Павел Астахов. Полюс нашей мечты

Уполномоченный по правам ребенка в России Павел Астахов рассказывает, как ровно год назад отстаивал эти права вместе с детьми на Северном полюсе. Началось как прогулка. Закончилось драмой характеров. Дошли.

«Зачем детям, да еще сиротам, и еще инвалидам Северный полюс? Отправьте их лучше на море, на Юг, а не к белым медведям…» Вопрос, заданный журналисткой одной популярной московской газеты.

Я не могу сказать, что родился с мечтой побывать на Северном полюсе. Не думал я о нем и будучи адвокатом, и даже став защитником детей при президенте, тоже не мечтал. Некогда было, да и холод не люблю. Намерзся в армии на финской границе. Думал, на всю жизнь. Ан нет. Появился у меня новый товарищ пару лет назад, Матвей Шпаро. Не то чтобы фанат Арктики и не то чтобы убедительный, но есть в нем настоящий дух исследователя, первооткрывателя, пионера. А еще, как оказалось, уникальный он педагог — от Бога. Да и на полюс с легендарным отцом, Дмитрием, регулярно с 14 лет ходил. Как не довериться такому Робинзону?!

Идея не просто пойти на лыжах к макушке планеты, а взять с собой ребят трудной судьбы родилась моментально. Каждый день в своей новой профессии я работаю именно с ними. Вроде и самые несчастные: брошенные, отказные, обездоленные, обиженные, но и самые характерные, дерзкие, выносливые, находчивые, смекалистые, живучие! Когда Матвей поверил, что я не отступлюсь и не откажусь, — взялся за дело. Тут же нарисовали понятный график подготовки, а главное, отбора наиболее достойных и выносливых. Первые претенденты — победители региональных соревнований «Лыжня России». Их набралось более 300. Надо отсеивать, выбирать.

Ставку делаем исключительно на «трудных». Чтобы узнать их получше, в начале года провели тренировочный сбор в лагере «Большое приключение» в Карелии. Честно говоря, тех, кто туда добрался (без дорог, без автобусов, без газа и света), уже смело можно брать в полярники. Ан нет, очередной серьезный отбор — 7-дневный 150-километровый лыжный поход по лесам и замерзшим озерам — обязательное условие. Жизнь — в палатке, еда — в котелке, удобства — за сугробом. Познакомились со всеми ребятами и уже по мере продвижения групп складывали свои предпочтения и симпатии. Ребята собрались из 30 регионов России.

Особо выделялись кемеровчане. Пять человек в одинаковой экипировке, спортивные, активные, сильные. Из детских домов Кемерова, Новокузнецка, Мариинска. Под стать им и уральцы из Нижнего Тагила. Непростая задача стояла перед нами — выбрать из всех 35 самых-самых. Учитывали все: выносливость, знания, сноровку, активность, терпеливость, но главное — готовность прийти на помощь, поделиться едой, хлебом, добрым словом. Идут по разным маршрутам группами, а мы с Матвеем между ними, напрямки лесами да болотами, чтоб у всех побывать, со всеми пообщаться, на всех поглядеть. Слава богу, дошли все. В очередной список попали лишь 35. В начале марта собрали оставшихся 35 претендентов на подмосковной спортбазе и давай их «сбивать» в команду. Разбили на 6 команд, и мы с Матвеем на равных с ними начали тренировки. Полосы препятствий на 9-метровой высоте, переползание по тросам и бревнам, тренировки, спорт. На границе у нас обязательным упражнением была пограничная полоса препятствий 2–3 раза в неделю. А здесь даже у меня душа сжалась, да и голубые глаза Шпаро что-то слишком напряженно и цепко ребят осматривают. Полосы устроены так, что в одиночку невозможно их преодолеть, в иных местах двое должны третьего за руки, за ноги держать, чтоб он дотянулся до следующей ступеньки, по нему, как по живому мостику, все перелезли. Пролезли, проползли, прокарабкались, продрались сквозь две полосы по 160 метров каждая.

