жизненном пути! Это ты понимаешь?!

— Существуют еще интересы государства, которые не позволяют мне…

— Не хочешь — не делай! Обойдусь без тебя!"

Показательно, что постановления правительства о создании новых ракет: Р-16 и Р-9 датированы одним числом — 13 мая 1959 года. Это означало, что между ведущими Главными конструкторами началось открытое соревнование за создание боевой межконтинентальной ракеты.

В процессе выбора параметров будущего носителя стало известно, что С.П. Королев очень категорично отозвался о перспективе проекта ракеты Р-16, авторитетно заявив, что она не достигнет заданной дальности. Представители Заказчика, сторонники янгелевской ракеты, посоветовали Михаилу Кузьмичу не обострять ситуацию, а долить порядка 40 тонн топлива. В результате, как выяснится в дальнейшем, ракета, вместо предполагаемой дальности в 12 тысяч километров, станет летать даже на 14 тысяч, то есть на языке специалистов окажется "переразмеренной".

Одновременно в конструкторском бюро М.К. Янгеля велись работы по созданию ракеты Р-14, способной поразить цель на расстоянии 4500 километров. Немаловажным, благоприятным для ее создания в сжатые сроки фактором явилось то обстоятельство, что ее диаметр был выбран точно таким же, как и диаметр второй ступени ракеты Р-16. Это сокращало цикл изготовления ракеты в производстве, так как можно было разрабатывать единую оснастку для обеих ракет. Претендентов на разработку ракеты класса Р-14, несмотря на то, что она нужна ракетным войскам, не было. Поэтому ее создание проходило малозамеченным, без конкуренции и срывов. Первый пуск состоялся 6 июля 1960 года, а 24 апреля следующего года ракета была принята на вооружение ракетных войск.

Стартовые позиции для летно-конструкторской отработки ракет Р-16 и Р-9 были построены на полигоне Байконур.

О той сложной обстановке, в которой происходила подготовка ракет конкурирующих Главных конструкторов, вспоминает технический руководитель испытаний ракеты Р-14 (испытания ее начались чуть раньше, чем ракеты Р-16 и на полигоне Капустин Яр) В.С. Будник:

"В то же время стране чрезвычайно нужны были межконтинентальные боевые ракеты для сдерживания потенциального противника, угрожающего своим ядерным оружием. Разработки межконтинентальных боевых ракет велись тогда параллельно: в конструкторском бюро Михаила Кузьмича Янгеля и в КБ Сергея Павловича Королева.

Кислородно-керосиновая двухступенчатая ракета Р-9 разработки КБ С.П. Королева тоже была уже готова к проведению летных испытаний на Байконуре. Подготовить ее было сложнее, а требования по боевой готовности были одинаковы к обеим ракетам. Некоторая часть военных, учитывая более простые, удобные условия эксплуатации, отдавала предпочтение ракете Р-16 и всячески поддерживала Михаила Кузьмича, торопя его с проведением испытаний. Другая часть поддерживала разработки С.П. Королева. Таким образом, на одном и том же полигоне возникло нездоровое соревнование: кто скорее пустит первую ракету, какое КБ выйдет вперед".

На финише первым оказался М.К. Янгель. Однако в процессе подготовки к пуску первой летной машины 24 октября 1960 года на старте произошел пожар, повлекший многочисленные человеческие жертвы. Вторая ракета Р-16 успешно стартовала 2 февраля 1961 года.

И только 9 апреля этого же года состоялся первый пуск ракеты Р-9А, в которой в качестве окислителя впервые применялся переохлажденный жидкий кислород.

День 24 октября стал роковым и для ракеты Р-9А. Ровно через три года 24 октября 1963 при проведении работ на учебной ракете произошел пожар, в результате которого погибло восемь человек.

Ракетный комплекс с ракетой Р-16 был принят на вооружение уже 20 октября 1961 года, что свидетельствует о той большой потребности, которую испытывали в ней Вооруженные силы.

Высочайшую оценку работа молодого конструкторского бюро, завершившаяся созданием ракет Р-12, Р-14 и Р-16, которые в дальнейшем войдут в историю боевой ракетной техники как ракеты первого поколения, получила в речи Н.С. Хрущева на заводском митинге по поводу вручения правительственных наград летом 1961 года.

— Если бы меня не привезли, то сам пешком пришел бы сюда в Днепропетровск, чтобы поклониться вам и сказать спасибо за то, что вы сделали для нашего народа, — вдохновенно заявил глава Великой державы.

