Свита королевы: организация и должности
Свита королевы: организация и должности
Во Франции королю и королеве служили поколениями, поэтому при дворе Марии Медичи было очень мало итальянцев. За предыдущий век выработалась строгая и четкая система организации свиты королевы, где у каждой семьи было свое место и функции. Личная преданность королеве была выше долга повиновения королю как суверену, поэтому в своей насыщенной жизни Мария Медичи всегда могла рассчитывать на верность людей из своей свиты: конюших, гвардейцев, камеристок, казначея.
11 ноября 1631 года, в День одураченных, когда Мария попросит у Людовика XIII отставки Ришелье, а тот вдруг появится в покоях, где происходит разговор, что скажет королева-мать кардиналу, павшему к ее ногам? «Вы самый неблагодарный из людей! Я возвеличила вас. Вы принадлежали к моей свите. Я просила короля сделать вас кардиналом, ввести в свой совет. Я дала вам должность, золото. А вы сегодня нарушили долг верности». Ришелье сносит этот выговор и признает свою вину: «Прежде всего я принадлежу вам, а потом уже королю. Приказывайте, я повинуюсь».
В 1606 году в штате королевы состояло 464 человека, из которых 456 получали жалованье, а 8 исполняли почетную неоплачиваемую службу. 201 человек находился при королеве ежедневно, остальные — в течение трех месяцев в году. Такую систему придумал Генрих IV. У нее было много преимуществ: во-первых, одну и ту же должность могли исполнять несколько человек и так можно было облагодетельствовать большее число людей. С другой стороны, сократив время службы, можно было уменьшить и без того большие расходы двора. К тому же по мере возможности Генрих IV хотел, чтобы дворянство не забывало о корнях и, проводя девять месяцев в году на своих землях, сохраняло связь с жителями провинций.
Такова была цель. Сомнительно, правда, что она была достигнута, потому что никакая сила не могла заставить придворных покинуть двор после выполнения своих обязанностей. За все время правления Генриха IV и Марии Медичи между жадными до должностей и титулов придворными и провинциальным дворянством, чей образ жизни скорее был похож на крестьянский, весьма далекий от утонченности придворной жизни, пропасть только увеличивалась.
Личная служба королевы
Ею руководила первая статс-дама королевы. В 1600 году это была мадам де Гершевиль. Она была придворной дамой королев Екатерины Медичи и Луизы Лотарингской. Когда-то Генрих усиленно за ней ухаживал, но она оказала мягкое, но решительное сопротивление. Король очень уважал ее за спокойный и властный характер, и поэтому, женившись, доверил ей должность первой статс-дамы королевы, которая составляла бюджет свиты, подписывала расходы, делала заказы поставщикам. Первое лицо в свите Марии, она обладает привилегией нести шлейф королевской мантии. Ее жалованье составляет 1200 ливров в год. Мария Медичи регулярно выплачивает ей дополнительно 1600 ливров на Новый год плюс ежегодное содержание в 6000 ливров, не считая подарков. Королева никогда не сделает ее наперсницей и близкой подругой, но по достоинству оценит спокойную властность и верность.
Вторую ступеньку занимает камерфрау. Эту обязанность будет исполнять Леонора Галигаи вплоть до «государственного переворота» Людовика XIII 24 апреля 1617 года, в результате которого она окажется сначала в тюрьме, а потом на эшафоте. По должности место Леоноры рядом с королевой, в ее ведении прически, духи, обновление гардероба.
Фрейлин десять. Все знатного происхождения. Их служба при королеве естественным образом заканчивается удачным браком. Девушки живут в Лувре, их одевает и кормит за свой счет королева. Она же выплачивает им жалованье — 200 ливров в год на карманные расходы. Их хорошенькие лица должны радовать королеву — в этом заключается служба фрейлин. Мария Медичи очень строга относительно того, что касается их поведения.
Мужчины
Прежде всего это духовники. В штате Марии Медичи около пятидесяти духовников, исповедников, проповедников, капелланов. Они служат мессы и вечерни и благословляют пищу.
Главный духовник обязательно епископ. Он получает жалованье 300 ливров в год, а вознаграждений — на 4500 ливров. Последним, кто будет исполнять эту должность при Марии Медичи, будет не кто иной, как епископ Арман Жан дю Плесси де Ришелье.
При королеве Франции постоянно находится почетный кавалер, который повсюду ее сопровождает. Он живет в Лувре, во время торжественных церемоний находится справа от королевы. По словам Марии, этой должности может быть достоин только обладатель «голубой ленты и серебристой бороды». Голубую ленту ордена Святого Духа имели представители самых знатных родов в королевстве. Первым эту должность занимал Жером Гонди, а последним — Брюлар де Сильери, командор Мальтийского ордена, один из главных помощников и доверенных людей королевы.
