Прибалтийский синдром украинского происхождения

Прибалтийский синдром украинского происхождения

Личная скромность, полнейшее отсутствие любого намека на саморекламу прошли красной нитью через весь жизненный путь М.К. Янгеля. Ему было характерно полное отсутствие так свойственного честолюбивым представителям рода человеческого желания "войти в историю". Любопытная деталь. Главный конструктор настолько естественно и непринужденно вписался в коллектив, что никто никогда не пытался копаться в биографии своего руководителя. А когда он скончался, то даже ближайшие соратники, к своему глубокому удивлению, вдруг обнаружили, что они до обидного мало знают о биографии своего руководителя. У многих, в частности, сложилось устойчивое мнение о прибалтийских корнях происхождения Главного. "Эстонец или латыш — фамилия все-таки нерусская", — рассуждали они. Однажды даже Нарком авиационной промышленности, просматривая анкету и автобиографию М.К. Янгеля после его возвращения из Америки в 1938 году, неожиданно спросил:

— Слушай, Янгель-Мянгель, что у тебя за фамилия? Ты по национальности-то кто?

Бытовало и несколько отличное суждение.

"Я и многие мои сослуживцы, — вспоминает ветеран конструкторского бюро Д.Г. Михальчук, — считали, что эта фамилия вышла из немецкого рода. Как оказалось в дальнейшем, мы глубоко ошибались, и даже обрадовались, когда узнали, что наши догадки не подтвердились".

А между тем попытки приписать М.К. Янгелю немецкое происхождение делались даже на международном уровне и явно с провокационными политическими целями. Еще при его жизни некто Леонид Владимиров в публикации "Космический блеф русских", изданной в США, Японии и других странах, "рассекретив" личность М.К. Янгеля, поведал миру сенсационную подробность, что это дескать украденный русскими немецкий инженер (!), бывший, якобы, ранее сотрудником самого Вернера фон Брауна, которого, кстати, (а вот это-то совершенно точно) американцы действительно "позаимствовали" у немцев.

Так и не разгаданная до конца история происхождения фамилии дала почву неудержимому полету фантазии, родившей интригующую версию воспроизводимую В.П. Платоновым, согласно которой дед М.К.Янгеля Лаврентий Павлович Янгель рассказывал: "когда пригнали его этапом в Бодайбо, на золотые прииски, то надзиратель спросил:

— Фамилия как?

— Ангел Лаврентий, — отвечал Лаврентий Павлович.

Надзиратель ехидно на это заметил:

— Думал, у нас уже тут все побывали, а оказывается ангелов еще не было. Теперь будет полный комплект. Только раньше ты, так сказать, в раю жил, а теперь я тебя в ад посажу, — в забое будешь работать. Был первым на небе станешь последним на земле.

С тех пор так и повелось не Ангел, а Янгель".

Загадочная фамилия будет хранить ореол таинственности на протяжении всей жизни Михаила Кузьмича.

Возникновению различных версий у сослуживцев в немалой степени способствовали свойственные прибалтийцам строгие, а порой казавшиеся (если не улыбался) суровыми черты лица и характерная прическа — короткая стрижка. Но, несомненно, решающую лепту в "прибалтийско-немецкий" имидж Главного, как уже было сказано, внесла его необычная по звучанию запоминающаяся фамилия. И только из появившихся после смерти воспоминаний узнали сотрудники, что его предки из украинских степей.

Тайна, судя по всему, не имеет иноземного налета. Все намного проще и определяется богатством украинского языка, подкрепленного изобретательным народным творчеством, в результате которого и родилось слово явно не славянского звучания. А один из вариантов разгадки происхождения столь необычной фамилии нашел сам Михаил Кузьмич в знаменитом словаре Владимира Даля.

"Янга, — написано в "Толковом словаре живого великорусского языка", — ковш, корец, железный черпак, в коем казаки на походе иногда варят похлебку". И мелким шрифтом напечатано: "человек".

Воображение подсказало возможную версию прошлого семьи. Дед Михаила Кузьмича Лаврентий Янгель, сосланный из Черниговщины за бунтарский характер сначала на каторгу, а потом и на вечное поселение в Сибирь, происходил из запорожских казаков. Кто-то из предков был, возможно, кашеваром и сваренную похлебку разливал с помощью янги. Простой народ охоч до прозвищ: и стал кашевар Янгелем. А поскольку не только дед, но и отец были неграмотными и не заботились о своем генеалогическом древе, судьба рода оказалась во власти писарей, оформлявших документы. Предположение, что фамилия берет свои истоки в знаменитой Запорожской Сечи была по душе ее хозяину.

— Так и вижу своего прародича, покручивающего ус у котла с дымящейся похлебкой, — любил говорить М.К. Янгель, беря с книжной полки томик М.В. Гоголя.

