4. В ЦКБ Нонна Викторовна разгадывала кроссворды

4. В ЦКБ Нонна Викторовна разгадывала кроссворды

В начале ноября 2006-го Мордюкову из-за проблем со здоровьем госпитализировали в Центральную клиническую больницу. Нонна Викторовна не любила, чтобы ее навещали в палате. Но для корреспондентов «Комсомолки» она сделала исключение.

Перед тем как идти в ЦКБ, мы спросили у сестры Мордюковой, Натальи Викторовны (она неотлучно проводила все дни у постели актрисы):

— Может, приготовить для Нонны Викторовны что-нибудь вкусненькое?

— Ей хочется чего-нибудь домашненького, — сказала сестра. — Например, блинчиков.

Блинчики Нонна Викторовна отложила на обед, а заварное пирожное с творожной начинкой, которое мы принесли, попробовала сразу. С удовольствием вдохнула аромат алых роз — букет поставили тут же, на тумбочке. Актриса сидела в кресле — в голубом халате. Потом прилегла на кровать.

Она неплохо выглядела, цвет лица был довольно свежий.

— Так я принарядилась, — сказала Мордюкова. — Подкрасилась, припудрилась!

А потом «подколола»:

— Вы же, журналисты, такие — где-нибудь за пазухой фотоаппарат принесете и сфотографируете в самом неподходящем виде.

(Фотоаппарата за пазухой не было. Родственники строго предупредили: «Если хотите, чтобы разговор получился, лучше с этим не шутить». Да и не в наших привычках злоупотреблять доверием людей, тем более — близких.)

— Любите вы это дело — застать человека врасплох, — продолжала Нонна Викторовна уже без улыбки. — Ваш брат журналист так и норовит всеми правдами и неправдами пробраться в больницу и снять актрису под капельницей. Прямо удовольствие это кому-то доставляет! А зачем актрису так снимать? Обидно даже. Вон как народ пишет — вы наша красавица — а тут на тебе...

(Это мы прочитали Нонне Викторовне отклики пользователей интернета на информацию о болезни всенародной любимицы. А их был просто шквал: тысячи людей хотели поддержать актрису в трудное для нее время.)

— А меня-то как газетчики напугали! — сокрушалась сестра актрисы Наталья Викторовна. — Нонну только отвезли в больницу, вечером прихожу домой измученная. Стою на кухне, а в окне (мы с Нонной на первом этаже живем) девушка с фотоаппаратом, а ее двое парней на руках держат. Меня снимают... Думала — воры. Хотела в милицию звонить. Пришлось плотные шторы на окна повесить. Но и в ЦКБ есть свои «папарацци».

— Когда меня только перевели в это отделение, ночью чую — кто-то дверь приоткрыл, заглядывает, — со смехом рассказывает Мордюкова. — Оказывается, мужчине очень захотелось увидеть «живьем» свою любимую артистку. Я персоналу и больным свои книги дарю с автографом. Я ими уже, наверное, всю больницу обеспечила. Не жалко — люди же так по-доброму относятся. А врачи здесь умные, обходительные. Такие все грамотные, умелые. Сестрички прекрасные, как-то по-хорошему пронырливые.

Нонна Викторовна лежала в двухместной палате. Был у нее и телевизор.

— Но мы его смотрим редко, — говорит сестра Мордюковой. — Нонна не любит современные ток-шоу, передачи — они в основном негативные. Много чернухи, найди, говорит, что-нибудь хорошее...

— Удивляюсь, что и как в мое отсутствие говорят обо мне по телевизору, — немного сердится Нонна Викторовна. — Как будто хозяйки нет дома, а дети одни без присмотра балуются со спичками! Тако-о-ое услышишь, наговорят черт-те что, чего и в жизни не бывало! Как передача — обязательно подпустят желтенького. Я и перестала их смотреть. В основном только свежие новости отслеживаю. Чтобы не отрываться от жизни, надо же знать, что снаружи происходит.

— И в новостях негатива хватает.

