Финал
Всё произошло очень быстро. Четырнадцатого мая 1998 года Фрэнк был помещен в больницу «Синайские кедры», где почти сразу умер. Лечащий врач, Рекс Кеннамер, позвонил Тине домой в двенадцатом часу ночи и сказал только три слова: «Мы его потеряли». Три слова, изменившие абсолютно всё для семьи и очень многое изменившие для мира. У Тины были к врачу вопросы, но она не стала задавать их по телефону. Она быстро оделась, села в машину и помчалась в «Синайские кедры», позвонив Нэнси и прихватив ее по дороге. Заплаканные сестры Синатра нашли отца уже на каталке, с закрытыми глазами и сложенными на груди руками. Барбара, окаменевшая от горя, сидела в уголке.
А вышло так. День протекал спокойно, и вечером Барбара собралась поужинать в ресторане «Мортонз». Фрэнку как раз выписали новое сердечное, он к нему адаптировался. Был, как обычно, вял, слаб и подавлен. Назавтра Барбара намеревалась встретиться с врачом – у нее возникло подозрение, что лекарство дозировано неправильно. Фрэнк лежал в постели, телевизор работал на полную мощность (у Фрэнка ухудшился слух). Барбара зашла пожелать мужу спокойной ночи, убавила звук в телевизоре, поцеловала Фрэнка в лоб.
– Спи спокойно, милый, – сказала Барбара. – Телефон ресторана есть у медсестры. Если что, она сразу позвонит. Ну, пока.
С этим Барбара уехала в ресторан. Она пробыла там совсем недолго. Вдруг к ее столику приблизился официант и сказал, что ей звонят из дома.
Встревоженная Барбара бросилась к телефону.
– Вам лучше приехать, – сказала медсестра. – Я вызвала «Скорую». Мистера Синатра сейчас заберут в больницу.
А ведь Барбара покинула дом всего час назад! Неужели за столь короткое время могли произойти столь фатальные изменения?
– Пульс не прощупывается, – продолжала медсестра.
На бешеной скорости Барбару доставили в больницу. Как она бежала, задыхаясь, по бесконечным коридорам!.. И вот муж перед ней, окруженный врачами. Барбара бросилась к Фрэнку, сжала его руку. Он выглядел слабым, как никогда. Смерть уже нависла над ним.
– Ты должен бороться, мой милый, – произнесла Барбара. – Ты столько раз одерживал верх! Пожалуйста, не сдавайся. Борись!
Фрэнк взглянул на жену. Голубые глаза, почти не замутненные болью, лучились по-прежнему. Бескровные губы зашевелились, и едва слышно Фрэнк прошептал:
– Я больше не могу.
И умер.