4

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

4

Когда тарантас въехал во двор Белевского подворья, Сребрянский был так слаб, что в избу его пришлось внести на руках.

– Занедужил, вижу, попутчик-то? – опросил дворник. – Чай, отдельную горницу надобно? Есть хорошая.

Горница в самом деле была хороша. Ее два окошка выходили в садик, полы чисто вымыты, разостланы свежие половики; большая деревянная кровать, накрытая сшитым из разноцветных лоскутков одеялом, была завешена голубым ситцевым пологом. Одно было плохо: перед образами горели три лампады, и в комнате стоял тяжелый запах лампадного масла.

Кольцов задул лампадки, распахнул окно и велел дворнику послать за лекарем.

– Ну, как, Андрюха? – наклонился к Сребрянскому. – Не легшеет?

Не открывая глаз, Сребрянский слабо улыбнулся.

– Замотался ты со мной, Алеша… Ведь у тебя своих дел полно.

– Ну, дело не медведь, в лес не уйдеть! – пошутил Алексей. – Эх, благодать-то какая на дворе, гляди…

Сребрянский с трудом повернулся к окну. Сад был как бы сквозной, листья еще не распустились, но почки набухли и лопнули, и легкий пушок покрывал ветки. Тысячи синиц пересвистывались тоненькими голосами. В конце сада росли старые березы, из-за которых виднелись три золотые маковки старой церкви.

– Как славно, – вздохнул Сребрянский. – Это, брат, не Питер, это – наше…

– Лекарь пришел, – просунулся в дверь дворник. – Чай-то пить будете ай нет?

– А как же без чаю! Еще и спрашивает! – возмутился Кольцов.

Лекарь оказался молодым, похожим на Шуберта немцем, в очках, с пухлыми щеками и грустной улыбкой. Он велел закрыть окно, осмотрел Сребрянского, прописал ему лекарство и сказал, что весенний воздух, столь полезный для здорового человека, больному, и особенно легочному больному, может быть не только вреден, но и губителен.

– Надо много лежать и иметь покой, – закончил немец и, пообещав заходить ежедневно, откланялся.

Кольцов пошел его проводить.

– По совести скажите, господин лекарь… довезу ли?

Немец поднял глаза к небу и пожал плечами:

– Есть медицина, но есть также и бог. Во всяком случае, продолжать путешествие опасно. Надо ждать теплой и сухой погоды.