Вот и главный отбор — психологические тесты.

Надо сказать, что на первом месте в личном зачете оказались сразу двое: мальчик-инвалид Ахурамазд из Сургута и девочка-сирота из Новокузнецка Алена. Решили взять обоих. А еще Ксению из Нижнего Тагила, Никиту из Кемерова, Сашу из Кирова, Николая из Борисоглебска, Карину — девочку-инвалида из Москвы.

Объявили список экспедиции под грустные вздохи не прошедших и радостные вопли прошедших отбор.

В пылу соревнований за место в экспедиции, в этом состязании на «выше, дальше, сильнее» и предстоящий Вечный Холод, казалось, должен дрогнуть и отступить перед молодыми и напористыми «трудными подростками». Так, по крайней мере, всем и казалось. И лишь Шпаро все больше и больше молчал и все хитрее и хитрее улыбался, видя, как пакуем персональные сани, складываем личный запас и общественный инвентарь. За два дня до выхода заехал ко мне и перетряхнул все мои сани, которые к тому моменту уже тянули на 100 кг.

— Убирай лишнее белье, шарфики, шапочки, салфетки, таблетки! — безапелляционно заявил бородатый полярник — сын полярника.

— С чего это? — возмутился я. — Мои сани, я сам и потащу. Белье менять надо, салфетки всем пригодятся, — пытался защитить я «прайваси».

Но Шпаро был непреклонен и по ходу уничтожения моих запасов рассказал историю, как они с Борисом Смолиным на 1000-километровом переходе через Гренландию на первой же стоянке под ближайшим к лагерю торосом закопали 2 ноутбука, батареи, видео— и фотокамеру и прочий электронный скарб (тысяч на 20 евро) весом под 50 кг. Подействовало. Согласился и я. Сани хоть и полегчали, но тут же на освободившееся место легли две бутыли по 2 литра оливкового масла, 3 кг сахара, 2 кг соли, две лопаты и… карабин «Тигр» (5,5 кг) с 42 патронами. Затоварился под завязку. Сани только вчетвером поднять под силу.

Рано утром 10 апреля вылетаем с аэродрома ФСБ России курсом на Землю Франца-Иосифа через Мурманск. 3 часа до Мурманска, 3 часа до Франца-Иосифа, 3 часа до дрейфующей станции «Барнео». Оттуда через пару часов старт.

Последний остров, последняя твердая почва. Дальше только снег, лед, вода. На «Барнео», которая уже месяц бороздит ледовые широты, жизнь кипит: 12 марафонцев со всего мира третьи сутки бегают «вокруг Земли» — гидроакустики, ученые, военные (только что десант высадился в точке Северного полюса). Все Матвея знают, здороваются, интересуются. На детей смотрят круглыми глазами, пока нас местный повар кормит борщом и тефтелями.

«Барнео» — единственная ледовая дрейфующая станция, российская, которая ставится ежегодно вот уже 20 лет всего на 2 месяца на льду и служит основной базой для всех, кого интересует полюс. Первыми сбрасывают на лед 2 бульдозера, которые расчищают место под палатки и ангары. Передовая группа осваивает льдину и ставит памятный знак: «СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС». За время существования лагеря его уносит от полюса на 200–300 км. В день нашего прибытия, 10 апреля, координаты станции «Барнео» N 89°44’, Е 0°01’. То есть от Северного полюса уже снесло на 16 минут, а это около 20 километров.

Дрейф — самый коварный и непредсказуемый Повелитель Арктики. Точка Северного полюса — на дне Ледовитого океана, на глубине 4 км 700 м, и если вы не батискаф и не подводная лодка, то гоняйтесь за полюсом по дрейфующей ледяной шапке. Повезет — обманете дрейф — попадете. Не повезет — пролетите мимо и никогда не догоните. Это — первое, что втолковал нам Матвей. Вроде все осознали, задумались. У каждого вопрос: как обмануть дрейф? Как использовать его, чтобы не в сторону уносил, а на полюс с попутным ветерком въехать? Матвей улыбается: это, конечно, здорово! Если бы только можно было его предсказывать, дрейф. Никто этого не может. Фритьоф Нансен, пока не изучил его досконально, только с пятого раза на полюс попал. Так что будем высчитывать, изучать, наблюдать.

