Про триллер
Про триллер
Самый жуткий триллер, который пришлось прочесть в школьные годы – «Молодая гвардия» Фадеева. Мы её проходили по программе.
Воспевание детского бессмысленного героизма (кому нужны были эти листовки на базаре?), воспевание бессмысленной детской жертвенности и гибели… Мне было дурно, когда я читала натуралистическое описание: как их бросали в шурф шахты, как пускали туда вагонетку, как неслись потом по степи страшные стоны… Жуть! У меня был приступ мигрени, рвота и сердцебиение. Я отказалась писать сочинение по роману, это было выше моих сил, я написала о своей бабушке и о маме.
Вспоминаю шурф в Краснодоне… Когда мы жили в Луганске, нас, третьеклашек, возили на экскурсию в Краснодонский музей и к этому страшному шурфу в степи…
Слишком много о войне – книг, фильмов. Воспевание и воспитание патриотизма? Ерунда это всё. Нельзя патриотизм воспитать на картинах, где столько смертей, крови, мрака. Из поколения послевоенных детей растили неврастеников, пессимистов, людей неуверенных ни в себе, ни в будущем. От этого – тягостное, грустное мировосприятие.
Если у меня будут когда-нибудь дети, я не буду им читать книг о войне.
От мамы я услышала горькую правду: она сказала, что не видит смысла в партизанском и подпольном движении. Что слишком большие жертвы. За одного убитого немецкого офицера могли расстрелять целую улицу мирных жителей, женщин, стариков, детей… Мама видела, как расстреливали её отца, она не может это забыть и не забудет никогда.
Эта страшная история внутренне искалечила маму. Внешне – она красивая, нежная, в компании – обаятельная, остроумная, весёлая. Но внутри у неё что-то сломалось. Навсегда. Испытав на себе несправедливость и жестокость жизни, она и сама бывает жёсткой и несправедливой. Это совершенно не сочетается с её прелестной, женственной внешностью, и от этого ещё больше шокирует и причиняет боль. Мне. Бабушке. (И, как мне кажется, Фёдору).
А иногда мама точно уходит в себя и ничего не замечает вокруг. Так, она не видела, когда я ходила жёлтая от желтухи и падала с ног. Увидела, только когда я уже упала. Не заметила меня в Киеве, когда я стояла у самой двери магазинчика… С ней такое много раз потом будет случаться в жизни – такие странности: как бы выпадения из жизни, из реальности. Пока она сама не осознает и не признает это.
И вот уже несколько лет она твердит это – как объяснение и оправдание всего, что у неё случилось (и не случилось) в жизни: «Я выпала из жизни… Понимаешь, я это чувствую: Я ВЫПАЛА…»
Мне страшно жалко её. И я не знаю, как ей помочь. Ведь мы живём как будто в разных измерениях…