Все ракеты первого поколения проектировались с открытым стартом со специального стола довольно простой конструкции. Требование по защищенности стартовой позиции привело к необходимости создания подземных шахтных сооружений. Эти пионерские работы были проведены в конструкторском бюро М.К. Янгеля. Создание шахтных пусковых установок — отдельная яркая глава в истории конструкторского бюро, о которой пойдет речь ниже. Сейчас же ограничимся констатацией факта, что ракетный комплекс Р-16У с шахтной пусковой установкой был принят на вооружение ракетных войск 15 июля 1963 года, а шахтные ракетные комплексы с ракетами Р-12У и Р-14У приняты на вооружение 9 января 1964 года.

К этому следует добавить, что ракетный комплекс с шахтными и наземными пусковыми установками с ракетой Р-9А был принят на вооружение 21 июля 1965 года. Однако ракеты Р-9 были поставлены в ограниченном количестве по сравнению с ракетой Р-16 и значительно меньше находились на вооружении ракетных войск.

Давая оценку роли, которую сыграло принятие на вооружение ракеты Р-16, один из военных испытателей М.И. Кузнецкий по прошествии многих лет напишет:

"В начале шестидесятых годов мне довелось принимать участие в испытаниях боевого ракетного комплекса с ракетой Р-9А Главного конструктора С.П. Королева, а позже боевого ракетного комплекса с ракетой Р-16 конструкции М.К. Янгеля. В чем было преимущество ракеты Р-16? Во-первых, она заправлялась высококипящими компонентами ракетных топлив, а это давало ей возможность находиться в заправленном состоянии до тридцати суток, а затем и более. Во-вторых, ракета имела автономную систему управления. В-третьих, она была проще в эксплуатации. Но главное преимущество ракеты Р-16 — это надежность и более высокая боевая готовность среди существовавших в то время межконтинентальных баллистических ракет. Все это позволило ей стать основной боевой межконтинентальной баллистической ракетой и повысить мощь Ракетных войск стратегического назначения".

Параллельно с летно-конструкторской отработкой ракеты Р-16 проводились проектные работы по созданию ракеты Р-26. Новая ракета должна была стать аналогом Р-16, также двухступенчатой, но только меньших размеров и меньшего стартового веса. Однако у нее оставался недостаток предшественницы: в заправленном состоянии машина могла находиться не более месяца. Была уже готова ракета для выхода на летно-конструкторские испытания. Но на этом все и закончилось. Проект ракеты Р-26 не получил дальнейшего развития, так как к этому моменту ракета Р-16 хорошо себя зарекомендовала. Заказчик решил, что лучше иметь синицу в руках, чем журавля в небе. И такое решение было по существу правильным: в стратегическом плане, кроме габаритов и стартового веса, а следовательно удешевления стоимости, новая ракета ничего не давала. Но это обстоятельство в тот период не являлось определяющим фактором. Важно было выиграть время.

Разработка атомщиками новых зарядов, в сто с лишним раз превышавших те, которые были сброшены на Хиросиму и Нагасаки, потребовало для их доставки новых тяжелых носителей. Не последнюю роль в выборе направления работ сыграли и обстоятельства, связанные с создававшейся в то время в США ракетой "Титан-2", по доходившей информации, предназначенной для несения мощных зарядов. Первые проработки ракет такого класса начались в ОКБ-586 в начале шестидесятых годов. Это дало возможность М.К. Янгелю выйти в правительство со своими предложениями. 16 апреля 1962 года по представлению М.К. Янгеля выходит Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР "О создании образцов межконтинентальных баллистических и глобальных ракет и носителей тяжелых космических объектов": ракеты Р-36 с началом летно-конструкторских испытаний в IУ квартале 1963 года, ракеты Р-36 (орбитальной) с началом летно-конструкторских испытаний в III квартале 1964 года, ракеты Р-56 с выводом на орбиту космических аппаратов весом до 50 тонн". Так официально началась история становления родоначальницы ракет второго поколения — самой трудной, доставившей ее создателям большое количество хлопот и огорчений за всю историю существования конструкторского бюро.

Базовый вариант ракеты Р-36 проектировался для оснащения его двумя зарядами весом порядка 4,5 и 6 тонн. Первый был разработан во Всесоюзном научно-исследовательском институте технической физики, а второй — во Всесоюзном научно-исследовательском институте экспериментальной физики, которые впоследствии стали широко известны как Челябинск-70 и Арзамас-16 соответственно. Легкой головной части был присвоен индекс 8Ф674, а тяжелой — 8Ф675. Головная часть 8Ф675 являлась самой мощной в мире.