А еще тут же, на «Барнео», мне объясняют, что все полярники делятся на «зимовщиков» и «лыжников». Семья Шпаро из второй. Им тяжелее, они фанатичнее, отчаяннее, но и уважение к ним — особое. Нам приятно, что и мы теперь «лыжники».

Матвей долго и обстоятельно советуется с «зимовщиками» — выбираем момент для вылета на вертолете к месту старта экспедиции. Это должен быть 89-й градус, то есть в одном градусе от полюса. Это по широте, а по долготе-то их может быть минимум 360! Вот и выбираем, откуда стартовать, чтобы хоть вначале дрейф обмануть. Мнения расходятся.

Матвей принимает решение: высадка на N 89°00’, E 132°00’. Надо пояснить, что 1° — это расстояние в 110 км. Нам надо добраться до 90-го. Повезет — пройдем 110 км, не повезет, попадем в дрейф… лучше не думать! Перед самым вылетом с «Барнео» на аэродром вышли белые медведи. Мы обрадовались, а оказалось, надо срочно прятаться и особенно беречь детей. Мишка — самый большой хищник и самый вредный.

Ближе к полуночи по Москве выгружаемся из оранжевого спасательного вертолета. Сани, лыжи, палки — все мечем на лед. Вертолет сделал круг и ушел на «Барнео». Разбираем инвентарь. И тут первая неожиданность… Ксения забыла в улетевшем вертолете одну лыжу. Инструктор Володя не задумываясь отдает свою, и так, в одном ботинке и одной лыже, он дойдет до Северного полюса, побив какой-то неведомый и курьезный рекорд.

Тронулись. Мы в секторе Северной Америки. Условно, пока дрейф не унесет либо в Гренландию, либо на Родину. Солнце светит, ветер дует, мороз около минус 30 °C. Но мы смело рвемся вперед — на полюс! Два с половиной часа ходу, и встаем на ночлег. Прошли 4 км. Уже приятно. Пошел обратный отсчет. Полюс приближается. Все воодушевлены.

11.04.2014, 4:00. Встали лагерем на ночлег. Ставим палатки. Штабная на 10 человек и малая на 3 человек (оператор, корреспондент «России-24» и гид Володя, что в одной лыже остался). И тут новая неожиданность. Та же Ксения сообщает, что забыла на «Барнео» спальный мешок. Без спальника жить в Арктике невозможно. В палатке температура минус 20–25 °C. Матвей и Борис Смолин делят свои двойные спальники и сооружают Ксюше-растеряше новый мешок. Отдыхай, девочка! В Арктике важно рассчитывать силы и считать, беречь, уважать Время. Установка палатки и лагеря, как и сбор, занимают по 2 часа. Еще 2 часа на растапливание снега в котелке (2 раза в день по 26 литров горячей воды надо натопить, чтобы попить-поесть, это по 2 литра на человека), заваривание чая, кашки, еду. Отдых 8 часов. Итого 14 часов. Оставшиеся 10 — ход. 50 минут идем, 10 минут привал. Больше идти практически невозможно, дольше отдыхать — тоже. Распаренные, разогревшиеся, через 5 минут мы уже мечтаем о движении, а не о сидении на мерзлых санях. Первая установка палатки прошла быстро, но, оказалось, на трещине. Неуютно, ведь на льду жить нельзя! А на трещине просто опасно. Но Матвей лишь улыбается — не треснет, переночуем. Сегодня дежурят Матвей и Борис. Показывают пример, как примус разжечь, как воду добыть из снега, как кашу заварить. Жизнь в палатке кипит вокруг примуса. Ради него тащим с собой 120 литров (расфасованных в пластиковые бутылки по 1 литру) бензина. Снег тает, и вода закипает. Разливаем по литру в персональные котелки — заваривай, что душе угодно! Каши — на выбор: гречка, овсянка, манка, рис, кус-кус. Первым варит кашу (гречневую) Николай. Он человек военный, кадет, быстро справляется с кашей, она пыхтит, Николай кряхтит и… выливает весь котелок на себя и на коврики, на которых нам предстоит спать. Наконец все заварили свои рационы, поели и расползлись по спальным мешкам. Засыпаем в 5:30 утра.

