4. Валентина Матвиенко: «Я сказала, что напишу в “Комсомолку”, и меня из милиции отпустили...»

4. Валентина Матвиенко: «Я сказала, что напишу в “Комсомолку”, и меня из милиции отпустили...»

За единственной в России женщиной-губернатором, Валентиной Матвиенко мы наблюдаем вот уже многие годы.

В первом ряду политической элиты страны она появилась в тот момент, когда казалось, что женщины отсюда исчезли всерьез и надолго. Тогда, в 1998 году, закончила свою карьеру главы Минздрава Татьяна Дмитриева. Как-то незаметно, проработав всего год, мелькнула на посту министра культуры Наталья Дементьева. Явно начала «увядать» председатель Госкомитета России по поддержке и развитию малого предпринимательства Ирина Хакамада...

Красивая, по-южному яркая Валентина Матвиенко (ее призвали в Москву с поста посла в Греции и назначили вице-премьером в правительство Евгения Примакова) выделялась на общем фоне, как пышный тропический цветок в северном саду. Очень скоро стало понятно, что и «колючки» у этой розы на месте: в делах она проявляет отменную хватку.

Мы встретились с ней в Смольном в один из апрельских дней 2009-го...

«Танцевала твист и рок-н-ролл»

— ...А мы вам книги привезли — «Комсомолка» выпустила. И нашу серию дисков «Великие композиторы».

— Спасибо.

— У вас будет время все это читать, слушать?

— Читаю в основном в отпуске, иногда в выходные. А музыку... Устаешь до смерти, в одиннадцать вечера выхожу из Смольного, сажусь в машину и с удовольствием слушаю классику, легкую музыку.

— Валентина Ивановна, это же вы в годы своей комсомольской юности приложили руку к созданию легендарного ленинградского джаз-клуба?

— Было дело. А еще мы построили в Ленинграде Дворец молодежи. Лариса Долина со своим джазом в нем окрепла, а не где-то еще. И Давид Голощекин, выдающийся джазмен, — тоже наш воспитанник.

— А как же лозунг: «Сегодня он танцует джаз, а завтра родину продаст»?

— Такие настроения у идеологов СССР, конечно, были. А все, что запрещалось, переходило в андеграунд.

— Но вы-то вроде не из подпольных джазистов, а были активной комсомолкой — доросли до первого секретаря Ленинградского обкома ВЛКСМ...

— Я никогда не стану открещиваться от своей комсомольской юности. Думаю, если бы не прошла эту школу,— может, и судьба бы моя по-другому сложилась. Да, был ленинский зачет безумный... Но была и другая жизнь — очень активная, интересная.

— Ну а твист-то вы танцевали?

— Я вообще очень люблю танцевать. У меня неплохо получалось. Конечно, твист. И рок-н-ролл тоже. Я еще училась в медучилище. И мы с одним парнем танцевали как раз твист. Пришла милиция, и нас с моим молодым человеком... Нет, не арестовали, а пригласили пройти в отделение. А за нами вся толпа... Это была моя первая встреча с милицией.

— Первый привод.

— Да, первый привод. (Смеется.)

— И что, вас посадили в «кутузку»?

— Хотите верьте, хотите — нет, — отпустили! Я ж отличница, комсомолка... Говорю: «Объясните, почему нельзя такие танцы исполнять? Кто это сказал? Если вы меня сейчас не отпустите, я напишу в “Комсомольскую правду”, что вы нарушаете наши права!» То ли моя дерзость сыграла роль, то ли толпа повлияла, которая нас ждала, но нам сказали: «Ладно, идите, но больше этого не делайте».

— И вы послушались?

— Ну что вы? Нет, конечно. Как можно было сдержаться! Я тут недавно посмотрела фильм «Стиляги». Вот один к одному — так у нас это все и было!

— А сейчас у вас не возникает желания написать в «Комсомолку», покритиковать кого-то?

— Нет. (Смеется.) У меня сейчас другие возможности. Если это необходимо, я могу защитить и себя, и свой город. А «Комсомолка» и сама с критикой прекрасно справляется.

— Но если что — пишите в «Комсомолку».

— Договорились...