Основная задача боевого оснащения — поражать шахты и командные пункты противника. Для достижения этой цели, кроме мощности заряда, увеличивалась и точность попадания. Если для ракеты Р-16 она составляла 10 километров, то для вновь проектируемой ракеты предполагалось довести ее до5 километров. Была поставлена задача резкого увеличения и боеготовности, сократив с нескольких часов до нескольких минут.

Таким образом, реализация проекта ракеты Р-36 позволяла выйти на качественно новый уровень мощности несомого заряда, точности стрельбы, боеготовности и нахождения в заправленном состоянии длительное время. Применение в качестве окислителя азотного тетраксида давало возможность повысить удельную тягу двигателя.

На ракете Р-36 впервые была поставлена задача применения комплекса мероприятий для преодоления противоракетной обороны противника. Предполагалось одновременно с отделением головной части выпускать ложные цели, которые затрудняли бы противнику возможность распознавания среди них действительного объекта. Кроме того, свою роль должна была сыграть "радиомаскировка", для чего предполагалось применять специальные материалы, придававшие эффект радиопрозрачности летящему объекту.

Одновременно по указанию Главного ведутся проектные изыскания в других классах ракет, и в 1963 году конструкторское бюро выходит с предложением о создании "легкой" ракеты Р-37, несущей существенно меньший заряд, чем устанавливаемый на головных частях тяжелого носителя Р-36. А поскольку ее габариты значительно уступают ракете Р-36, то носители подобного класса отныне стали называться малогабаритными. На стадии аванпроекта рассматривалось несколько вариантов, в том числе и двухступенчатая конструкция.

Однако дальше проектирование на той стадии не получило развития. В это время как раз резко обозначилась фигура нового Главного конструктора В.Н. Челомея, заявившего в этом классе свою УР-100, которой, исходя из сложившейся на тот момент конъюнктуры в руководстве страны, и было отдано предпочтение, узаконенное соответствующим постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Следует заметить, что на том этапе предложение В.Н. Челомея имело некоторые преимущества. В частности, он предлагал разместить ракету в контейнере. В ОКБ-586 к этому пришли позднее, при создании ракеты РТ-20П.

Но, несмотря на официально наложенный запрет на разработку проекта малогабаритной ракеты, М.К. Янгель не оставляет мысли о создании ракеты в этом классе, взяв, выражаясь языком спортсменов, тайм аут до лучших времен. И, как покажет ход дальнейших событий, не откажется от борьбы за малогабаритную ракету до тех пор, пока не возьмет реванш и не одержит убедительную победу.

А пока впереди борьба за ракету Р-36, борьба буквально "не на жизнь, а на смерть", ставка в которой, как покажет ход ближайших событий, необыкновенно велика — судьба конструкторского бюро. А на пути опять все тот же конкурент, все тот же В.Н. Челомей со своими неуемными амбициями подмять под себя всю ракетную технику. Тяжелой ракете Р-36 он противопоставляет свою УР-200. На сей раз это открытый конкурс. Принципиально обе ракеты были одного класса. Главным предстоит доказать, чей проект более совершенен, несет в себе б?льшие потенциальные возможности, наконец, более перспективен с позиций модификаций.

Прежде чем любая ракета, независимо от ее назначения, получит права "гражданства" как транспортный корабль, она должна пройти три экзамена. Первый экзамен теоретический — это эскизный проект и разработанная на его основе чертежно-техническая документация. Второй проходит в цехах завода, когда дается ответ на вопрос о возможности технологически материализовать решения, заложенные в проекте. Заканчивается он на испытательных стендах, где проверяется реальность выполнения узлами и агрегатами конструкции ракеты возложенных на них функций. И, наконец, самый главный, являющийся по своему содержанию экзаменом на зрелость, который ракета держит на полигоне, когда ее "учат" летать.

Вот этот-то экзамен за всю историю конструкторского бюро для ракеты Р-36 оказался самым сложным. Испытания шли очень трудно, сопровождались многочисленными авариями, число которых на определенных этапах превышало количество удачных стартов. И самое обидное во всей этой эпопее для создателей ракеты заключалось в том, что в процессе пусков не было выявлено никаких принципиальных просчетов, как и не пришлось столкнуться с новыми неизвестными ранее явлениями, которые встречались при испытаниях предыдущих ракет. Но причин, приводивших к аварийным исходам, было выявлено предостаточно.

