8. Чэйз жаждет баллотироваться в президенты

8. Чэйз жаждет баллотироваться в президенты

По приглашению министра финансов Чэйза его посетили три конгрессмена из Калифорнии. Он решил заменить в Сан-Франциско всех руководящих работников своего ведомства. И он огласил список новых назначений. Конгрессменов это очень заинтересовало, но они предпочли промолчать. На прощание Чэйз заявил, что его решение в этом вопросе окончательно.

О массовых смещениях и назначениях, планировавшихся Чэйзом, президент узнал случайно. Ноа Брукс рассказал о своей встрече в эти дни с Линкольном. «Президент гневно меня спросил, почему я его не известил, что затевается такое серьезное дело. Я ему ответил, что такого рода информация не входила в мои обязанности». Президент поручил Бруксу телеграфно вызвать в Вашингтон двух задержавшихся в Нью-Йорке сенаторов, имевших беседу с Чэйзом. Вместе с ними он не спеша, но самым тщательным образом расстроил план, намеченный Чэйзом.

Чэйз в который раз снова написал фразу, ставшую столь хорошо знакомой Линкольну: «Почтительно прошу принять мою отставку».

В министерстве у Чэйза состояло около 10 тысяч крупных и мелких чиновников. Лишь в редких случаях президент вмешивался в вопросы назначения на должности. Оба секретаря Линкольна, Николаи и Хэй, видели, что Чэйз старается подорвать позиции президента. Под напыщенной внешностью самого красивого министра скрывалась кукла с разбухшим самомнением, одолеваемая манией величия.

Чэйз отправлял письма десяткам политических деятелей, редакторам, священникам, на протяжении двух лет стараясь создать впечатление, что среди массы безруких администраторов он единственный человек, который знал бы, как нужно действовать, будь у него власть. Пожалуй, никто не высказывался столь противоречиво и двусмысленно о Линкольне. В ноябре 1863 года Чэйз написал своему зятю, самому богатому человеку в сенате, что его никогда не заставят запять враждебную или недружественную позицию по отношению к мистеру Линкольну, «который неизменно справедлив и добр ко мне». Он долго распространялся насчет своего «почтения и привязанности» к мистеру Линкольну. И в этом же письме он подчеркнул, что никому нельзя позволить стать повторно президентом и «мне думается, что для наступающего четырехлетия нужен человек с совершенно другими качествами, чем у нашего президента».

Судя по числу отправленных им писем, в которых Чэйз старательно излагал свои политические планы, судя по количеству совещаний и интервью, которые он организовал, можно сделать вывод, что по меньшей мере половину своего рабочего времени он тратил на разработку и выполнение своих непомерно честолюбивых политических планов.

К Линкольну пришел с визитом коренастый человек, одетый по последней моде; в глазу у него, по английской манере, торчал монокль. Это был Генри-Джарвис Рэймонд, редактор и собственник наиболее твердо пролинкольнской газеты в Нью-Йорке — «Таймс», единственной утренней газеты, которая пыталась отразить все ежедневные ядовитые стрелы, выпускаемые Грили, Бенетом, Бруксом и Фернандо Вудом. Рэймонд основал «Таймс» в 1851 году. Он ориентировался на читателей, стремившихся получить более верную информацию, чем та, которой потчевала их сверкающая, но скользкая «Геральд» или переменчивая и верткая «Трибюн».

Рэймонд участвовал в организации республиканской партии в 1856 году, агитировал 33 Фремонта, в 1858 году переметнулся к Стифену Дугласу и поддерживал его кандидатуру в президенты, а в 1860 году стал сторонником Линкольна.

Рэймонд работал над обширной, фундаментальной биографией Линкольна, намечавшейся к выпуску весной. В ней умалчивалось о том, что сам Рэймонд не далее как в 1861 году настолько разуверился в компетентности линкольнского правительства, что ратовал в своей газете за создание временного правительства во главе с диктатором (Джорджем Лоу), так же как не упоминалось о том, что десятки вожаков республиканцев создали в Вашингтоне в 1864 году фракцию, выдвигавшую кандидатуру Чэйза.

