Молчащие и свидетельствующие

Генерала Владимира Мацкевича отправили послом в Сербию, предварительно устроив ему еще одну проверку на лояльность и терпимость: белорусское телевидение и МИД наперебой сообщали общественности о том, что в Минске, оказывается, отрабатывался «белградский сценарий» установления нелегитимной власти. Получалось, что новый президент Югославии, которому Мацкевич едет вручать верительные грамоты, на самом деле нелегитимен. Это был скандал.

Но Мацкевич сделал вид, что ничего не заметил, и приступил к новой работе.

Заговорил о пропавших он лишь один раз, когда до него дозвонилась жена Виктора Гончара — Зинаида Гончар. Отказаться встретится с ней Мацкевич не мог.

Они договорились о конфиденциальной встрече. Она подсела к нему в машину, и они въехали во двор дома, в котором Зинаида никогда не была.

Сидя в машине, они проговорили около трех часов. Зинаида Гончар рассказывает:

«Сложилось впечатление, что он мной манипулировал, как девочкой. Привез в какой-то двор, там из подъезда вышел тоже кагэбэшник. Мацкевич мне говорит: "Нас засекли". Я говорю: "Вы бы меня еще во двор КГБ подвезли. Там бы точно не засекли". Чего мы полезли в чужой двор?

Мацкевич все знает, но ничего он не подтвердил, ничего не опроверг. Он слишком умен. И явно подстраховался, демонстрируя спецслужбам нашу встречу: могу, мол, и выложить все на чистоту».

До сих пор не заговорил и бывший генпрокурор Олег Божелко. О степени его информированности мы можем судить лишь по пересказам Василия Леонова, сумевшего побеседовать с Олегом Александровичем, когда тот вынужденно скрывался в России. Леонов поведал об этом на одной из пресс-конференций:

«Божелко обстоятельно рассказывал о том, что Лукашенко всячески мешал проведению следствия. Требовал прекратить следствие в отношении установления истинных причин пропажи Захаренко и Гончара. Вот что он говорил Божелко: "Ты довел меня до истощения! Я ночами не сплю. Глотаю горстями таблетки, а ты копаешь… Копаешь под меня… Бросьте искать Захаренко и Гончара!.. Ищите Диму" (Завадского. — А. Ф.)».

Скажу честно, я не записывал наши беседы на диктофон или видеокамеру. Хотя такая возможность была. Божелко обещал все рассказать. О том, что "эскадроны смерти" созданы экс-министром внутренних дел Юрием Сиваковым на базе спецподразделений для того, чтобы убирать уголовных авторитетов, предпринимателей, богатых людей… Команду для истребления политических деятелей отдавал Шейман. У меня есть три свидетеля, которые дали мне право на сегодняшнее выступление. Эти люди присутствовали при моих встречах с Божелко. Они готовы явиться в любой суд, в том числе и белорусский, если им будет гарантирована безопасность»433.

Неожиданно появилось и еще одно косвенное свидетельство возможной причастности к деятельности «эскадрона смерти» высших должностных лиц государства.

Попросил политического убежища в Германии начальник СИЗО № 1 МВД Беларуси Олег Алкаев, в чьи обязанности по должности входила также организация приведения в исполнение смертных приговоров. Он предал гласности свой рапорт на имя министра внутренних дел Владимира Наумова, который мы приводим полностью:

«Докладываю, что, являясь руководителем специальной группы по приведению в исполнение смертных приговоров, я познакомился с командиром СОБР Павличенко Дмитрием при следующих обстоятельствах. В конце октября 1999 года, а точнее 22.10.99 г., по приказу (устному) бывшего министра МВД Сивакова Ю. Л., переданному через начальника КИН (Комитет по исполнению наказаний. — А. Ф.) МВД Кадушко С. А., мною был допущен присутствовать при исполнении приговора командир СОБР Дмитрий Павличенко. Цель его присутствия мне непонятна и неизвестна, мне о ней никто ничего не говорил. В этот день были расстреляны 5 человек. Павличенко присутствовал при расстреле каждого. В один из моментов он спросил исполнителя, почему он стреляет в голову, а не в сердце, заявив при этом, что выстрел в сердце более гуманен и при этом вытекает меньше крови. На исполнителя это произвело некоторое впечатление, так как такие слова мог сказать только человек, на практике знающий характер ранений в различные области тела. По окончании всей процедуры Павличенко ушел и при захоронении трупов не присутствовал. Повторно, уже в декабре, Павличенко лично приезжал и интересовался, когда будет следующее исполнение приговора. Я ему объяснил, что лично не уполномочен решать вопрос о его присутствии, и отказал ему в этом. Больше мы с ним не встречались.

