«Я колхозный человек»

«Я колхозный человек»

— А прислуга у вас была?

— У меня не прислуга была, а няня. Ребенок же был, а у меня постоянные разъезды. Вынуждены были искать няню. Одну, потом другую... Они у меня не приживались.

— Что так?

— Даже не знаю. Жена Ивана Пырьева говорила: «Надо соблюдать расстояние». Я этого не умела. Я дружить сразу кидалась. Я колхозный человек, мне кажется, все равны. Надо мной подруги смеялись: я фактически сама за няню все делала. Премиальные придумывала по воскресеньям... Платья свои давала, когда она на свидание шла.

— Почему?

— Неловко было утруждать. Вот у меня жила одна — Нина. Утречком подойду к ней — она собирается в магазин, — говорю: «Надо двадцать пять рублей разменять. Часть с собой возьми, а часть нам оставишь. Мы тоже без денег не можем выйти на улицу». А она молчит, как будто не слышит, продолжает берет стряхивать. «Ты слышишь, Нина, что я говорю?» — «Разменяю — так разменяю. А не разменяю — так не разменяю», — взяла берет и пошла.

— А ваш сын Володя ее любил?

— У нее в кармане всегда был пистолет маленький, с пистончиками. Володя не ест — она пистолет достает: «Не будешь есть?» Он: «Буду, буду!» Ну он ее и «рассчитал» фактически. Однажды отец приехал из Чили — ездил с картиной «Война и мир» — и привез сувенир: деревянную змейку. Она как-то так сделана — извивается вся.

И Володька подсторожил няню, на цыпочках подкрался — и раскрутил эту змеюку. Он малый-малый, а понимал, что я мучаюсь с ней. И она собрала вещи и ушла.

— Обиделась, наверное.

— Да вообще, могла и умереть от страха. Самое интересное: прошло двадцать лет, прихожу к Лиле Скирде (известная актриса, последняя супруга Пырьева. — Авт.), выходит существо с во-от такой горой тарелок. Бабка давно. И я ее смутно вспоминаю: «Это же Нина!» Она почему-то превратилась после меня в этакую «старорежимную» домработницу...