5 НЕПОПРАВИМАЯ ОШИБКА

5

НЕПОПРАВИМАЯ ОШИБКА

11 июля 1974 год.

Финский лес был вырублен и, словно на совесть, идеально подметен. На земле не видно никаких следов от техники. Борис плелся последним, он остался без обуви, на его ногах были одеты отрезанные от моего пальто рукава, перевязанные веревкой. Мы боялись смотреть на него, потому что невозможно было сдерживать смех, а это сильно его злило. Все понимали, что так мы до Швеции не дойдем, нужно срочно что-то придумать. Вдали маячила высокая одинокая на весь лес сопка, позади далеко осталась граница. Белая ночь походила больше на пасмурный холодный день. Лесные вырубы сменялись заливными, с высокой травой лугами, среди которых мы увидели озеро. На берегу озера стоял темно-желтого цвета дом, старый сарай и маленькая, у самой воды, бревенчатая банька, возле которой паслись два оленя.

— Давайте уйдем отсюда, — прошептал Миша. Анатолий согласился, а Борис, сидя на траве, молча перевязывал мокрые рукава от пальто на ногах.

— Нужно Борису обувь найти. Как нам быть? — спросил я.

Решили проверить если ли кто-нибудь в доме. Подойдя поближе, мы увидели, что стекла в окнах выбиты и на дверях нет замка. Внутри дома было несколько комнат с двухъярусными кроватями, большая столовая, на столе которой лежала хорошо накачанная резиновая лодка.

— Тут, наверное, лесорубы жили , — сказал Толик, проверяя шкафчики на кухне. Все свои продукты с рюкзаками мы бросили на границе, а в оставшемся у Толика рюкзаке лежало только несколько пачек маргарина и размокшие упаковки «Завтрака туриста». Толик нашел на полках немного сахара, кофе и какой-то крупы. Борис облазил сарай и чердак и был счастлив, найдя два старых дырявых резиновых сапога. Он отрезал рваные голенища так криво и плохо, как мог только сделать Борис, и теперь надел эти обрубки на свои босые ноги.

В доме было полно комаров, и мы перебрались в баньку. Здесь была печка с приготовленными дровами, маленький столик у окна и широкие в два яруса полки. На столе стоял чайник со старой почерневшей от времени кофейной гущей.

За окном билась о берег мелкая озерная волна. Растопили печку. Очень хотелось есть, и усталость давала себя знать. Выпили кофе. Выходить из баньки в гудящую от комаров сырую прохладу никому не хотелось. Тепло, как сильное снотворное, окутало нас. Борис и брат, похоже, уже спали.

— Нам, главное, на дорогах и в лесу на глаза никому не попадаться. Мы ушли из погранзоны, теперь дело за полицией, — зачем-то мне сказал Толик. Он, наверное, как и все мы, пытался себя уверить, что нам сейчас ничего не угрожает.