11.04.2014, 11:50. Открываю глаза от дружного детского храпа. В палатке мороз, висят сосульки от инея — надышали. К утру снаружи спальные мешки мокрые и покрыты инеем. Быстро встаем. Главное — разжечь примусы! Пять минут, и они гудят. Матвей с блокнотиком и навигатором высчитывает траекторию сегодняшнего перехода. Координаты: N 89°1’63’’, E 149°10’0,7’’. Надо обманывать дрейф, а он нас снес за ночь в сторону на 4,5 км, и весь вчерашний переход — не в счет. Придется начинать снова. Расстраиваемся, но не долго. По очереди выходим «до ветру». Вот уж чего-чего, а этого хватает. Разбежались по торосам. Девочки, а их у нас 3, — налево, мальчики — направо. Никита сообщает, что «нас развернуло». Действительно, пейзаж стал другим, но это обман. Солнце светит с востока, и пейзаж изменился. В это время в Арктике полярный день, и солнце кружит вокруг нас весь поход. Пока топим снег и варим кашу, Матвей принимает сводку. «Барнео» на связи по спутниковому телефону. Прогноз погоды: понижение температуры до минус 40 °C, ветер усилится до 15–18 м/с. База рекомендует не выходить и переждать буран. Совещаемся и выходим.

Алена — штурман сегодня. У нее навигатор, и она задает нам курс и направление. Засекаешь на горизонте торос или льдину и идешь до нее, а потом снова сверяешься с навигатором. Это предстоит каждому из нас. Каждый день — новый гид. Сперва все шло неважно, но к вечеру она четко держала курс. У меня сразу две аварии — сломал палку и перетер крепление. На ходу чиним. Борис Смолин — уникальный универсальный мастер. Переходили очень большую трещину и размыв. Но из-за мороза нет открытой воды. Удивительно, что Арктика — это не шапка сплошных льдов, а сплошные трещины, размывы, каналы. Огромная масса воды, которая подкарауливает каждого, кто ступает на этот скользкий путь.

22:00. Встаем лагерем на ночлег. Буря нас догнала. Ветер ураганный, снег.

Сегодня дежурит Коля (кадет). Он везде бежит вперед. Играли утром перед выходом для согрева в футбол, так он никому не давал мяч. К вечеру заныли ребята с «России-24». Устали. Физически и морально. Коля колдует с примусами. Горят плохо. Пока не можем согреться. Это желание будет преследовать всех нас до самого дома… Тяжелее всех Ахурамазду. Вот вам и первый в рейтинге по отбору. Он днем попросил остановку и написал: «Есть!» Голодный парень. Вечером лег спать, не ужинав. Заставить не можем, да и слов не хватает, ведь парень глухонемой и нам приходится постепенно учить азбуку пальцев и жестов.

Мороз крепчает, и ветер не отстает. Настроение у всех чуть пришибленное. Мозг все четче осознает, что условия экстремальные и главное — всем вернуться без потерь.

12.04.2014, 10:30. Подъем. Все подскакивают от запаха гари. Дежурный Коля сжег пуховик Матвея и спальник Алены. Еще такая потеря, и экспедиция завершится без победы. Проводим воспитательную беседу. Максимальное внимание и аккуратность — Арктика не прощает ошибок.

