Донна-Анна. Этюд («В саду цвели высокие каштаны…»)

В саду цвели высокие каштаны

И веяла зелёная весна.

В своём саду томилась Донна-Анна,

Молчала у раскрытого окна…

И наклоняя низко профиль тонкий,

С улыбкою печального лица,

Она ласкала локоны ребёнка,

Не знавшего далёкого отца.

А по ночам, когда душа устанет,

Под душным пологом ей снились сны

О кораблях на тёмном океане,

О женщинах, прекраснее весны.

И годы шли. И проходили сроки.

Стонало море. Падала гроза.

И так же всё таинственно глубоки,

Как у еврейки, грустные глаза.

А вечером к ней тихо шёл прохожий.

Пусть он другой — не всё ли ей равно?

В глазах мужчин всегда одно и то же,

Пьянящее, как старое вино.

И по ночам, в назойливом дурмане,

Под тихий шум его влюблённых фраз,

Ей снились корабли на океане

И женщины с ревнивым блеском глаз.

И на кремнистом дне, в измятом платье,

Она — с лицом, забрызганным, в крови,

Не вынесшая душного проклятья

Своей огромной, давящей любви.

3/ V, 1926