— Фамилия моя, — делился он своим мнением в другой раз, — по-видимому, украинского происхождения. В деревне Зыряновой, где я родился и вырос, моего отца, да и всех ребятишек нашей семьи, звали "хохлами".

Впрочем, существовал и еще один вариант происхождения фамилии — не от "янги", а от архаичной формы слова "ангел", звучавшей в разговорном украинском языке по-разному: "ангел", "ангол", "ангель", а также "янгел", "янгол", "янгель". А из "ангел" и "янголь" легко прийти к "янгель".

Во времена, о которых идет речь, люди простого происхождения фамилий, как правило, не имели, их заменяли прозвищами. Передаваясь от одного поколения другому, они могли закрепляться документально. Так что и эта версия вполне правомерна и также была по душе Михаилу Кузьмичу. С ней он связывал свой личный характер.

Имея такое "рабоче-крестьянское революционное" происхождение, на его месте в духе того времени, пожалуй, любой не удержался бы от саморекламы. Тем более примеров для подражания было предостаточно. И подавали их, в первую очередь, руководители государства. Н.С. Хрущеву в срочном порядке стали подыскивать шахту, на которой он мог сделать первые революционные шаги. Последний глава социалистического государства — М.С. Горбачев, умудрившийся в одночасье развалить Великую державу, сумел в детстве посидеть за штурвалом комбайна. Об этом напоминали при каждом удобном и неудобном случае.

А Михаил Кузьмич оставался все таким же, как и в первый день появления во вновь создававшемся конструкторском бюро. Как будто и не было прошлого. И лишь немногие из ближайшего окружения знали о его "сибирской" линии, и то потому, что тосковал он порой в минуты душевной расслабленности по бесконечным таежным просторам. Может поэтому, уже будучи в "инженерном" звании, он любил себя называть "сибирским медведем".

Однажды на факультетском студенческом вечере в институте будущая жена Ирина Стражева пригласила его на вальс. В ответ комсомольский лидер улыбнулся и сказал:

— Танцевать-то я, сибирский медведь, не умею. В тайге вальсу не учат. Могу сплясать "Русского", да и то на свой "зыряновский" манер.

И еще одна любопытная деталь, мимо которой прошли все писавшие о Главном конструкторе.

В хронологии биографии Михаила Янгеля некоторые даты перекликаются странным, почти кабалистическим образом с датами жизни другого Михаила, выдающегося ученого земли русской — Ломоносова.

М.К. Янгель родился ровно через 200 лет после М.В. Ломоносова (соответственно 19 ноября 1711 и 25 октября 1911 года). Шестнадцати лет оба, один с севера, а другой с востока отправились за тысячи верст, влекомые одним желанием — тягой к знаниям, в один и тот же город — Москву. В двадцать лет, в 1731 году будущий выдающийся ученый — академик поступает учиться в Московскую Славяно-греко-латинскую академию и ровно через 200 лет в 1931 году будущий Главный конструктор — академик был принят в Московский авиационный институт. Ну и, наконец, осенью 1736 года Ломоносова отправляют на учебу в Германию, а в начале 1938 года Янгеля — в служебную командировку в Соединенные Штаты Америки. И каждый из них стал первопроходцем в своей области, войдя в кагорту лучших представителей земли русской.

Как Михаил Ломоносов прославил свои архангельские Холмогоры, так и с именем Михаила Янгеля вошла в нашу жизнь, расширив топономические познания, глухая сибирская деревушка Зырянова. На эту особенность жизненного пути М.К. Янгеля обратил внимание Н.Н. Поликарпов, который, будучи консультантом дипломного проекта, заинтересовавшись судьбой юноши, однажды пошутил:

— Уж не пешком ли ты добрался из Сибири, как в свое время шел в науку Ломоносов?

И первым экспонатом музея М.К. Янгеля в ноябре 1989 года в средней школе нового поселка "Янгель" Иркутской области станет портрет М.В. Ломоносова, который подарит жена Михаила Кузьмича И.В. Стражева. На нем она напишет: "Дорогим янгелевцам. Желаю идти по пути Ломоносова — Янгеля и других славных сынов нашей Родины".

К этому следует добавить еще один примечательный факт, который был подмечен самим Михаилом Кузьмичом, о чем он скажет много лет спустя:

— Размышляя о прошлом, я думаю, что основной толчок моим мыслям был дан все же книгами К.Э. Циолковского. Я и мои сверстники-студенты с неослабевающим интересом читали и перечитывали научно-фантастические повести "Грезы о Земле и Небе", "Вне Земли", "На Луне". И, конечно, "Исследование мировых пространств реактивными приборами". Какая необыкновенная по широте своей и замыслу книга! Я вдумывался в каждую ее строку. Мне казалось удивительно символичным и то, что год ее написания совпал с годом моего рождения.