Ветер, холод. Дрейф снова меняется, и высчитываем путь. «Угол атаки» — удачное и точное выражение. Борис и Матвей говорят: «Впервые за 7 походов такая холодная погода».

Координаты: N 89°9,5’, E 146°131’. Новое ЧП. Ахурамазд за 5 минут похода «за торос» обморозил руки. Хватаем с Матвеем каждый по его руке и растираем кремом, греем под мышкой. Ахурамазд плачет, очень хочет домой. Руки упаковываем в три рукавицы и выбираем добровольца — Никиту, который на ближайшие сутки будет «руками» Ахурамазда, все за него делать.

В 13:00 первая связь с Москвой. Там весна и поют птицы. Здесь мертвая белизна, холод, ветер и… сырость. Страшная, проникающая везде сырость. Заглянул в ботинки и оторопел… Между стельками лед. За ночь ни капли не оттаял. А идти надо. Надеваю. Судорожно пытаюсь разогреть, размять. Переход в том же ритме. 2–2,5 км/ч с остановками. Преодолевали первые торосы. Когда подходишь к полю торосов, осознаешь, что преодолеть их невозможно! Глыбы льда 2х1,5 м навалены хаотично и тянутся полями 10–20 м шириной и до 2 км длиной. Лыжники! Скорее, альпинисты. Карабкаемся, тянем сани и друг друга. Преодолеть их можно только всем вместе. Вырвались. И упираемся в огромную полынью. Точнее, реку или канал. Больше 200 м шириной и длиной в обе стороны до горизонта. Не обойти и не переплыть. То есть переплывать мы готовы, но самая длинная веревка у нас лишь 100 м. А без страховки рисковать нельзя. Глубина под нами 4,5 км. Принимаем решение ночевать. Есть надежда, что за ночь река подмерзнет. 22:00. Стоим лагерем у огромной полыньи.

N 89°13’, E 142°27’. Только поставили палатку, разразилась дикая буря. Ветер до 40 м/с. Чтобы не снесло палатку, стоим внутри, схватившись за руки, и держим ее. Видимость — 0 м! Никого не выпускаем. Наскоро попеременно перекусили. Под вой бури засыпаем. Под него же и просыпаемся. Река за ночь подмерзла ровно до середины. Натягиваем поверх всей экипировки прорезиненные комбинезоны и по очереди переплываем на другую сторону. Именно сторону. Это не берег! Берегов здесь нет. Лед, тоньше и толще. На переправу уходит 3,5 часа, а надо пройти еще хотя бы 15–18 км. Выходим и снова упираемся в размыв, реку, канал, полынью. Попали в зону разреженных льдов. С острова на остров карабкаемся дальше. Без сил ставим лагерь. Без аппетита едим. Без снов валимся спать.

Удивительное наблюдение и ощущение: на третий день пропали вкус, аппетит и обоняние. Потные, немытые, грязные и прокопченные, мы не чувствуем никакого запаха. А на самом деле все уже не ароматнее бомжей. За последние сутки все осознали, что Арктика — это не царство льдов, а царство воды. Вода везде, кругом, сырость во всех наших вещах: в спальнике, ботинках, одежде, палатке, куртках, белье. Высушиться при влажности в 93 % — полная утопия. Учимся терпеть не только холод, но и сырость.

Дальше дни потянулись серой, вернее, белой чередой. Во время переходов (в колонну по одному на расстоянии 3–5 метров друг за другом) думаешь, думаешь, думаешь. Говорить невозможно, ветер и мороз обжигают, остается только думать и… мечтать. Я мечтаю укусить зеленое, кислое яблоко. Дико захотел яблоко. Сочное, зеленое, кислое! Обмороженными руками достаю пакетик с сухофруктами. Зубами выдрал курагу и с огромным удовольствием съел! Почти яблоко.

13.04.2014. N 89°11’, E 133°29’. Идем уже трое суток, а из-за проклятого дрейфа нас снова унесло от полюса на 4 км! Осталось 89,9 км!

