Клан Кеннеди задумывает откреститься от Фрэнка и Сэмми

К осени 1960 клан Кеннеди решил, что привлекать к предвыборной кампании Синатру было недальновидно. Джек, Бобби и даже Джо Кеннеди получали тонны писем от граждан, считавших связи кандидата в президенты с Синатрой недопустимыми. Все эти люди упирали на сомнительную репутацию Синатры. К хору недовольных голосов присоединились друзья клана Кеннеди, а также политические консультанты. Дальнейшая помощь Синатры не нужна и даже вредна, нужно дистанцироваться от этого персонажа – так звучал общий вердикт. Слишком много в биографии артиста мутных пятен. И самое мутное – его связи с боссом чикагской мафии Сэмом Джанканой.

Сэм Джанкана был типичным мафиози. Кубинские сигары, костюмы из акульей кожи, автомобили, сверкающие ярче бриллиантов!.. Подозрительная, крайне подозрительная личность! А ведь Джанкана встречался с Синатрой в Майами всего несколько лет назад, про это все знают! Фрэнк тогда был с Авой, и Аве мафиозный босс не понравился с первого взгляда. Наверное, шестое чувство сработало. Фрэнк жену не послушался, близко сошелся с Сэмом да еще подарил ему для полноты мафиозного образа кольцо с огромным розовым сапфиром.

– Видал колечко? – спросил Сэм своего младшего брата Чака. – Подарок Синатры. Я для него – герой! Правда, парень слишком горяч, зато надежен.

Джон Кеннеди и Бобби прикинули, что любые сношения с Фрэнком Синатрой могут пагубно повлиять на политическую карьеру. Хорош президент США, который водит дружбу с приятелем босса чикагской мафии! Тем более Синатра уже сделал свое дело – гарантировал Джону Кеннеди победу в первом туре. Пора от Синатры отмежеваться со всеми этими его мафиози, бабами и вечно поддатыми приятелями. И сделать это надо прежде, чем Джон Кеннеди вступит в Белый дом.

Итак, в октябре 1960 года Бобби предложил принять самые крутые меры. Будущий президент согласился. Бобби начал с проверки, сколько конкретно имеется фотографий его брата Джона вместе с Синатрой, а также с разными женщинами в неформальной обстановке. Джон Кеннеди распорядился собрать их все и уничтожить. Бобби пошел дальше – он решил уничтожить заодно и негативы. С Фрэнком связался по телефону представитель клана Кеннеди и настоятельно попросил предоставить все имеющиеся у него фотографии, которые могут скомпрометировать будущего президента, вместе с негативами. Фрэнк, понятно, обиделся. И вдобавок он не терпел приказного тона. В общем, он решил не отдавать фотографии. Солгал. Сказал, что таковых не существует в природе.

Как раз в то время Сэмми Дэвис надумал жениться на прелестной шведке, актрисе Мэй Бритт (настоящее имя Мэйбритт Уилкенс). Джо Кеннеди занервничал. Тридцать один штат США до сих пор не легализовал межрасовые браки (Сэмми был афроамериканцем). «Патриарха» беспокоило, что свадьба Дэвиса и Бритт плохо повлияет на репутацию клана.

Сэмми выбрал Фрэнка себе в шаферы. Фрэнк, человек широких взглядов и ярый противник расизма, сразу согласился. Ему плевать было на общественное мнение. Однако Фрэнк отлично знал, что расизм в США процветает, что влюбленных, принадлежащих к разным расам, подчас ждут самые настоящие расправы. А брак «звезд» разного цвета уж точно будет встречен в штыки. И разумеется, перед выборами такой скандал никому не нужен. Бобби велел Фрэнку потребовать от Сэмми Дэвиса, чтобы тот отложил свадьбу. Фрэнк растерялся. К его облегчению, то же самое предложил сам жених. Сэмми понимал, сколько поставлено на карту; он хотел избавить Фрэнка от неприятностей.

– К тому времени обида Фрэнка на всех Кеннеди была уже достаточно глубока, – позднее вспоминал Сэмми Дэвис. – Фрэнк затевал поддержку Джона Кеннеди вроде как для себя, потому что хотел быть вхож в Белый дом и вообще в высшие политические круги. Но постепенно деловые связи с Джоном переросли в личную дружбу; вот тут-то и начались проблемы. Фрэнк всегда относился к дружбе и друзьям очень трепетно, и в эту сферу его жизни лучше было не вторгаться. Мне Фрэнк сказал: «Знаешь, Сэм, у меня язык бы не повернулся просить тебя отложить свадьбу». А я ответил: «Знаю, Фрэнк. Поэтому я сам отложу свадьбу. Я всё понимаю». Потом мы позвонили Питеру. Фрэнк, правда, с ним не говорил – слишком был расстроен. А мне Питер сказал: «Ты правильно решил, приятель. Фрэнк этого не забудет».