Следует подчеркнуть, что работы по созданию ракеты, учитывая ее важность и острую конкуренцию, осуществлялись предельно интенсивно, очень широким фронтом под жесточайшим контролем всех заинтересованных руководителей различных уровней республиканского и союзного масштаба. В результате, на летные испытания вышли даже раньше назначенного срока. Но, к сожалению, первый пуск не опроверг народную мудрость, согласно которой "первый блин всегда комом". И это, увы, была не последняя неудача.

Ниже представлена хронология тех стартов, результаты которых порой приобретали трагический характер:

28.09.1963 г. Первый пуск. Аварийный. Ракета разрушилась на стартовом столе. Неправильная геометрия стартового стола привела к возникновению отраженной газовой струи со всеми вытекающими последствиями.

03.12.1963 г. Второй пуск. Нормальный.

13.12.1963 г. Третий пуск. Аварийный. Из-за несовершенства конструкции контакта подъема команда на маршевый двигатель не прошла. Ракета, простояв на стартовом столе 35 секунд с работающим в режиме полета рулевым двигателем, взорвалась.

16.01.1964 г. Четвертый пуск. Нормальный.

25.01.1964 г. Пятый пуск. Аварийный. В результате прогара штуцера двигательной установки произошла потеря устойчивости полета на 32 секунде.

19.02.1964 г. Шестой пуск. Нормальный.

27.02.1964 г. Седьмой пуск. Аварийный. Причина до конца не установлена и станет ясна после следующего пуска.

26.04.1964 г. Восьмой пуск. Аварийный. В полете разрушился обтекатель рулевой машины. В результате произошел обрыв всех кабелей, и ракета сбилась с курса. Председатель Государственной комиссии генерал-лейтенант М.Г. Григорьев провел "убедительный эксперимент на прочность", нажав сапогом на обтекатель, который мгновенно разрушился.

23.05.1964 г. Девятый пуск. Аварийный. Ракета не долетела 100 километров по дальности из-за ненормальной работы двигательной установки первой ступени.

30.05.1964 г. Десятый пуск. Нормальный.

24.06.1964 г. Одиннадцатый пуск. Нормальный.

01.07.1964 г. Двенадцатый пуск. Нормальный.

Итак, первая критическая ситуация сложилась после девятого пуска, когда счет аварийных стартов достиг угрожающих размеров — 3:6, не в пользу конструкторского бюро. Только лишь после двенадцатого старта счет стал равным 6:6.

И тут наступил час "Х". Была назначена демонстрация ракетной техники высшему руководству страны, по результатам которой должно было быть принято решение о дальнейшем ее развитии. М.К. Янгелю предстояло решить архисложную задачу. Учитывая жесткую конкурентную борьбу, ситуация для конструкторского бюро сложилась крайне неблагоприятная. Было известно о существовании подготовленного постановления правительства, представленного в ЦК КПСС о превращении ОКБ-586 в серийное конструкторское бюро. Между тем, неудачи, преследовавшие пуски ракет, могли повергнуть в уныние любого. Даже по прошествии нескольких десятков лет статистика пусков ракеты Р-36 кажется обескураживающей. А каково же было тем, у кого фактически на карту было поставлено все.

Но последнее слово за Главным конструктором ракеты и комплекса, отвечающем не только за огрехи своего конструкторского бюро, но и всех смежников, в том числе и авторов наземного старта, внесших "весомый" вклад в создание пиковой ситуации.

Тщательно проанализировав сложившуюся для конструкторского бюро обстановку во внешнем мире, взвесив возможные исходы, М.К. Янгель принимает, может быть, одно из самых смелых решение в своей жизни. Дело в том, что все предшествовавшие пуски, как и принято на начальном этапе отработки были на промежуточную дальность в район Камчатки. У испытателей это называлось "по Куре". В связи с предстоявшим смотром ракетной техники соревнование с В.Н. Челомеем можно было выиграть только при условии старта ракеты в район дальней акватории на расстояние 14 тысяч километров, то есть на дальность, которая была недосягаемой для ракеты В.Н. Челомея УР-200. Риск огромнейший. Ведь в случае неудачного пуска есть вероятность, что сработает "заботливо" подготовленный в ЦК КПСС документ, ждущий своего часа, а тогда до участия в смотре ракетной техники дело может просто не дойти. И номер ракеты для решающего эксперимента крайне неподходящий — тринадцатый!

