Обращение к общественности Запада

Обращение к общественности Запада

В феврале 2000 года в связи с приближавшимися президентскими выборами Путина я составил текст обращения к западной общественности. Среди подписавших его вместе со мной были Елена Боннэр — вдова академика Сахарова и председатель фонда его имени, Леонид Баткин — историк, Юрий Буртин — публицист, Юрий Самодуров — директор общественного центра Сахарова, Андрей Пионтковский — руководитель Центра стратегических исследований МГУ, Сергей Григорянц — руководитель фонда «Гласность». Вот сокращенный текст этого обращения.

«Запад должен пересмотреть свою политику по отношению к Кремлю.

Величайший парадокс новейшей истории России заключается в том, что пока Запад рукоплескал демократическим и рыночным реформам ельцинских правительств, в России под прикрытием и в результате этих реформ восстанавливался модернизованный сталинизм. При Сталине примерно треть населения работала бесплатно или за символическую плату, теперь — две трети. Состояние медицинского обслуживания для 80% населения ныне хуже, чем в сталинские времена. В тюрьмах в ужасающих условиях содержится более миллиона человек, и треть из них сидит там по 2-3 года в ожидании суда. При Сталине за 25 лет было расстреляно и погибло в лагерях, ссылках и от голода около 20 миллионов человек. Сейчас из-за тяжелейших условий жизни численность населения сокращается по миллиону в год. Плюс жертвы двух чеченских войн. Плюс мафиозный террор по всей стране. Но все граждане страны теперь свободные люди, могут даже свободно выезжать за рубеж. Если, конечно, у них есть деньги. Модернизация!

…И при Путине начался новый этап внедрения модернизированного сталинизма. Ужесточается авторитаризм власти, идет милитаризация общества, увеличивается военный бюджет, восстанавливаются «особые отделы» ФСБ в воинских частях, военное обучение в школах, тренировочные сборы офицеров запаса, призыв студентов-выпускников в армию. Усиливается влияние органов безопасности. Демонстративно и торжественно подчеркивается их родство с прежними «органами» ЧК — КГБ — ФСБ, Путин лично возлагает венок на могилу одиозного шефа КГБ Юрия Андропова, причастного к кровавому подавлению венгерского восстания в 1956 году и введшего практику заключения диссидентов в тюремные психиатрические больницы. СМИ представляют правозащитные организации как антипатриотические, пораженческие (по отношению к чеченской войне), действующие в интересах Запада и на западные деньги. 75% правозащитных организаций уже лишены права на легальную деятельность. Во многих регионах страны управления юстиции и суды прекращают деятельность и общественных организаций национальных меньшинств — немецких, еврейских, армянских, корейских и т. д. Зловещий характер принимает наступление на свободу печати. Мы опасаемся, что при нынешних властях нашу страну в обозримом будущем ждут разрушительные потрясения, от которых могут пострадать и окружающие страны. И мы призываем власти и общественность Запада пересмотреть свое отношение к кремлевскому руководству, перестать потворствовать его варварским действиям, демонтажу демократии и подавлению прав человека. Конкретно мы ожидаем от демократического мира поддержки:

нашему стремлению остановить войну в Чечне, восстановить свободу печати и деятельность правозащитных и национальных общественных организаций.

Такая перемена политики по отношению к Кремлю единственно может увеличить шансы на то, что Россия станет когда-нибудь безопасной и стабильной страной, безопасной как для других народов, так и для собственного населения."

Обращение было опубликовано в «Монд» и «Либерасьон» (Франция), в «Вельтвохе» (Швейцария), в «Нью-Йорк таймс», в «Ньюс дэй» (США) и «Рашен-Джонсон-Лист» (Интернет), на японском телевидении, в прессе Канады и Японии. Это только то, что мне стало известно.

Публикацию в «Ньюс дэй» и «Рашен-Джонсон-Лист» осуществил Ларс-Эрик Нильсен. Это было незадолго до его смерти. Я позвонил ему, поблагодарил, он сказал в ответ очень хорошие слова о моем тексте. «Ну, значит не зря ты меня защищал?» — не удержался я. Это был наш последний с ним разговор. Когда я позвонил через какое-то время, секретарь сказала мне: «Мистер Нильсен скоропостижно скончался!».