Демьян Кудрявцев

К: Березовский был… как бы сказать? Предметный. Это было время материальное, это было время, которое любило трогать, это было время, которое было про мясо, про вещь. Он был предметным человеком. Он был человеком тактильным. Он был человеком холеричным. Таким эпикурейским в каком-то смысле, и это тоже соответствовало времени.

Ну и кроме того, он соответствовал ключевой интриге: был никто и звать никак. Свобода ассоциируется со взлетом из грязи в князи. Когда чей-то взлет всех не устраивал, ему искали цэковских родителей, замечали? Или говорили: “Так это он на комсомольских деньгах!” Всегда хотелось, чтобы героем стал не чей-то сынок.

Он шел от интеллекта. Это было тоже очень важно для символики. Нужна была символическая величина, которая не ассоциировалась с бандитским накоплением. Есть символ 90-х – красная масса неразличимых на лица версачевских пиджаков. И Березовский – из академии. Он живой, он не боится. Он это все головой, а не наследством, силой или пистолетом. В каком-то смысле это значит, что я тоже могу. Это очень важно. “Я же тоже хитрый, я тоже умный. Если за ум начали “пускать наверх”, значит, все не так плохо”.

В огромной степени он дитя 90-х. В том-то и дело, что он не их отец, а дитя, потому он и может быть символом эпохи. Березовский был отвязный, лихой.

А: Правил нет, поэтому отвязные и выигрывают.

К: Дело даже не в том, что выигрывают, – дело в том, что их видно. Они могут и проиграть, проигрывали тоже отвязные. Символу важно, чтобы его было видно.

А: Главное, что меня всегда в нем ужасно раздражало и сейчас раздражает, – это безответственность. Абсолютная безответственность, недодумывание до конца, поверхностность.

К: Это обратная сторона смелости. Если помнить о том, за какое количество людей ты отвечаешь, ты не поскачешь вперед с шашкой наголо.

А: Вас это не раздражало?

К: Нет. Я считаю, что такие люди должны быть. Я считаю, что общество – это сложное командное взаимодействие, при котором такие люди должны получать правильные роли, а не стремиться захватывать не свои. Но они будут стремиться захватывать все, поэтому направить их на правильные роли – это дело общества. Березовского можно было использовать в мирных целях. И он бы офигел от этих мирных целей точно так же, как от любых других.

А: Это трудно.

К: Но, безусловно, можно. Получилось бы во многом гораздо лучше, чем у тех, кого мы используем сегодня.