Пуска все ждали с огромным нетерпением, ведь от его результата зависела судьба не только ОКБ-586, но и многих других предприятий и коллективов людей, участвовавших в создании ракеты. Старт состоялся 5 августа 1963 года и прошел успешно. Это уже вселяло уверенность: ракета может летать на предельную дальность. Но следующий пуск через 6 дней, 11 августа, опять аварийный! В срочном порядке готовится очередная машина, и девятого сентября повторяется пуск в район акватории. Ракета достигает цели. Теперь впереди главное испытание — участие в смотре ракетной техники, демонстрируемой высокой правительственной комиссии. Показ ракетной техники назначили на конец сентября 1964 года. По его результатам Н.С. Хрущев должен был самолично принять окончательное решение: какую ракету В.Н. Челомея или М.К. Янгеля принять на вооружение.

На полигон Байконур, как всегда бывает в таких случаях, съехалось великое множество представителей министерств, участвующих в создании ракетной техники, Министерства обороны, командующие военными округами, главные конструкторы различных направлений. С еще более представительной свитой 24 сентября прилетел глава государства. Его сопровождал Л.И. Брежнев — Председатель Президиума Верховного Совета СССР, А.П. Кириленко — член Политбюро ЦК КПСС, Д.Ф. Устинов — первый заместитель Председателя Совета Министров СССР, И.Д. Сербин — заведующий Оборонным отделом ЦК КПСС и организатор смотра — министр обороны Маршал Р.Я. Малиновский.

Почетной чести первым демонстрировать свои достижения, в строгом соответствии со сложившейся конъюнктурой, удостоился В.Н. Челомей. По сценарию — сначала знакомство с техникой. На красочно оформленных плакатах основные характеристики демонстрируемых экспонатов. Все сопровождалось объяснениями Главного конструктора. Владимир Николаевич верен себе. Доклад, по свидетельству очевидцев, более смахивал на мажорную арию с хорошо отработанной жестикуляцией, чем на технический рассказ об особенностях и возможностях выставленных образцов ракет, разрабатываемых в конструкторском бюро. Однако все смазал последовавший неудачный пуск ракеты УР-200, который поверг в уныние Главного конструктора.

После обеда по программе состоялось посещение экспозиции С.П. Королева. Безмерно расстроенный В.Н. Челомей не сумел перебороть себя и на пуски королевских ракет не поехал, чтобы не присутствовать при чужом триумфе.

На следующий день государственный кортеж прибыл на площадку М.К. Янгеля. Смотр техники конструкторского бюро превзошел все ожидания. Все буквально были ошеломлены продемонстрированным залпом ракет Р-16, когда с интервалом в минуту из шахтных пусковых установок стартовали три ракеты. Ну и, наконец, демонстрация "гвоздя программы" — ракеты Р-36. Старт состоялся в точно назначенное время. Ракета, "величественно" оторвавшись от стола, скрылась от наблюдателей в бесконечной небесной синеве. Смолк затихающий рев двигателей. Все — в напряжении, в ожидании доклада с кораблей, находящихся в акватории Тихого океана.

Когда Н.С. Хрущеву принесли данные о результатах пуска, в нем значились цифры отклонения от цели 1,3 х 0,9 километра. Это свидетельствовало о полном успехе. Прочитав сообщение, Никита Сергеевич без комментариев передал его министру обороны Р.Я. Малиновскому. Всем стало ясно, что М.К. Янгель выиграл соревнование с В.Н. Челомеем.

О выводах, последовавших после посещения полигона Байконур, руководством страны, напишет впоследствии в своих воспоминаниях сын главы государства С.Н. Хрущев:

"С весны 1964 года откладывался смотр ракетной техники. Малиновский (министр обороны) нажимает — нужно было принять решение о постановке на вооружение новых межконтинентальных ракет… Смотр новых видов ракетного оружия на одном из полигонов после многократных переносов был окончательно назначен на сентябрь. Недавно завершилась разработка новой межконтинентальной ракеты. Сейчас решалась ее судьба. Будут выслушаны мнения сторонников и противников и принято окончательное решение о запуске в серию… Пришли первые сведения с полигона. Показ военной техники заканчивался, но для конструкторского бюро В.Н. Челомея, где я работал, результаты оказались нерадостными. МБР, разработку и испытание которой мы только что закончили, не выдержала конкуренции со стороны аналогичной ракеты КБ Михаила Кузьмича Янгеля… И вот информация: Н.С. Хрущев высказался не в нашу пользу… Н.С. Хрущев был доволен увиденным и, как обычно, спешил поделиться своими впечатлениями…. Выбрав удобный момент, я спросил:

— А как тебе понравилась наша ракета?

