Став взрослой…

Став взрослой…

Только став взрослой, я узнаю глубинную причину ссор мамы и бабушки. Оказывается, моя бабушка и мой дед когда-то разошлись – когда мама была ещё не очень большая. И мама всю жизнь не могла простить этого бабушке. Мама считала бабушку виновной в главной трагедии своей жизни – в том, что она осталась без отца. А потом, к тому же, его расстреляли. Мама страстно любила своего отца. Так же, как бабушка любила своего. И как я люблю папу Серёжу…

Всю жизнь бабушка пыталась оправдаться перед своей суровой дочерью: уверяла её, что не было её вины в том, что всё так получилось…

Я верила бабушке. А мама не хотела ей верить. НЕ ХОТЕЛА – и в этом вся трагедия. Не хотела изначально!

Но был третий человек, причастный к этой истории, который всегда был на бабушкиной стороне. Это – мамина старшая сестра по отцу, Мария. Ведь наша бабушка, потеряв своего любимого мужа Яшу, которого убил туберкулёз, вышла потом замуж за вдовца с маленьким ребёнком. Собственно, из жалости и любви к маленькой Мусе бабушка и вышла замуж за моего деда. И стала настоящей мамой для своей приёмной дочери. А Муся её буквально боготворила! Она, сколько я помню, называла её только «мамочкой»: «дорогая мамочка», «любимая мамочка», «родненькая мамочка» – никак не иначе. Она готова была носить бабушку на руках, так она её любила и обожала. Сейчас Муся жила в другом городе и писала бабушке длинные, полные нежности, письма…

Муся была на восемь лет старше мамы и к тому времени, когда случился распад семьи, она, видимо, лучше разбиралась во взаимоотношениях взрослых. Наверное, она видела и понимала то, чего малышка-мама не видела и не понимала. Мама знала только одно: её отец – самый лучший человек на свете, самый благородный, самый честный, самый-самый…

Муся никогда не обвиняла бабушку и не упрекала – она её понимала. Мама же не понимала и, став взрослой, не захотела понять. Её детская обида на бабушку как будто законсервировалась на всю жизнь… И как закрытые надолго консервы становятся ядовитыми и смертельно-опасными, так и мамина обида – она была подобно яду. Она разъедала ей душу…