О вещах

О вещах

Только две вещи в моём гардеробе меня не раздражают – это лыжный костюм и осеннее пальто. Синий лыжный костюм с брюками – это вам уже не байковые шаровары! Брюки -такая удобная простая одежда. Я бы всё время их носила. Но когда я однажды надела лыжный костюм весной, просто на прогулку… О, что было, когда я вернулась домой!

К несчастью, это было воскресенье, и Фёдор рано пришёл с работы. Увидев меня, он прямо побелел от бешенства. Он так орал!… И так страшно перекатывались на его скулах желваки… Он кричал, что я его позорю на весь город – тем, что разгуливаю в «шшштанах», что приличные девочки так не одеваются, чтоб это было в первый и в последний раз, что если он ещё раз заметит, что я гуляю по городу в «шшштанах», он возьмёт большие бабушкины ножницы – и я своего костюма больше не увижу…

А ведь Фёдор был вовсе не старик-ретроград, ему в ту пору было всего 32 года.

Да, это была весна шестьдесят второго года, и верхом неприличия для девочки было выйти на улицу в брюках. Даже в лыжных! Вот, такое удивительное было время.

Эх, почему я не родилась мальчишкой? Какую роковую ошибку совершила природа, как зло она надо мной посмеялась! Многих проблем в моей жизни не было бы. Во-первых, я бы сумела подружиться с Фёдором, я знаю, что он мечтал о сыне и, наверное, в образе мальчика я бы не так его раздражала. Во-вторых, я бы наплевала на своё заикание и забыла бы о нём! Вот, у нас один мальчик в классе заикается, и его ничуть это не смущает и не напрягает, он просто не обращает на такие мелочи внимания! Ну, и проблем с одеждой не было бы. Носила бы брюки, клетчатую рубашку и кепку, а зимой шапку-ушанку – эх, хорошо быть мальчишкой!

Но осенним пальто бабушка мне явно угодила. Широкое и прямое, с большим воротником, который можно поднять до ушей, с большими карманами, в которые можно засунуть руки чуть не по локти. Это не пальто – это почти дом! В таком пальто здорово бродить под дождём, тёмными вечерами, безлюдными улочками, и размышлять на самую злободневную в подростковом возрасте тему: «Почему жизнь – такая странная и грустная штука?…»