Путешествие в Лион

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Путешествие в Лион

По дороге в Лион была сделана остановка в Экс-ан-Провансе. 6 ноября 1600 года Марии Медичи представили почти неизвестного поэта Франсуа Малерба. Он подарил государыне Оду на счастливое прибытие королевы во Францию:

Народы, наденьте на головы

Венки из всех цветов земли;

Народы, пусть этот прекрасный праздник

Навсегда заставит умолкнуть наши рыдания;

Вот она, прекрасная Мария,

Чудо Этрурии,

Она заставила солнце признаться,

Что во все времена,

С неба, в которое оно поднимается,

Никогда не сходило ничего подобного.

В поэме мы найдем поэтическое эхо пожелания забеременеть:

Вы родите нам дофина,

И вы сами однажды увидите,

Как всей земли хозяином

Сделают его любовь или оружие.

После такой изящной поэтической интермедии королева и ее свита продолжили свой путь в Лион. В дороге не обходится без неприятностей: при переходе вброд Дюранса утонул лакей, несколько знатных особ — среди них был посол Флоренции — потеряли равновесие и их сбило с ног течением. Целый день свита Марии Медичи переправлялась через реку, и в итоге основной багаж остался на южном берегу реки.

В Авиньоне Марии был оказан теплый прием. Здесь ее встречали иезуиты, изгнанные из королевства, — ее приезд нес им надежду.

Теперь Мария спешит в Лион, где она встретится с королем. В Валансе она получает письмо от Генриха, где он извещает ее о своем приезде в Лион 9 декабря.

3 декабря 1600 года Мария Медичи торжественно вступает в Лион. У городских ворот ее встречают губернатор и все именитые жители. Дома знати украшены гобеленами и золотым сукном. Вечером город светится от огней и факелов.

Взятием форта св. Екатерины закончилась война в Савойе. Теперь Генрих может ехать в Лион. Вечером 9 декабря он отправляется к коннетаблю де Монморанси и посылает предупредить королеву о своем приезде. Уже около восьми часов вечера.

В это время Мария ужинала в компании дона Антонио (сына, купленного Бьянкой Капелло), своего кузена дона Вирджинио, каноника Баччо Джованнини, посла Флоренции и мадам де Немур, которая рассказывала королеве о французских нравах.

Спрятавшись за спинами обершталмейстера и де Бельгарда, Генрих наблюдает за Марией. Ей сообщают о том, что король здесь. Она тут же встает и удаляется в свои покои.

Тогда Генрих выходит вперед и стучит к ней в дверь, говоря, что он король. Ему открывают, и взволнованная Мария падает к его ногам. Но Генрих подхватывает ее, обнимает, прижимает к себе и покрывает поцелуями ее лицо. После чего просит представить ему присутствующих, Леонору же он целует «по-французски».

Вскоре король заявляет, что хочет пить. Ему подают напитки и собранный наспех ужин. Отведав поданные яства, он галантно заявляет королеве, что своей красотой она превосходит портрет, который ему представили, а кроме того, создается впечатление, что «черты ее свидетельствуют о твердости и мудрости». Рассказывает о войне с герцогом «Несавойским».

Во время всей этой сцены королева, приглашенная за стол короля, наслаждается словами супруга, который выглядит именно так, как она и мечтала, — настоящий солдат, полный величия и достоинства, в кругу подданных, обнаживших перед ним голову.

Ужин закончен. Генрих дает понять Марии, что он устал, и приглашает проследовать в ее спальню. Еще несколько минут с приглашенными, после чего те откланялись и Генрих IV остался с королевой один на один.

На следующий день королева доверительно сообщает мадам де Немур и своему врачу, что «в конечном итоге, все прошло хорошо». Король не скрывает своего удовлетворения. Утром Мария Медичи представила ему Винту, который, в соответствии с протоколом, целует колено Генриха IV, приветствуя от лица Великого герцога и Великой герцогини Тосканских, поздравляет его с победами и просит официальной аудиенции для выполнения своей миссии.

Теперь оставалось провести «настоящую» церемонию вступления в брак, потому что во Флоренции был освящен брак по доверенности. Для этого в Лион приехал кардинал Альдобрандини.

Вот что Винта рассказывает о свадебной церемонии: «В воскресенье, 17 декабря, легат отслужил торжественную мессу. Со всего города собрался народ. В соборе присутствовали великий канцлер со всеми советниками и государственными секретарями, папский нунций, послы Испании, Венеции. Легата сопровождали кардиналы де Жуайез, де Гонди, де Жевр в парадном облачении, расположившиеся на скамье, покрытой коврами, чуть ниже легата, восседавшего под балдахином.

Торжественно явились король и королева. Их кресла стояли под балдахином, напротив алтаря. Король был в очень изящном белом камзоле жениха с вышитым воротничком, пахнущим духами и заколотым золотой брошью с бриллиантами, на голове маленькая изящная шапочка с пером цапли, расшитая драгоценными камнями. Поверх камзола накинут черный бархатный плащ, скрепленный золотыми цепями двух рыцарских орденов — св. Михаила и св. Духа. Король был очень красив, выглядел радостным и благочестивым, что, впрочем, не мешало ему с живостью и любезностью смотреть по сторонам, дабы почтить каждого милостью своего приветствия.

Королева была прекрасна в королевской накидке, на голове корона, украшенная сверкавшими камнями. Лиф ее платья весь кружевной, а само платье расшито золотыми лилиями по фиолетовому бархату. Королева держалась очень скромно, но с большим достоинством, была весела и любезна со всеми. Она общалась с принцами и принцессами очень учтиво, и по всему было видно, что ей привычно одаривать окружающих своей милостью с утонченной приветливостью, не унижая при этом сана.

Что до меня лично, то я не променял бы подобное зрелище на все золото мира. Когда месса закончилась, король и королева, рука об руку, опустились на колени перед легатом, прочитавшим над ними молитвы. После чего Их Величества, легат и кардиналы отправились обедать. Обед затянулся до самого ужина, а потом во дворце начались танцы.

Королеве еще три раза доведется надеть корону — во время вступления в Париж, на коронации в Сен-Дени и когда она умрет. Я прошу Господа, чтобы этот последний раз настал после многих лет счастливой жизни. Народу так хочется, чтобы у нее были дети: говорят даже, что она беременна. Король был без короны: ему надлежит надевать ее только два раза — на церемонии миропомазания и коронации и на похоронах».

Праздники и веселье не дали забыть о политике: кардинал Альдобрандини привез мирные предложения герцога Савойского. Был заключен Лионский договор, который положил конец итальянским притязаниям Франции.

21 января Генрих IV уехал из Лиона. Он направился в Фонтенбло, где его ждала Анриетта д’Антраг, решительно настроенная напомнить ему обещание жениться и потребовать объяснений по поводу брака с флорентийкой, которую всегда считала выскочкой. Но упреки и препирательства явно сменились на нечто прямо противоположное, потому что 27 октября 1601 года, ровно через месяц после того, как 27 сентября 1601 года Мария Медичи родила дофина Людовика XIII, Анриетта д’Антраг тоже родила сына.