— Ракета хорошая, но у Янгеля лучше. Ее и будем запускать в производство. Мы обсудили и приняли решение…".

Конечно, в дальнейшем были еще аварийные пуски. Именно таким оказался двадцатый в район акватории, но они носили единичный характер и ничего не решали. Как говорится, локомотив набирал скорость.

А менее чем через месяц (14 октября 1964 года) состоялся знаменитый октябрьский Пленум ЦК КПСС. В результате состоявшегося "дворцового переворота" Н.С. Хрущев был смещен со всех занимаемых постов и отправлен на пенсию. В конце 1964 года, после изменения расстановки сил в государственном аппарате, под председательством президента Академии наук СССР академика М.В. Келдыша была создана авторитетная комиссия, в которую вошли главные конструкторы, ведущие ученые и представители Заказчика. Перед комиссией была поставлена задача: выработать объективное заключение о целесообразности продолжения работ по созданию ракетных комплексов УР-100, УР-200 и УР-500, разрабатывавшихся в ОКБ-52 Главного конструктора В.Н. Челомея.

Поскольку все предложения других главных конструкторов по малогабаритным легким ракетам в предшествующий период торпедировались (в частности, предложение М.К. Янгеля о создании ракеты Р-37), поэтому альтернативы ракете УР-100 просто не существовало. В то же время такая ракета была нужна Ракетным войскам для достижения паритета с США. Поэтому комиссия посчитала целесообразным продолжить и форсировать работы по ракете УР-100.

Такая же ситуация сложилась и по тяжелому носителю УР-500. Поскольку в июне 1964 года постановлением Правительства разработка тяжелого космического носителя Р-56 в ОКБ-586 была прекращена, альтернативы тяжелому носителю не существовало. А ракета такого класса была нужна. Выработав целый ряд замечаний, комиссия рекомендовала продолжить работы.

Практически единодушны были члены комиссии и при вынесении вердикта ракете УР-200: дальнейшие работы по проекту прекратить, так как конкурирующая ракета Р-36 бесспорно имеет лучшие тактико-технические характеристики. Ракета Р-36 была мощнее по энергетике. Она могла нести тяжелый заряд на ту дальность, на которую УР-200 несла только легкий. С этой точки зрения ОКБ-586 горячо поддерживал ВНИИЭФ.

Это была трудная, но еще не окончательная победа М.К. Янгеля. Предстояло выдержать еще один бой. Речь шла об орбитальном варианте ракеты УР-200. Сила позиции В.Н. Челомея заключалась в том, что до октябрьского 1964 года Пленума ЦК КПСС, когда все предложения, исходившие из ОКБ-52 "встречали понимание", ему удалось привлечь к разработке орбитального варианта УР-200 мощного в то время союзника — Главного конструктора А.И. Савина, создателя космических аппаратов военного назначения типа ИС и УС. Представителям ОКБ-586 во главе с В.С. Будником, которые тоже входили в состав комиссии, потребовалось приложить определенные усилия, чтобы доказать не только А.И. Савину, но и всем принимавшим участие в выработке решения, что с помощью ракеты Р-36 значительно лучше можно будет справиться с задачей выведения на орбиту в режиме спутника таких космических аппаратов, чем ракетой УР-200. После непростых дебатов решение с большим трудом все же было принято. А это значило, что все работы по УР-200 полностью прекращались. Таков финал противостояния двух Главных конструкторов по тяжелой межконтинентальной баллистической ракете в середине шестидесятых годов.

К этому следует добавить, что 21 июля 1967 года ракетный комплекс с ракетой Р-36 был принят на вооружение и одновременно вышло Постановление правительства "О создании космической системы морской разведки в составе искусственного спутника Земли УС и ракеты-носителя на базе ракеты Р-36". А в августе того же года на космодроме Байконур начались летно-конструкторские испытания ракеты-носителя 11К67 с космическим аппаратом ИС системы противоракетной обороны.

Знаменательной датой в истории создания ракеты Р-36 явился август 1965 года. Очередной пуск должен был производиться со стартового комплекса, расположенного на расстоянии более десяти километров от командного пункта. К этому событию было приковано внимание всех: такие старты не проводились не только в Советском Союзе, но и в США. Необходимо было проверить надежность функционирования всех систем. В частности, вызывала сомнение возможность фактического падения напряжения в системе электропитания на такой длине кабелей. Но после загрузки ракеты в шахту и проведения всего комплекса электроиспытаний опасения отпали. Заправленную ракету оставили на ночь, так как пуск был назначен на утро следующего дня.