Кроме того, хочу пояснить, что дважды по распоряжению министра Сивакова Ю. Л. у меня для неизвестных целей был истребован специальный пистолет с глушителем, которым приводятся в исполнение приговоры. Первый раз 30.04.99 г. и возвращен 14.05.99 года. Второй раз 16.09.99 г. и возвращен 18.09.99 года. Первый раз по письменному указанию замминистра Чванкина А. А. пистолет получил полковник милиции Дик В. И., и возвратил также он, второй раз пистолет получил лично адъютант министра по имени Владимир Павлович. О получении ими оружия имеется отметка в журнале учета выдачи оружия.

Начальник СИЗО полковник внутренней службы

О. Л. Алкаев.

23.11.2000 г.»

«Расстрельный» пистолет оба раза потребовался тогдашним главой МВД Юрием Сиваковым как раз в период, когда исчезали люди — вначале (конец апреля — первая половина мая 1999 года) Юрий Захаренко, затем (16–18 сентября 1999 года) Виктор Гончар и Анатолий Красовский. Разумеется, такое совпадение многими было воспринято как далеко не случайное.

Картину происшедшего дополнил и другой опубликованный документ. Это рапорт генерал-майора Николая Лопатика на имя министра внутренних дел Владимира Наумова:

«Докладываю вам о том, что мною получена информация следующего содержания.

В апреле 1999 года Шейман В. В. дал указание министру внутренних дел Сивакову Ю. Л. допустить в СИЗО № 1 ГУВД Мингорисполкома командира СОБР Павличенко во время исполнения процедуры расстрела приговоренного к этой мере наказания и последующих действий по его захоронению. Сиваков Ю. Л. данное указание передал начальнику СИЗО Алкаеву О. Л. Павличенко к процедуре был допущен.

6 мая 1999 года Шейман В. В. дал указание Сивакову Ю. Л. выдать пистолет, которым приводится в исполнение приговор о смертной казни, Павличенко. Сиваков дал указание Алкаеву выдать хранящийся у него пистолет Павличенко, что Алкаев и исполнил. В данное время Шейман В. В. дал указание Павличенко физически уничтожить бывшего министра внутренних дел Захаренко Ю. Н. Информационное обеспечение местонахождения Захаренко Павличенко было обеспечено спецподразделением Васильченко Н. В., задание на которое ему также дал Шейман В. В. через своих сотрудников.

Акция захвата и последующего уничтожения Захаренко была произведена Павличенко, командиром роты СОБР… (далее неразборчиво), командиром первой роты спецназа в/ч и четырьмя его бойцами. 8 мая 1999 года пистолет Павличенко сдал Алкаеву. По … (неразборчиво). 16 сентября 1999 г. Павличенко провел акцию захвата Гончара В. И. и Красовского А. С. Место захоронения трупов Захаренко Ю. Н., Гончара В. И., Красовского А. С. — спецучасток номерных могил на Северном кладбище.

Начальник ГУКМ генерал-майор милиции

Лопатик

21 ноября 2000 г.»

Оба документа датированы ноябрем 2000 года, то есть появились накануне ареста Павличенко, и, скорее всего, именно они послужили основанием для его ареста. Подлинность данного рапорта подтверждали неоднократно и сам Николай Лопатик, и министр Владимир Наумов.

Мало того, «у Лопатика состоялся разговор с Лукашенко, во время которого генерал сказал: "Александр Григорьевич, вы не имели права убивать генерала Захаренко!"»434.

И Лукашенко не нашелся, что ответить.