Если не считать этих и других «семейных» секретов, о которых не стоило рассказывать в год выборов, эта биография должна была стать первоклассным агитационным материалом в избирательной кампании.

Линкольн добился изумительных успехов «в условиях ужасных испытаний, и в широких массах народа у него репутация честного в своих целях и поступках человека, которого даже Вашингтон не смог бы превзойти».

Республиканские и демократические газеты перепечатали шутливое обвинение нью-йоркской «Геральд», которая упрекала Чэйза в том, что он намеренно помещал свой портрет на кредитках мелкого достоинства, которые все видят, а портретом Линкольна он украшал крупные кредитки, которые попадали в руки ограниченному кругу людей, и этим добивался популярности.

Осенью 1863 года Джон Хэй обратил внимание президента на то, что Чэйз «старается подорвать» его авторитет, на что Линкольн ответил: «Меня совершенно не интересует, добивается ли он успеха в своих планах или терпит поражение, лишь бы он выполнял свои обязанности главы министерства».

Филадельфийский клуб Союза лиг решительно высказался за повторное выдвижение Линкольна; филадельфийский клуб Национального союза присоединился к этому предложению. В Нью-Йорке Комитет национальных конференций союза линкольнских ассоциаций издал обращение «К лояльным гражданам Соединенных Штатов», в котором заявил, что, выдвигая лицо, «достойное занять кресло президента», народ должен выбрать «настоящего вождя», человека «испытанного и решительного» — Авраама Линкольна. Несколько начальников почтовых контор в разных частях страны — сторонники Линкольна — вывесили это внушительное обращение у окошек с таким расчетом, чтобы клиенты не могли его миновать. Нью-йоркская «Уорлд» подняла вой, что правительство якобы издало приказ, понуждающий служащих почты участвовать в мелких политических махинациях.

Негритянские пехотинцы в армии Севера.

Негры-лазутчики, бежавшие к северянам.

Автограф письма А. Линкольна.

А. Линкольн с младшим сыном.

В первых числах января среди членов пенсильванской палаты представителей — юнионистов был пущен по рукам документ. Эго было обращение к президенту, в котором его заверяли, что избиратели Пенсильвании полностью одобрили его политику на прошлых выборах и «…мы лишь удовлетворяем их просьбу, публично заявляя, что непоколебимо стоим за то, чтобы вас повторно избрали президентом в 1864 году». Этот адрес, подписанный всеми юнионистами — членами сената и палаты представителей, был послан Линкольну 14 января с запиской Саймона Камерона: «Ваш избирательный корабль прекрасно оснащен теперь для повторного рейса… Провидение декретировало ваше переизбрание, и никакие комбинации нечистых сил не могут это предотвратить».

В штате Нью-Хэмпшайр съезд юнионистов 6 января рассматривал вопрос о кандидатурах, и прежде чем председательствующий, озабоченный присутствием большого количества служащих министерства финансов, успел опомниться, делегаты уже приняли решение поддержать кандидатуру Линкольна. Центральный комитет юнионистов Нью-Йорка единогласно принял такое же решение. Обе палаты штата Канзас одобрили повторное выдвижение Линкольна. Юнионисты палаты представителей Нью-Джерси телеграфировали ему: «Вы — избранник народа».

К концу февраля 1864 года 14 штатов официально заявили, что они за повторное выдвижение Линкольна.

В эти же месяцы сторонники Чэйза подспудно начали свою предвыборную кампанию. Они собрали несколько десятков тысяч долларов; самая крупная сумма поступила от Джэя Кука и К°. Комитет чэйзовцев возглавлял сенатор Сэмюэл Помирой из штата Канзас. Комитет решил втихомолку подорвать действия 14 палат штатов и их решения в пользу Линкольна. Они затеяли смелую игру. Комитет написал циркуляр — для персонального и конфиденциального использования, который якобы исходил от линкольнцев Самнэра, Стивенса, Генри, Дэвиса и Уэйда, хотя стояла подпись только одного Помироя. Отпечатанные копии разосланы были большому количеству лиц. Обращение якобы написали самые ревностные друзья Линкольна: они просили юнионистов предотвратить намерение президента согласиться на переизбрание. Причины: 1. Он не может быть переизбран, потому что слишком сильны объединенные силы противников. 2. Принимая во внимание все ошибки президента, совершенные в прошедшем четырехлетии, можно считать, что последующее четырехлетие будет еще хуже. 3. Повторное избрание даст президенту еще большие полномочия, а это чревато опасностью для республиканских установлений. 4. С другой стороны, Чэйз — гарантия бережливости и безупречной честности правления. 5. Чтобы победить не организованным еще силам чэйзовцев, нужно лишь хорошо поработать.