14:30. Встали. Настроение «отличное»! «Лучше не бывает»! Отряхиваем иней. Иней везде: на голове, спальнике, куртке, варежках, шапке, кофтах.

Мороз заставляет все делать медленно. Лишнее движение — пот — иней, лед — обморожение. Страшнее всего не замерзнуть, а вспотеть. Высушиться невозможно, обморозиться — легко. Рассчитываем каждое движение.

Кипятим воду из снега. Чиним примусы. Они капризничают. Один сгорел. Другой не хочет гореть. Заварил 2 пакета мюсли, добавил шоколадку. Вскипятил. Съел эту коричнево-овсяную бурду. Ремонтируем упряжки. Коля пришил кольца и ленты. Сегодня будет еще одна переправа. Океан серо-коричневый, бурлит. Увидели нерпу. Вынырнула, поводила глупыми глазами, похлопала длинными ресницами и исчезла. Где нерпа — там и медведи. Опасаемся медведей.

Интересно устроен человек. Нос перестал чувствовать запахи. Грязь не прилипает. Мыть миску после еды — бессмысленно! В туалет можно ходить везде! Очень хочется дойти до полюса! Очень страшная предстоящая переправа! Даже Матвей говорит: ему страшно на каждой переправе. Спальный мешок намокает все больше и больше! Обувь, носки. Очень хочется хлеба. И свежих огурцов. Но еще больше — дойти! Доплыть, доползти! Добраться! Мы здесь, чтобы победить не только полюс, но и самих себя!

Прошли около полутора часов и уткнулись в огромную полынью. Пошли вдоль канала, и через 2,5 км — о, чудо! — огромная льдина уткнулась поперек, и мы быстро по ней перебежали. Выдохнули. «Арктика нас пустила!» — сказал Борис. Это «окно» в Арктику. Настроение поднялось, но через 1,5 часа — снова вода, канал. Нашли тонкий лед, переползли. Вова провалился по пояс. Через 1 час еще один канал. Тут я чуть не нырнул. Оперся на палку, а под ней вода, и она ушла полностью. Перешли по снежному мостику и через 1 час уткнулись в новый канал. Еще шире, чем утром. Встали на ночлег между двумя каналами. Ветер усилился до 20–25 м/с. Снег валил весь день. В лицо. Ложимся спать в 4:15 утра.

14.04.2014. N 89°16’, E 129°38’. 12:00. Подъем.

Ветер не стихает. Мороз усилился. Около 30 °C. Одежда набрала еще больше влаги. Хотя, кажется, больше-то и некуда! С утра аппетита нет. Но необходимо заталкивать в себя невкусные мюсли или кашу. Уже не в первый раз вспоминаю армию. На руки смотреть страшно, хотя, видимо, это лишь начало. Черные ногти, трещины, копоть, ссадины, обморожение. Устроил себе маленький праздник: заменил вкладыши в сапогах на последние — сухие. Выходим. Каждый день боремся с дрейфом. К морозу, ветру, сырости привыкли, а вот с дрейфом воюем. Научно.

Встаем лагерем на N 89°19’, E 25°46’. Мы уже в российском секторе! Впереди еще 76 км, если по прямой и без дрейфа, но непонятно, сколько дней идти. Началась Страстная неделя. Помоги нам, Господи!

С утра обходили огромный канал. Около 3 часов ушло на обход (около 6 км). Перешли по тонкому мокрому льду и тут же уткнулись еще в один канал. За ним 3-й! Оказалось, что мы снова идем по островам. Наконец вырвались из бесконечных каналов. Прошли около 3 часов, и вышло солнце, и ветер начал стихать. Кажется, жизнь налаживается! Но это Арктика! И мы снова уперлись в огромный канал. Ищем проход по льду. Обходить бесполезно. Идем по 4 человека через огромный канал. Прошли около 300 м, последние метры бежим, так как лед начинает движение. Соскакиваю с движущейся льдины. Тянем детей. Выбрались. Вытолкали сани и тут же уперлись в разлом, который только начинает расти. Внизу вода, края обрушаются. Ставим санки и по ним переходим. Перекидываем из рук в руки всю поклажу, потом детей. Вышли.

