Под стук колёс
Под стук колёс
В купе я один. Под стук колёс начинаю слегка дремать, и в памяти, как на экране кино, проходят одна за другой картины прошлого.
Старый вагон поскрипывает, а колеса ритмично стучат — тук, тук, тук. Мне казалось, что это телеграфный аппарат на бесконечно длинной ленте выстукивает прошлое.
В эти однообразные звуки иногда врывался скрежет реборд о рельсы.
Вот так и в жизни, в зависимости от того, в каком темпе она совершается, то ли протекает медленно по ровной дороге, то ли проходит на большой скорости по извилистому пути, когда вот так же, как и здесь, в этом вагоне, трясёт и бросает из стороны в сторону, при резком торможении бьёт головой о стенку вагона и на голову летят чемоданы.
Для быстрого движения вперёд следует разгрузиться от наиболее тяжёлого и ненужного для дальнейшего пути груза прошлых лет.
Мне двигаться было легко — в прошлом у меня не было никакого груза. Вспомнил отца и деда.
Перед глазами проплывает мощная фигура деда — Петра Антоновича. Окладистая седая борода спускается почти до самого пояса. Длинные волосы, смазанные лампадным маслом, тщательно расчёсаны. На нем рубашка в мелких крапинках, рассеянных по синему полю ситца.
Когда крестьян освобождали от крепостной зависимости, деду было шестнадцать лет, а бабушке Ульяне четырнадцать. Они много помнили и были живыми свидетелями жизни и быта тех времён. Дед подолгу с эпическим спокойствием рассказывал об изуверствах помещицы.
После освобождения крестьян дед земли не получил и приобрёл единственное право — свободно умереть от голода. Забрав семью из деревни Белые Ключи, он перебрался в село Алексеевку.
Вся семья стала батрачить в имении графа Воронцова-Дашкова. Подёнщики. Для них самым важным было получить работу. Работу искали и принимали её как большую милость, как счастье. Работа давала возможность жить, а не умирать голодной смертью.
Право на труд, записанное в конституции, для меня звучит по-особому. Дед, а также отец красноречиво объясняли мне, что значит лишиться работы и не иметь возможности получить её.
Из единственного богатства, которым обладал дед, — кучи детей вымерло восемь, четверо перебрались в Баку. Прибыли в разгар забастовочной борьбы рабочих нефтяных промыслов. Шёл 1905 год.
В памяти сохранилось несколько картин. Залитая нефтью земля, воздух, пропитанный газом фонтанирующих вышек, и отсутствие воды. В летний зной, когда за глоток воды можно отдать все, приходилось терпеть.
На нефтяных промыслах Апшерона не было пресной воды. В Баку была небольшая опреснительная установка, но этой воды не хватало для всех. Кое-кто из рабочих брал воду из колодцев, но её трудно было пить — она была насыщена сероводородом.
На некоторые промыслы воду привозили с реки Куры, в железнодорожных цистернах. Часто для доставки воды использовались цистерны, в которых до этого перевозили нефтепродукты. Вода была с сильным запахом нефти. Но и такая вода доставлялась с перебоями. Прибытие цистерн с водой было событием. Мне кажется, что у меня с самого детства в ушах застыл крик:
— Воду привезли! Скорее бегите за вёдрами! Во-о-ду привезли!
И всё-таки сюда стекался народ — здесь можно было получить работу.
Семья росла, у отца было уже шесть человек детей, когда разразилась первая мировая война. Жить было трудно. На девяносто три копейки в день, которые он получал, нужно было прокормить и одеть восемь человек, оплатить жильё.
За всю свою трудовую жизнь отец смог купить всего один костюм-тройку: пиджак, брюки и жилет. Это было ещё перед его женитьбой. На свадьбу полагалось надевать сапоги и тройку. Все остальные годы штаны и рубахи ему шила мать. Тогда все жены рабочих были портнихами. Шить самим было много дешевле.
В 1914 году я сдал экзамены во второй класс реального училища. На экзаменах я получил по всем предметам пятёрки и был принят.