Вашингтонская «Нэшнл интеллидженсер» ухитрилась напечатать этот циркуляр, и притом полностью. Когда все другие газеты перепечатали это сообщение, сторонники Чэйза, рассчитывавшие втайне подготовиться и выйти в открытую, лишь достаточно окрепнув, были ошарашены, а некоторые и потрясены появлением такого циркуляра в печати. Сам Чэйз пришел в ужас.

Копии циркуляра попали в Белый дом еще до появления в печати, но Линкольн нисколько ими не заинтересовался. В день, когда «Интеллидженсер» сенсационно раскрыла келейность действий чэйзовцев, Чэйз написал Линкольну, что чрезвычайно этим раздосадован, так как сам ничего «не знал о существовании циркуляра до тех пор, пока не увидел его в газете». Правда, несколько господ недавно пришли к нему с предложением выдвинуть его кандидатуру в президенты. Но он ответил, что такое действие с их стороны может повредить его работе в качестве министра.

Линкольн ответил Чэйзу: «Циркуляр я еще не читал и читать не буду… Останетесь ли вы министром? Это вопрос, который я не могу рассматривать иначе, как с точки зрения пользы, приносимой вами на вашем посту; в этом отношении я не вижу причин для замены вас другим».

У Чэйза были еще надежды на Огайо. Но и этот штат единогласно высказался за Линкольна. В марте Чэйз написал бывшему конгрессмену от штата Огайо: «Стараюсь выбросить из головы мечты о президентстве, хотя мне кажется, что как президент я лучше смогу управлять финансами с помощью министра, чем сейчас в качестве министра управляю ими с помощью президента. Но ребята из Огайо не очень меня хотят».

В последующие недели Чэйз продолжал отправлять письма различным влиятельным лицам, жалуясь на расточительность и ошибки правительства, на отсутствие у президента твердой воли и сильной руки, необходимых для управления страной.

Сторонники Линкольна не могли решить вопрос о наиболее подходящей дате созыва национального съезда юнионистской партии для утверждения кандидатуры Линкольна.

Пришли в движение рабочие, мятущаяся и не выкристаллизовавшаяся еще сила. Они также будут голосовать в предстоящей избирательной кампании. Линкольн познакомился с ними ближе, когда его посетил комитет нью-йоркской Рабочей ассоциации демократических республиканцев, чтобы сообщить ему, что эта ассоциация избрала его своим почетным членом. Эта организация была создана за год до этого и стояла за тред-юнионы и переговоры между работающими и работодателями. Президент сказал:

— С благодарностью принимаю избрание почетным членом вашей ассоциации. Из вашего обращения явствует, что вы рассматриваете восстание южан не просто как борьбу за увековечение рабства африканцев, а что оно фактически является войной против прав рабочего народа.

Линкольн остановился на событиях прошедшего года:

— Беспорядки в вашем городе, имевшие место прошлым летом, когда несколько рабочих были повешены рабочими же, привлекли всеобщее внимание. Это никогда больше не должно повториться. Вне пределов семьи самыми сильными узами дружбы должны быть те, что соединяют рабочих всех наций, языков и профессий. Однако это не должно привести к войне против собственности или собственников. Собственность является продуктом труда, собственность вещь необходимая, она служит добру. То, что некоторые становятся богачами, показывает, что и другие могут ими стать, следовательно, богатство поощряет трудолюбие и предприимчивость. Пусть но имеющий своего дома не уничтожает дом соседа; пусть лучше не имеющий своего дома усердно трудится, и тогда он построит свой собственный дом и этим примером добьется, что и его дом будет сохранен от насильственного уничтожения.