И всё же, когда Джон Кеннеди с небольшим перевесом обошел Никсона, никто не радовался больше, чем Фрэнк. Было это восьмого ноября 1960 года.

А тринадцатого ноября Сэмми Дэвис и Мэй Бритт поженились, и шафером на свадьбе был Фрэнк Синатра. Накануне свадьбы, во время мальчишника, Фрэнк отозвал Сэмми в сторонку и сказал:

– Вместо гонорара за роль в «Трех сержантах» я тебе дам семьдесят пять штук баксов плюс семь процентов от кассовых сборов. Хотя за твой поступок надо бы дать и четверть лимона. У тебя теперь будут жена и детишки, так что заботься о них.

– Таков был Фрэнк, – развивал мысль Сэмми Дэвис. – Можно сколько угодно рассуждать о том, что, как лучший друг жениха, он просто обязан был принять роль шафера. На самом деле не всё так просто. Несмотря на свой независимый характер, а может, как раз из-за этого характера Синатра успел узнать, до чего быстро теряются симпатии публики, а вместе с ними и роли, и ангажементы, и деньги. Ситуация складывалась совсем неподходящая для фразы: «Сэмми – мой друг, и я за него – горой, а кому не нравится, тот свободен». О нет, Фрэнк не мог поставить на карту все свои достижения. Он очень многим рисковал, когда согласился быть моим шафером.

Еще одна щекотливая ситуация возникла, когда Фрэнку и Питеру Лоуфорду поручили организацию прединаугурационного бала. «Патриарх» Джо Кеннеди сразу предупредил: Сэмми Дэвис участвовать не должен. Как и ожидалось, его брак с белой женщиной вызвал бурю недовольства. Не важно, что Сэмми наравне с Фрэнком и другими артистами собирал деньги на предвыборную кампанию Джона Кеннеди. Фрэнк попробовал выдвинуть этот веский аргумент, но «патриарх» мигом задвинул его обратно. Фрэнк попытался связаться с самим будущим президентом, но Джон Кеннеди упорно не отвечал на его звонки. Тогда Фрэнк позвонил сотруднику Белого дома и потребовал соединить его с Кеннеди. Сотрудник отказался, зная, что участие в концерте Дэвиса будущий президент обсуждать не станет. Фрэнк сказал:

– Знаешь, парень, Джек мне очень многим обязан. Тебе такой должок и в страшном сне не снился. Какое он право имеет отказываться со мной говорить?

– Я его убеждал: Фрэнк, Джек тут ни при чем. Это всё Бобби, Бобби воду мутит, – утверждал позднее названный сотрудник Белого дома. – Бесполезно! Фрэнк вбил себе в голову, что это козни Джека. Чушь и бред, говорит. Махалия Джексон, Гарри Белафонте, Нэт Кинг Коул[8] участвуют – а почему Дэвису нельзя? Да Джек должен взять его в состав хотя бы потому, что Дэвис – мой друг! Тем более что Сэмми обожает Джека. Неслыханная ситуация!

Обожание, которое Дэвис питал к Джону Кеннеди, в данном случае ничего не значило. В празднике Дэвис не участвовал. Фрэнк, потрясенный и огорченный, не нашел в себе сил сообщить другу эту весть. Дэвису по просьбе Фрэнка звонил Питер Лоуфорд.

Теперь уже Фрэнк не мог не видеть истинную картину: его влияние на Кеннеди вовсе не так велико, как он полагал ранее.

Будучи политиком, Кеннеди, естественно, был и прагматиком. Никаких эмоций, иначе можно забыть про карьеру – так он считал. Тот факт, что Фрэнк Синатра не понял этого сразу, говорит лишь о его полной неспособности разобраться в законах, царящих в мире политики. Отсюда и жесточайшее разочарование.

Злополучный прединаугурационный бал Фрэнк с Сэмми Дэвисом никогда не обсуждали. Оба понимали: их предали.

– По словам папы, он редко когда чувствовал себя таким беспомощным, как в случае с балом, – рассказывает Нэнси Синатра. – Обычно папа возмущался, получал желаемое с боем или уходил красиво, хлопнув дверью. Здесь не вышло ни то ни другое. Конечно, он мог сам отказаться от участия в бале из принципа, из солидарности с Сэмми. Но Сэмми от этого ничего не выиграл бы.