Первые шаги в Бельгии

Первые шаги в Бельгии

Едва прибыв в Авен, Мария Медичи начинает действовать. Она извещает инфанту и Людовика XIII о своем прибытии на территорию Испании. Король направил своей матери ответ очень твердый и высокомерный.

Королева-мать написала ему, что ей пришлось бежать из Компьеня, чтобы спасти жизнь: «Меня арестовали как преступницу за то, что я не захотела повиноваться кардиналу, и с тех пор со мной обходились как с самым заклятым врагом Франции. Но силы покидали меня, и я видела, что кардинал намерен лишить меня жизни, заточив в четырех стенах, поэтому я решилась, стремясь сохранить жизнь и репутацию, принять предложение маркиза де Варда и уехать в его губернаторство Ла-Капель».

Людовик возразил ей, что «это ему тем более досадно, потому что ее жалобы на преследования и угрозы ее жизни в Компьене совершенно безосновательны».

Задетая тоном этого письма Мария в ответ написала, что все прекрасно бы уладилось между матерью и сыном, если бы не было кардинала Ришелье. Она требует осуждения кардинала, перед тем как согласиться вернуться во Францию: «Я прошу суда над плохим слугой, чтобы вы увидели его преступные замыслы против вашего государства».

Людовик XIII счел бесполезным продолжать полемику в таком тоне. Для представителей парламента он сделал краткое заявление в Лувре: «Вы наслышаны о том, как королева, наша мать, покинула королевство и вместе с нашим братом оказалась в лагере испанцев. Но мы не боимся их и помешаем им причинить нам зло. Они говорят, что г-н кардинал хочет прогнать короля, но все это — ложь, советы кардинала были нам всегда полезны».

Чтобы показать, что считает отъезд матери окончательным, он приказал взять в Компьене ее драгоценности и гардероб и позволил слугам и членам свиты королевы (кроме ее казначея и врача) присоединиться к ней. Так у Марии Медичи появилась многочисленная свита: три придворных дамы, семь фрейлин, пять или шесть горничных, около двадцати гвардейцев. В Авене она вела жизнь, достойную королевы, и не ощущала себя в ссылке.

Филипп IV — король Испании и зять Марии — посоветовал ей переехать в Монс — подальше от французской границы, не столько заботясь о ее безопасности, сколько желая отделаться от ее компрометирующего присутствия, которое могло повлечь за собой неприятности в отношениях с Людовиком XIII и Ришелье. Он решил склонить ее обосноваться в одном из городов Германии. Но Мария нисколько не была настроена это делать. Она была уверена, что сможет собрать армию в 15 000 пеших солдат и 2500 рейтар, а герцоги де Гиз, д’Эпернон и де Буйон придут ей на помощь. Она требовала только 400 000 экю. При этом она была настолько убедительна, что привлекла на свою сторону Рубенса, который был назначен кем-то вроде ее посла при дворе в Брюсселе. Она также смогла убедить инфанту и постоянного представителя короля Испании в Брюсселе маркиза д’Айтона. Но Мадрид настроен менее оптимистично, чем Брюссель. Доводы Марии Медичи о количестве армии и о помощи герцогов первый министр Испании Оливарес считает малоубедительной «болтовней французов», но даже если это и правда, то нет никаких серьезных оснований надеяться на успех, а дать в таких обстоятельствах 400 000 ливров значило бы выбросить эти деньги на ветер. «Помимо этого, мы вызвали бы тем самым раздражение короля Франции, а королева-мать оставалась бы на нашем попечении и мы не смогли бы от нее никоим образом избавиться». Граф-герцог нисколько не хотел присутствия Марии Медичи в Нидерландах и посоветовал обязать ее отправиться в Экс-ла-Шапель. Совет поддержал Оливареса и направил соответствующие инструкции короля Испании инфанте.

Но пока депеши шли из Мадрида в Брюссель, инфанта всеми средствами помогала королеве-матери и Гастону Орлеанскому готовиться к военному вторжению во Францию.

29 июля Мария Медичи отправилась в Монс. Это была настоящая официальная поездка. Королева принимала канонисс Сен-Водру, депутатов штатов Эно (Монс был столицей этой провинции), муниципалитет города. 31 июля, в день святого Игнатия Лойолы она посетила церковь иезуитов. В ее честь были устроены балы. От всех празднеств королева заболела, и ей пришлось пролежать в постели несколько дней. 11 августа она встречается с инфантой Изабеллой, приехавшей проводить ее в Брюссель, их радость искренна и они по-настоящему взволнованны. В столице Испанских Нидерландов Изабелла устроила грандиозную встречу Марии Медичи, после чего разместилась в своей резиденции, бывшем дворце герцогов Брабантских — только в его великолепной обстановке сочли возможным принять уважаемую гостью.

После традиционных балов, пиров и визитов Мария Медичи и инфанта Изабелла отправились в Антверпен, где их ожидал такой же триумфальный прием. Они посетили дом Рубенса — настоящий музей, где их встречал приветливый и взволнованный хозяин, мастерскую Ван Дейка, слава которого росла. После этого визита в Антверпен сохранился портрет, хранящийся в Мюнхене: королева в 58 лет, такая же высокомерная и величественная, но годы и заботы оставили заметный след на ее лице.

Инфанту Изабеллу призвали в Антверпен важные заботы, а не просто желание сопровождать туда Марию Медичи: шла война с Соединенными провинциями на суше и на море. Испанская флотилия была уничтожена. После этого разгрома в Брюсселе стали внимательно прислушиваться к небескорыстным просьбам Соединенных провинций и правительства Людовика XIII.