март 30 Венецианская гондольера

март 30 Венецианская гондольера

— Сколько возьмете за перевозку? Мне бы надо знать поточней...

Гондольер не отвечал и не поднял на меня даже головы.

— Если можно, я свои вещи оставлю на носу. Здесь ничего нет тяжелого: необходимые лекарства, пара белья, томик Достоевского...

Я опустился у ног гондольера, так и не дождавшись приглашения. Тут же услышал всплеск весла и удар волны о нос гондолы.

— Знаете, я первый раз здесь путешествую, поэтому хотелось бы знать, какой маршрут вы мне посоветуете...

Ответа по-прежнему не было.

— Хотелось бы мимо того места, где вручают «Львов».

Мне когда-то здесь присудили за лучшую роль. Де Ниро меня обыскался, все познакомиться хотел. Я всю жизнь мечтал об этом путешествии... Кстати, фильм «Парад планет» видели? Наверное, здесь его не показывали? Там пас на такой же гондоле вез один химик-органик. Он был чем-то похож на Харона. (Вглядываясь в гондольера.) Слава Богу, между вами совершенно нет никакого сходства. Вы все время насвистываете одну и ту же мелодию...

В это время одна из гондол, обвешанная венками — мы с ней уже давно поравнялись, — повернула в сторону кладбища. На ней возвышался гроб с золотым крестом и золотыми ручками. Вскоре ей предстояло протиснуться в узкие металлические ворота.

Похоронную процессию встречал трубач, возвещавший обитателям кладбища о появлении нового постояльца. Гондольер вежливо снял свою соломенную шляпу, а я — свое полинявшее кепи.

...Это же Лист! «Траурная гондола»! — вдруг осенило меня. Ольга Леонардовна[ 135 ] насвистывала эту мелодию, когда возвращалась с концерта Рихтера-Ворота затворились, а мой молчаливый спутник не спешил отплывать дальше, словно ожидая, что их теперь откроют для нас.

— Ты думал, и меня сюда? Как хорошо же ты обо мне думал! Здесь Дягилев, Стравинский — кто там еще? а мое место — Ильинка! Знаешь церквушку возле деревни Жилино? Это ближайшее кладбище от моего дома — вот туда и вези! Смешной человек! Ты все перепутал!

Однако гондольер, как и раньше, смотрел тупо, без каких-либо знаков препинания на лице. Словно на нем было написано: «Предлагал тебе как лучше. В самое хорошее место отвез. Тут ведь и православных покойничков со всеми почестями... Не хочешь — дело твое».

И вскоре высадил меня возле берега.

Что еще добавить к этому странному случаю? Хотел описать лицо и телосложение того гондольера, но, думаю, те, кто хоть раз бывал в Венеции или, на худой конец, кто видел висконтиевский фильм, без труда нарисуют его сами.