"На следующий день, — вспоминает военный испытатель П.Д. Сапсай, — операции проводились по штатной программе. Служба измерений доложила о готовности, и по команде оператор нажал на пульте системы дистанционного управления кнопку "Пуск". Все шло хорошо. Правда, мне показалось, что несколько задерживается начало открытия крыши шахты. В это время оператор сообщает, что на пульте загорелся красный сигнал "Отбой". Досадно, но что поделаешь? Докладываю Председателю Государственной комиссии генерал-лейтенанту М.Г. Григорьеву и М.К. Янгелю о несостоявшемся пуске. Вместе с ведущими специалистами обговорили план поиска причины сброса пусковой схемы. Необходимо вскрыть шахту и проверить состояние той части пускового оборудования, которая расположена в оголовке шахты. Когда вскрыли шахту и осмотрели оборудование, то сразу поняли причину отбоя: лопнул трубопровод подачи сжатого азота от наземного баллона на борт ракеты. Отбой произошел по причине ненаддува бака горючего первой ступени. Понадобилось некоторое время, пока сняли неисправный трубопровод, привезли другой, демонтированный на другой площадке. Повторный пуск прошел безотказно. Все немного переволновались и, конечно, проголодались. Я задержался с выдачей распоряжений на следующий рабочий день, и когда зашел в столовую, все уже были в сборе. Неожиданно ко мне обратился Михаил Кузьмич:

— Петр Данилович, Вам — первое слово.

Мои слова были простые:

— Разрешите, дорогие товарищи, поздравить всех вас с успешным, впервые в мире осуществленным дистанционным пуском ракеты Р-36".

Ракета Р-36, получив официальные права "гражданства", возвестила о рождении ракет второго поколения конструкторского бюро "Южное". И еще один важнейший аспект, который обычно остается в тени: с созданием носителя Р-36 принципиально было завершено становление конструктивно-силовых схем жидкостных баллистических ракет. Конечно, это не исключало в дальнейшем введения различных конструктивных улучшений, связанных как с постановкой новых задач, так и возможностей, открывавшихся в связи с успехами технологии. Но конструктивные формы и решения той ракеты, которая по праву станет прообразом ракет следующих поколений, состоялись.

Одно из важнейших качеств, характеризующих совершенность проектируемого объекта — возможность создавать на его базе конструкции с другими функциональными возможностями. Вот что писал по этому поводу король истребителей Н.Н. Поликарпов, школу которого прошел М.К. Янгель.

"Каждый из нас, конструкторов, стремится к тому, чтобы его машина как можно дольше оставалась морально молодой. Но это случается лишь с теми конструкциями, которые можно все время путем модификации держать на уровне современной мировой науки. По сути дела, модификация — продолжение конструирования, только в форме, более выгодной для промышленности. К сожалению, не всякий конструктор и хозяйственник имеет возможность модификации… Но как, спрашивается, дать такую конструкцию, которая была бы новой сегодня и благодаря модификации оставалась бы новой в будущем? Вот это и есть самая злободневная проблема творческой работы конструктора. Человек с узким кругозором никогда не сумеет правильно ориентироваться в ближайших перспективах техники. Конструктор должен быть многосторонне и широко образован. Но и этого мало. Образование должно постоянно сочетаться с опытом".

И ученик хорошо усвоил уроки учителя. Новая тяжелая ракета Р-36 определила в дальнейшем облик ракет второго поколения конструкторского бюро "Южное". Одновременно с созданием ракеты Р-36, оснащенной двумя видами моноблоков, велись работы по созданию орбитальной головной части (ОГЧ), которая фактически являлась третьей ступенью носителя, оснащенная специальными боевыми блоками 8Ф673 ракеты Р-16. Орбитальная головная часть выводилась на круговую орбиту и примерно через 40 минут могла нанести удар с любого направления. Осуществление торможения и наведения на цель головной части из космоса осуществляла третья ступень.

Летные испытания ракеты Р-36 с орбитальной головной частью начались в 1965 году и доставили много хлопот американским стратегам. Дело в том, что существовавшие в Советском Союзе до этого времени ракеты были нацелены через Северный полюс. Поэтому вся система локаторов противоракетной обороны США, базировавшейся в Северной Америке, Канаде и Шотландии, была построена с учетом возможной атаки именно в этом направлении.

