сентябрь 4

сентябрь 4

В театр пришел режиссер Давид Либуркин. Вроде как у него с Г.А. такой уговор: в двух спектаклях он ему ассистирует, третий ставит сам.

Сейчас Либуркин будет репетировать «Три мешка...»[ 13 ]. Так часто бывает: ГА. подключается тогда, когда будет кем-то «размято». Но для меня «размять» — главное. Роль делается за столом. И чем упорней и скрупулезней будет эта работа, тем потом легче приспособиться к любой режиссуре.

В кино некоторые режиссеры меня окрестили «скрупулезником». По-моему, в этом нет ничего обидного. А вот что думают по этому поводу у меня в театре. «Давид, — говорит Товстоногов Либуркину, распределяя роли и напутствуя, — все актеры у вас замечательные. Посмотрите, какой букет: Стржельчик, Копелян, Тенякова, Медведев, молодой Демич... он уже заставил о себе говорить... Со всеми вам будет легко работать. Есть только одна трудность — Олег Борисов!! С ним вам будет как в аду. Каждую секунду будет останавливать репетицию и о чем-то допытываться. Характер — уффф!! Мужайтесь, Давид, тут я вам ничем помочь не могу!» И развел руками.

Это уже как клеймо, как шлейф — на всю жизнь. А началось это в Киеве. Там была почти такая же версия. Артист Мажуга сокрушался: «Человек — г...о, а артист (колеблется)... артист — хороший». Спасибо и на том.