N 89°23’, E 121°29’. Решаем ставить палатку.

0:15. Спать ложимся в 3:00 утра. Ветер успокоился, но мороз крепчает. С утра у Ахурамазда болит живот, звонили на «Барнео». Врач дал рекомендации, дали энтерофурил. Спасает аптечка, которую собрала мне жена. Таблетки идут на ура! Кому от головы, кому от живота. Во время связи с «Барнео» нам сообщают, что две группы снимают. Болезни, холод. Британцы и китайцы сошли. За нами где-то в сутках пути идут 12 американцев-спортсменов.

15.04.2014. N 89°26’, E 121°50’. 14:30. Солнце. Мороз. Снова дрейф нас наказывает — за ночь отдрейфовали на 7 км! В палатке мороз минус 18–20 °C. Ребятки все большие молодцы. Не ссорятся, общаются, дружат, помогают друг другу. Самые большие переживания — за них. А они, оказывается, за нас переживают. Команда.

Каждый вечер по их просьбе рассказываю правдивые истории из своей адвокатской практики. Слушают, затаив дыхание. Потом заваливают вопросами. Приятно, что такие пытливые и интересующиеся. Каждый рассказывает, кем хочет стать.

16.04.2014. N 89°36’, E 121°28’.

Сегодня весь день шли от канала к каналу. Проходили по тонкому льду широкие разломы 5 раз и перепрыгивали узкие/глубокие 3 раза. Во время последнего перехода переползали через лед. Я упал с тороса около 2 метров. Скользко. Ударился головой. Искры из глаз. Голова гудит, но я улыбаюсь. Нельзя показывать виду. Спать не мог. Голова гудит. Все встали в 13:00. Сегодня нас ведет Ахурамазд. Артем с «России-24» по-прежнему кислый, говорит о вертолете и о доме. Лучше не надо. Прошли полпути. Видели уникальную радугу. Круглую, вокруг солнца! Хороший знак.

Неужели Арктика нас впустила? Воды нет. Ветер стихает. Мороз уже не страшен. Солнце слепит. Первые 2 часа шли хорошо. Шел и молился святому Николаю Угоднику. Своими словами. Примерно так: святой Николай Чудотворец, избави нас от льдов тонких, плавающих, разреженных, ломающихся, крошащихся, от трещин и расколов, полыней, воды и торосов. Помогает! Хорошим темпом прошли около 25 км. На стоянке провел психологические тесты для ребят.

Чего больше всего хотите в эту минуту:

1. Оказаться дома. 2. Помыться в бане. 3. Попасть в Париж. 4. Встретиться с президентом. 5. Вылечить Ахурамазда. 6. Достичь Северного полюса.

Большинство выбрали Северный полюс, вылечить Ахурамазда, помыться в бане. Алена выбрала Париж. Сегодня освоили еще один способ переправы. За веревку подтянули льдину и по ней переползли через полынью.

17.04.2014, 15:15. N 89°47’, E 122°23’.

С «Барнео» передают, что параллельно с нами идут 2 группы: американцы и норвежцы. Началось соревнование, кто скорее дойдет до полюса. Вышли с хорошим настроением. Расстояние 23,3 км. Солнце и мороз минус 30–35 °C.

Идем бодро, за 2 часа — 5 км. Но натыкаемся на полыньи-каналы. 5 каналов — 5 переправ. Перескакиваем трещины. Упираемся в замерзший канал с торчащими льдинами. Пытаюсь перейти на лыжах и падаю. Ударил локоть (левый) и правый бок о льдину. Но самое ужасное — ломаю палку. Уже вторую! Запасных нет! Стыдно. Борис отдает мне свою палку и идет с черенком от щетки. Я отказываюсь, но Борис — руководитель — приказывает. Надо подчиняться. Видели уникальное природное явление — столб от солнца вниз к земле. При переходе трещины неожиданно проваливаюсь в другую трещину. Мокрый. Но надо идти. Замерзнуть не успеваю, а влаги и так полно в вещах. До полюса 9740 м. Поднялась буря. Ветер, снег. Но хуже всего — меняется ветер и меняется дрейф! Встанем лагерем, договорились согреться, поесть, поспать 3–4 часа и идти дальше — до полюса! Надо достичь!