Орбитальная головная часть могла появиться с любой стороны, в том числе и самой нежелательной — южной — со стороны Мексики, где у американцев не было противоракетной обороны. При этом ракета находилась на орбите спутника в режиме боевого дежурства и на любом витке по команде сходила с нее. Орбитальная головная часть по сравнению с баллистической имела ряд принципиально новых преимуществ.

Для баллистической головной части высота траектории составляет порядка 1500 км, поэтому ее далеко видно противнику, а следовательно, можно раньше засечь и спрогнозировать точно ожидаемую точку падения как баллистического тела. Орбитальная головная часть летала на высоте 135 километров, и обнаружить ее было значительно труднее. Кроме этого, на траектории она могла затормозиться в любой точке и неожиданно оказаться у заданной цели. Вдобавок, ОГЧ летала в режиме спутника, поэтому любой приближавшийся действительный спутник надо было вовремя распознать и не спутать с ОГЧ, что очень усложняло работу систем противовоздушной обороны.

Высочайшую оценку роли, которую сыграла ракета Р-36 с орбитальной головной частью, дал председатель Государственной комиссии по проведению ее летных испытаний генерал-полковник Ф.П. Тонких:

"Во время Великой Отечественной войны мне не раз приходилось в бою искать выход из критических ситуаций… Но при создании РВСН возникли проблемы масштабного характера. США создают систему ПРО "Сейфгард" от русских ракет с севера. Янгель как стратег, который не может взять сильную группировку противника в лоб, создает ракету, способную обойти ПРО США с юга. Американцы наверное думали, что мы не сумеем найти контрмеры, тем более создать глобальную ракету СС-12. Однако Янгель опроверг их прогнозы".

Известно также, что министр обороны США Макнамара, узнав, что в Советском Союзе испытывают ракету, делающую их противоракетную доктрину неэффективной, запросил в Конгрессе США несколько миллиардов долларов на создание противоракетной обороны на юге США. Однако Конгресс не смог выделить такую огромную сумму денег. Вскоре министр обороны подал в отставку. Существовало мнение, что одной из причин его ухода была янгелевская орбитальная ракета.

Ракета Р-36 с орбитальной головной частью была принята на вооружение 19 ноября 1968 года.

В 1967 году начались работы по оснащению ракеты Р-36 тремя боевыми блоками, которые в момент разделения скатывались в разные стороны по наклонным направляющим. Первая разделяющаяся головная часть, по сути, была кассетной головной частью, боевые блоки которой на цель не наводились. Однако это дало возможность противопоставить вариант ведшимся в это время США работам и выиграть время для развертывания работ по созданию разделяющихся головных частей на ракетах следующего поколения.

Ракета Р-36 с разделяющейся головной частью была принята на вооружение постановлением Правительства 26 октября 1970 года. Эхо тех, уже ставших историей событий неожиданно получило развитие в книге В.С. Губарева "Южный старт".

"Так случилось, — пишет автор, — что мне пришлось столкнуться с той битвой, что шла между главными ракетными конструкторами, совсем в иной обстановке, в Снежинске, где находится Уральский ядерный центр[15]".

И далее приводится содержание этой беседы:

"Светлым пятном на этом невеселом фоне было успешное испытание термоядерного заряда, который удачно компоновался в боеголовку новой баллистической ракеты УР-200, созданной в конструкторском бюро академика Владимира Николаевича Челомея… Проектирование баллистических ракет для этого коллектива было делом новым, но В.Н. Челомей пользовался поддержкой Н.С. Хрущева, был честолюбив, и ему очень хотелось потеснить признанных ракетных конструкторов С.П. Королева и М.К. Янгеля… Союз с ним был взаимовыгоден: Челомей получал возможность напрямую работать с новым ядерным институтом, сотрудники которого не страдали амбициозностью, а мы — без конкурентов сотрудничать с ракетными конструкторскими бюро, стремящимися занять передовые позиции в ракетостроении. К тому же наш единственный удачно испытанный термоядерный заряд позволял Челомею осуществить на ракете УР-200 его идею создания многозарядной головной части, которая тремя ядерными зарядами могла поразить гораздо большую площадь, чем одним зарядом с тем же суммарным энерговыделением. По сути дела, в СССР академик В.Н. Челомей был первым, кто выдвинул и пытался реализовать идею разделяющихся боеголовок, ставшую главной в развитии ракетного ядерного оружия позже, к концу 60-х годов. Разработка ракеты УР-200 не была доведена до конца, потому что наступила эра более легких ракет, но работа с Челомеем нас поддержала, придала больше уверенности".

По каждой позиции этого интервью невольно возникают вопросы.