— А я хорошему радуюсь. Вот, смотрю, как дела в Чечне налаживаются. Как шахтеры-кемеровчане бытуют...

В палате актрисы постоянно были свежие газеты. Обычно их читала вслух Наталья Викторовна.

— «Комсомолка» всегда при нас, — говорит Нонна Мордюкова. — Про Рамзана Кадырова вот читали. За Любовь Константиновну Слиску переживаю — она для меня так много хорошего сделала.

И, подмигнув, снова улыбается:

— Сплетничаем иногда, косточки чьи-нибудь перемываем. Слегка. Сильно — энергии не хватает...

Мордюковым часто звонят совсем незнакомые люди. Беспокоятся.

— Мне вот Наталья рассказывала — к нам домой позвонила Оля из Уфы. И в трубку плачет: «Нонна Викторовна заболела, а мой муж пришел с работы, лег на диван и лежит». Я всем благодарна за хлопоты, за беспокойство. Это меня и греет, и лечит.

— Один товарищ, — смеется сестра актрисы, — советует: от всех напастей первое средство — подогретое пиво. Выпить стаканчик — и под одеяло!

— Я как-то раз попробовала — давно, еще до больницы, — бросает реплику Нонна Викторовна. — Простуду как рукой сняло...

А еще, особенно по вечерам, сестры разгадывают кроссворды.

— Все отгадываете?

— Нет, не все, — говорит сестра Мордюковой. — Приходится подглядывать. Нонна, кстати, больше меня слов знает. А если попадаются незнакомые — старается их запомнить: «О, что-то новенькое, пригодится!»

«Комсомольская правда», 15 ноября 2006 г.

* * *

Мордюкова весьма болезненно переживала чрезмерный интерес некоторой прессы к ее здоровью, а точнее — к нездоровью. Ее коробило то, что телесная немощь актрисы интересует некоторых людей больше, чем ее духовная наполненность. Ее оскорбляло стремление застать «небожительницу», которой предстает актриса на вершине своего художественного творения — в роли, во всей бытовой некрасоте болезни. Некоторые издания не гнушаются при этом прямых фальсификаций.

Хотя желтую прессу Нонна Викторовна не читала, время от времени кто-нибудь рассказывал ей о подобных «сенсациях». А то еще и полосу принесут...

Как-то летом 2007-го она позвонила по рабочему телефону:

— Нельзя ли маленькую записочку напечатать? Мол, жива, здорова, чего и вам желаю. А то ж ведь одна газета меня опять в больницу определила... Какую-то чушь пишут. Ну это же неприятно. И неприлично.

Мы развернули газету с пугающим аншлагом: «Мордюкову сразил новый приступ».

— А врачи вам не предлагали ложиться в ЦКБ?

— Даже слуху не было!

— Как себя чувствуете?

— А хорошо! И сплю прекрасно. Утром сделаю процедуры, физзарядку, какие надо лекарства приму. И — за работу. Я же вторую книгу пишу, вы знаете.

Мы действительно об этом прекрасно знали. Когда издательство предложило Нонне Викторовне продолжить свою автобиографию, ей понадобился диктофон, чтобы надиктовывать свои мысли. Мы с радостью предложили свою помощь. Сначала хотели купить навороченный цифровой, потом решили: лучше попроще, кассетный,чтоб не путаться в кнопках.

— Сколько времени работаете?

— После обеда часа три попишу, посмотрю телевизор, потом еще немножко попишу. Вот эта главка называется «Успех». Как сказал художник Васнецов, если хочешь оставить след в искусстве, поглубже вторгайся в свое, отечественное.

— Много уже написали?

— Книга уже почти готова. Просто когда первую книжку я сделала из этих всех своих бумажек мятых — а эти записи у меня всю жизнь, — она разошлась в считанные часы. Вот я снова и взялась...

— Так что передать вашим почитателям?

— Что книга уже почти готова. Мне хочется не только жить, а еще и поработать. А все эти слухи о моем здоровье... Ничего, тем здоровее буду! Выйду в свет. Вот так вот!