18.04.2014. Привал окончен. Принимаем решение идти. Иначе, если поменяется дрейф, можем проскочить мимо — и полюс уже не догнать. Матвей рассказывает историю про то, как однажды так пролетел. Не хотелось бы. Сегодня я иду с навигатором. Рассчитываю каждый шаг. Остается совсем немного — 2,5 км. Делаю привал и фиксирую, как дрейф меняется на попутный и начинает сокращать расстояние. Первый раз за 9 дней! И тут уже возникает другая опасность — встретить полюс на торосах или, того хуже, посреди полыньи. А полынья размером с Москву-реку уже маячит впереди на горизонте. Объявляю еще один привал и считаю, думаю. Прикидываю. Матвей лишь хитро улыбается. Подсказывать не хочет: «Думай! Ты все сам знаешь!» Остается 1 км. Медленно выходим.

300 метров! Все рвутся вперед. Хочется бежать. Вот он, полюс, рядом, но впереди перед огромным каналом стена высотой метров пять из молодых голубых льдов, и если побежать, то точно попадем на переправе. Останавливаю всех, прошу не горячиться. Скидываем упряжки, лыжи. Отсчет пошел на метры. Последние 20 метров бежим навстречу полюсу. 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1, ПОЛЮС!!! Пока он здесь, под нами, хватаемся за руки и бежим «вокруг Земли». Ставим свои флаги, кричим, танцуем, вопим! ДОШЛИ!

12:44. Достигли Северного полюса! Можно возвращаться домой, но снова разразилась буря. С этого момента двое суток сидим на льдине, ждем спасения. Самолет застрял в Мурманске. Погоды нет, «Барнео» не принимает. Нам сообщают, что американцы снялись с маршрута, так как уперлись в канал, а потом еще в один, и полюс проскочил мимо. Не повезло. А мы, как выяснилось, оказались на льдине, которая постепенно колется.

Справляем православную Пасху, и даже мусульманин Ахурамазд с огромным аппетитом ест припасенный кулич. Съедаем два промерзших кулича до последней крошечки. Все очень довольны. Лучшая Пасха в моей жизни. Продукты практически кончились, и мы уже печем блины из экстренных запасов муки. Есть НЗ: две банки тушенки и 2 кг гречки. Но ветер стихает, и за нами приходит вертолет.

21:04. Прибываем на «Барнео». Станция доживает последние дни. Завтра она должна быть закрыта и все эвакуированы. В Арктику приходит весна. Воды станет еще больше. После борща и тефтелей все как по команде засыпают прямо за столом. Смотрю на Матвея и вижу грусть в его глазах: идти больше НЕКУДА. Неугомонная душа «лыжника»! Он похож на Моисея наших дней. Водит трудных подростков по Арктике, чтоб вся дурь вышла, и в том его МИССИЯ. Спасибо, Матвей, за ребят! Они стали настоящей командой, поверили в свои силы, победили полюс и свою трудную судьбу. Я верю, что у них все сложится в жизни отлично. В обычной жизни если на городском пруду провалится под лед человек и его спасет другой, то он герой. Без сомнений. А если это ребенок, то вдвойне. А члены нашей экспедиции каждый день по нескольку раз спасали друг друга.

В обычной жизни спасти от обморожения, обогреть замерзающего — благородно, милосердно. Но мы каждый день спасали друг друга от обморожения. И это не подвиг, а нормальная суровая жизнь. К морю может съездить всякий, а победить Северный полюс дано не каждому.