«Познаю тебя»

Фрэнк прозвал Миа Ангельским личиком. А она его – Чарли Брауном.[11]

После выходных в Палм-Спрингз Фрэнк и Миа стали встречаться. Миа отлично понимала, что именно привлекает ее в Синатре. В ее глазах он был воплощением девичьей мечты. Великолепный любовник. Потрясающий человек. Сильный. Уверенный в себе. Прямой. Таким должен быть отец? Ну и что с того? Миа, отнюдь не наивная, даром что юная, быстро разобралась в причинах своей привязанности к Фрэнку. Отец не баловал ее вниманием, а Фрэнк… Фрэнк весь принадлежал ей. По крайней мере пока. Всё понятно. Синатра компенсировал ей отсутствие отцовской заботы и любви.

Вдобавок у него были качества, которых катастрофически недоставало самой Миа. Фрэнк – сильный и дерзкий; Миа – слабая и ранимая. Фрэнк – влиятельный и решительный. А Миа хоть раз приняла правильное решение? Да, пожалуй – когда согласилась лететь в Палм-Спрингз. А еще Фрэнк искрил самоуверенностью – успехи в карьере избаловали его. Этого качества Миа опасалась. Большую часть времени с Фрэнком она чувствовала себя круглой дурой. Что? Войти в комнату, полную чужих людей? Об этом даже подумать страшно. А Фрэнку – раз плюнуть.

Что касается Фрэнка, чем больше он узнавал Миа, тем больше ценил тот факт, что у Миа нет никаких предубеждений на его счет. Этой девушке он мог открывать себя до бесконечности, встречая с ее стороны полное понимание. Например, Фрэнк признался, что у него отвратительный характер.

– Это итальянская кровь бурлит. Я характером пошел в мать. Могу, как и она, взорваться, если что не по мне.

Миа сказала вот что: взрывной характер обусловлен слишком напряженной работой в шоу-бизнесе. Фрэнк просто переутомляется, рассуждала Миа, отсюда и раздражительность.

– Ты – Фрэнк Синатра, тебя считают непобедимым. Но я-то вижу истину. Я вижу, что ты с трудом тащишь бремя популярности. Поэтому срываешься на окружающих. Я понимаю тебя лучше, чем тебе кажется.

Еще Фрэнк сказал Миа, что устал и хочет завершить карьеру.

– Ты лукавишь перед самим собой. Ты опасаешься не оправдать завышенные ожидания публики. Популярность – тяжкий гнет. По-моему, я тебя достаточно узнала, – подытожила Миа. – Я отлично понимаю, что твоя жизнь – это музыка и кино. Без них ты пропадешь, зачахнешь.

Миа предложила не завершать карьеру, не отходить от дел совсем, а просто сократить собственную занятость и больше времени уделять личной жизни. Фрэнк опешил, не зная, как реагировать. Единственное, в чем он не сомневался – Миа не такая, как все. Разве обычная девятнадцатилетняя девушка могла бы рассуждать столь разумно, разве могла бы разобраться в его душе?

Со временем он начал понимать: для Миа Фэрроу жизнь очень проста. По ее мнению, у каждого человека в глубине души таится добро. Фрэнк же давно убедил себя, что у каждого человека в душе таится – а иногда и НЕ таится – всякая дрянь. В восприятии мира, которое демонстрировала его новая подруга, Фрэнк видел какую-то принципиально новую логику. После Авы, Мэрилин, Бетти и многих других женщин Миа была словно глоток свежего воздуха. Она увлекалась мистицизмом, практиковала йогу. Фрэнку это казалось эксцентричным – и в то же время очаровывало. Миа любила выкурить косячок, и этого Фрэнк не одобрял. Он вообще не выносил наркотиков, выступал против их распространения, которое как раз набирало обороты в США. Правда, Фрэнк очень много пил. Что ж, пусть Миа балуется травкой, не ему ее судить.

Его напрягала разница в возрасте. Было ясно: когда правда об их отношениях выйдет наружу, без скандала не обойдется. Несомненно, общественность решит, что Синатру постиг кризис среднего возраста. Пожалуй, на Миа ополчится Долли, да и остальные родственники. Впрочем, какая разница? Синатра влюблен (по крайней мере ему так кажется), и это главное.

– Что хорошо в любви с первого взгляда, – говаривал он, – так это большая экономия времени.

Фрэнк слишком долго был одинок душой; теперь, по его мнению, он получал компенсацию за безрадостные годы. Он решился начать заново с Миа. Только вот что из этого выйдет?

– Она говорит, что хочет узнать, каков я на самом деле, – поделился Фрэнк с Дином Мартином. – К чему бы это?

– Она тебе в дочери годится, – урезонивал Мартин, согласно его же воспоминаниям. – Ты не понимаешь, во что ввязываешься.

– Да поможет мне бог, – ответил Фрэнк. – Просто я устал от грусти. Устал чувствовать себя старым и выжатым. Мы подумываем о свадьбе.

– Эта девчонка не представляет, что ты за человек, – гнул свое Мартин.

– Она смотрит на меня под другим углом. Не так, как прочие. В общем, я хочу на ней жениться.

– Фрэнк, одумайся! – воскликнул Дин. – Да моему скотч-терьеру больше лет, чем ей!