Социальный облик населения Берлина

Перед тем как рассмотреть результаты выборов 20 октября 1946 года, целесообразно ознакомиться с социальным лицом населения города. Мы во время войны и особенно в последние месяцы часто упоминали о Берлине, как логове фашизма. Разумеется, хорошо бы посмотреть, что представлял собой человеческий лик его населения. Мы и раньше говорили, что Берлин — не только фашисты. Берлинское население в массе своей отражало лицо немецкого народа, как бы ни уродовали его разъедающие миазмы фашизма.

Это нужно и для последующего рассмотрения многих политических и социальных вопросов жизни города, где рабочий класс составлял и по числу населения и по своей общественной роли решающее значение.

Берлинское население сильно изменилось с 1939 года, как началась война. В 1939 году в Берлине проживало 4 339 000 жителей. Через пять лет, к концу 1944 года, оно уменьшилось почти на 50 процентов и составляло только 2 863 000 жителей. Через полгода, к маю 1945 года, оно сократилось еще на 300 тысяч человек и составило всего лишь 2 560 000 человек. Таким образом, за годы войны население Берлина сократилось на 1 772 000 человека. За вторую половину 1945 года начинается приток населения в Берлин. То ли берлинцы — коренные жители возвращались домой, то ли немцы со всей Германии искали в Берлине убежища, но с мая 1945 года по январь 1946 года население города возросло на 535 000 человек и составило в общей сложности 3 095 000 человек. К этому времени женщины среди населения составляли 61 процент, дети дошкольного возраста до 6 лет — 8 процентов, школьники 6–14 лет — 9,5 процента. К октябрю 1946 года население Берлина возросло еще на 70 000 человек.

Берлин, как столица Германии, притягивал к себе после войны самые разнообразные слои немецкого общества, главным образом из нерабочих слоев. По районам население росло сравнительно ровно. Возвращающиеся домой берлинцы были главным источником пополнения населения города. Но в Западный Берлин тянулись, кроме того, и те, кто искал убежища под крышей западных держав. Там находили убежище и те, кто утекал от карающей руки правосудия из Советской зоны оккупации или Восточного Берлина, наиболее оголтелые реваншистские элементы из перемещенных в надежде, что с помощью этих держав они могут вернуть свои экономические привилегии в странах, откуда их выдворили. Все те, кто чувствовал за собой вину и боялся денацификации в Советской зоне.

Военные власти США в своей зоне в Германии, как и в своем секторе Берлина, легко и просто разделались с проблемой денафикации. Генерал Клей, например, освободил всех нацистов от ответственности за всякого рода преступления нацистской партии. Из десятков тысяч подлежащих денафикации задержано было несколько десятков для вида, и только несколько нацистов было осуждено, а приговор о наказании был приведен в исполнение только двум-трем нацистам. Остались нетронутыми и империалистические монополии, как и помещичьи угодья. Ими сразу по окончании войны начали владеть их прежние хозяева. Они были настолько уверены, что так будет и повсеместно, что стали протягивать руки и к владению предприятий в Восточном Берлине и в Советской зоне даже тогда, когда эта собственность была уже секвестрована и передана во владения специальным немецким органам.

В начале 1947 года американский комендант генерал Китинг задает мне вопрос:

— Хозяева фабрики «Кодак» в Кепенике — американцы. Они хотели бы вернуться, как хозяева, на свое предприятие.

— Господин генерал! Фабрика принадлежит акционерному капиталу, немецкому и американскому, и, естественно, подлежит конфискации на общих условиях. Если бы она принадлежала только американскому капиталу, она была бы конфискована, как собственность виновников войны, работавших на Гитлера всю Вторую мировую войну.

— Так вы решили секвестровать собственность ваших союзников?

— Нет, мы секвестровали собственность союзников Гитлера по нашей войне с ним. Она работала верой и правдой на фашистскую армию и попадает под законы контрольного совета о секвестре. Меня только несколько удивляет, почему вы, наш союзник по войне, так ревностно печетесь о фабрике «Кодак»? Я хотел высказать вам еще одно смущение или недоумение. Во время бомбежки района Кепеника вашей авиацией в конце марта или начале апреля все кругом было разрушено, а фабрика «Кодак» осталась невредимой. Помогите мне понять сию тайну.

— Возможно, среди летчиков или начальников, определявших район бомбежки, были люди, связанные с «Кодаком», вот так и осталась эта фабрика невредимой.

— Спасибо, генерал, я так и подумал первоначально.