Радость от сознания, что я смогу учиться, все время омрачалась тревогой — смогу ли окончить школу? Обучение было платное, а отец был не в состоянии платить за него. Для меня был только один шанс оставаться в школе — иметь пятёрки по всем предметам. Это давало право на получение стипендии.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
Стук в дверь с благодарностью
Стук в дверь с благодарностью В глубоко семидесятые годы Таня П. работала режиссером на ленинградском телевидении. Ее начальник, выпускник тамошнего культпросветучилища, партийный, разумеется, на всю голову, был человеком необычайной широты — и однажды, в ответ на
6. Представление с колёс
6. Представление с колёс Когда в июне 1977 года я приступил к службе в Научном бихевиористическом подразделении, туда были назначены девять других специальных агентов — главным образом на преподавательскую работу.Основным курсом, который предлагался как сотрудникам ФБР,
III. «И страшный стук земли о крышку гроба…»
III. «И страшный стук земли о крышку гроба…» И страшный стук земли о крышку гроба, Рабочие, священник и друзья, И то, что мы переживали оба… Я знаю — этого забыть нельзя. На что теперь тебе моя забота, Мои цветы, отчаянье и стыд, И этот взрослый — тайный — плач
Под стук колес надежды
Под стук колес надежды Нет смысла день за днем описывать все наши мытарства! Достаточно несколькими штрихами набросать наиболее запомнившиеся «этапы крестного пути».Отчего-то мне казалось, что дальше Новосибирска нас не повезут. В Новосибирске наш эшелон долго катали с
10. Мат, блат и стук
10. Мат, блат и стук В Соловецком лагере существует поговорка, что три кита, на которых держится лагерь, — это мат, блат и стук.Мат — это непристойная брань, доведенная в лагере до высшей виртуозности и получившая необыкновенное распространение. Ругаются заключенные и
История 2.5 Стук-Стук… (стукачи и система надзора в США)
История 2.5 Стук-Стук… (стукачи и система надзора в США) Если честно, то я всегда был уверен, что наше совковое общество по числу стукачков и всяких умных методов государственного надзора за гражданами впереди планеты всей. Оказалось, нам до американцев еще расти и расти.
Под стук колес надежды
Под стук колес надежды Нет смысла день за днем описывать все наши мытарства! Достаточно несколькими штрихами набросать наиболее запомнившиеся «этапы крестного пути».Отчего-то мне казалось, что дальше Новосибирска нас не повезут. В Новосибирске наш эшелон долго катали с
Иван Пономарев СТУК В ОКНО
Иван Пономарев СТУК В ОКНО Их осталось одиннадцать человек. Предстояло выбрать командира и комиссара.— Я предлагаю выбрать командиром Ковалева, — сказал Скурдинский.— А комиссаром?— Скурдинского, — послышалось сразу несколько голосов.Так и решили.Это были трудные
Стук в дверь
Стук в дверь Я воспользовался Яниной пресс-конференцией в Венеции, чтобы пробить нам собственную квартиру. В те дни в Чехословакии было невозможно просто купить себе квартиру, даже если у вас были деньги. Квартиры распределялись бюрократами, поэтому необходимо было
Глава 26 Под стук колес
Глава 26 Под стук колес В поезде всегда приятно почитать, пожевать или без устали смотреть в окно, развязывая узелки в нитях своей памяти. И вновь вокзальная суета, носильщики, запах железнодорожных вагонов, тесное купе, случайные попутчики, вагон-ресторан, мелькающие
И вновь колес прощальный стук…
И вновь колес прощальный стук… Моя душа вместилась в нишу месяца. А. Смир В 1992 году родители Олега приняли решение эмигрировать в Америку. У Семена Моисеевича здесь не оставалось никаких перспектив продолжать заниматься любимым делом и жить, достойно содержа семью. Он
Под стук колес
Под стук колес В купе я один. Под стук колес начинаю слегка дремать, и в памяти, как на экране кино, проходят одна за другой картины прошлого.Старый вагон поскрипывает, а колеса ритмично стучат – тук, тук, тук. Мне казалось, что это телеграфный аппарат на бесконечно длинной
Под стук колёс
Под стук колёс В купе я один. Под стук колёс начинаю слегка дремать, и в памяти, как на экране кино, проходят одна за другой картины прошлого.Старый вагон поскрипывает, а колеса ритмично стучат — тук, тук, тук. Мне казалось, что это телеграфный аппарат на бесконечно длинной