Следующим в иерархии стоит первый мажордом королевы — это в некотором роде глава обслуживающего персонала. Он устанавливает правила и следит за их соблюдением, определяет наказания и проверяет работу всех и каждого — от первого конюшего до последнего поваренка. От него зависят выплата жалованья, штрафы, увольнения, понижение в должности. Почти всегда королева прислушивается к его мнению. С 1605 по 1608 год эту должность занимал Кончини. Жалованье у него было весьма скромное — 800 ливров в год, но косвенные вознаграждения увеличивали его доходы в 50 или 100 раз.
Во время еды королеве прислуживают дворяне: хлебодар, стольник и виночерпий. Они же выполняют разнообразные поручения: носят письма, записки, подарки.
Слуги
Элиту составляют камеристки, которых у Марии около десятка: француженки, по традиции прислуживающие королеве Франции, и итальянки, оставшиеся с ней после свадьбы. Итальянки Катарина Фордзони, «грубиянка», сопровождавшая Марию во время ее побега из Блуа, и Катарина Сальваджа, организовавшая это бегство, были предметом бесконечных споров между Генрихом IV и Марией Медичи. Король так никогда и не сможет согласиться с ролью и влиянием этих женщин, спавших в комнате королевы. Их жалованье достаточно скромное — 120 ливров в год. Но Мария щедра: в один прекрасный день мадам Сальваджа получит 9000 ливров. Она будет находиться около Марии в ее последние минуты. У камеристок весьма любопытный источник доходов: они делят между собой имущество живших во Франции иностранцев, после смерти не оставивших наследников.
В круг приближенных королевы входят чета карликов итальянского происхождения, негритянка, которую королева удачно выдала замуж, дав за ней приданое в 1800 ливров, шут Пьер Наварр, прачка — единственная, кто имеет право стирать белье королевы, штатный носильщик «делового стула» королевы.
Список слуг продолжают Гаспар — юноша, ухаживающий за птицами камеристок, шутиха Матюрина, которая давала пищу для острот памфлетистов той эпохи, часто использовавших ее имя.
Далее следуют привратники. Это не дворяне, но их преданность является образцовой. Их задача — обеспечить порядок в апартаментах королевы. Они делали обходы, выгоняли чужих, следили, чтобы никто не садился на сундуки, стоявшие вдоль стен, и не пытался поживиться их содержимым, что иногда случалось. Швейцар кабинета королевы должен был обладать отличной памятью и талантом физиономиста: в его обязанности входило впускать к королеве только приятных ей людей.
Лакеи. Они приходят в Лувр в пять часов утра: зимой зажигают огонь во всех каминах, в течение всего года убирают дворы, лестницы, комнаты. Они приносят королеве на завтрак бульон. Он должен быть определенной температуры, не жирный, не холодный. Они стелят постель королевы, зажигают свечи — количество определено в счетах мажордома, следят, не коптят ли, и уносят на рассвете.
У королевы пять врачей, которым помогают аптекари, хирурги и цирюльник. Жалованье врачей достаточно высоко. Это люди ученые, профессора медицины с дипломами университета Монпелье, считавшегося лучшим во Франции. Королева обращается также к итальянцам и испанцам, но особенно к португальскому еврею Филотею Монтальто, который сыграет значительную роль на процессе Леоноры в 1617 году. Он останется верным Марии и Леоноре, несмотря на указы о высылке, формально запрещавшие евреям проживать во Французском королевстве.
Часть персонала свиты имеет право на бесплатную и постоянную медицинскую помощь. Существует список отмеченных этой привилегией и определены случаи предоставления услуг. Слуга, к примеру, должен заболеть в часы службы; постыдные болезни не давали права на медицинскую помощь. Лекарства должны были состоять «только из того, что необходимо для поправки здоровья». Рецепты врачей передавались аптекарям, которые их отмечали, ставили дату и записывали имя больного и его должность.
Мария безгранично верила своим врачам и после смерти Кончини сделала их политическими советниками. Вотье сыграл решающую роль в ее окончательной ссоре с Ришелье. Мишле по этому поводу высказался весьма саркастически: «Старой королевой… руководил некий провансалец из Арля, проходимец, музыкант, который сделался врачом, чтобы управлять государыней, и научился астрологии, чтобы окончательно ее задурить. Соперниками великого человека [Ришелье] в Европе не были ни Спинола, ни Валленштейн, ни Оливарес. Только Вотье. Королева-мать теряет обладание и плачет из-за него. Главный вопрос состоит в том, заменит ли Вотье Ришелье сначала в свите королевы-матери, потом в государстве и, наконец, в правительстве?»
После медицины — питание. Кухни находятся вне Лувра. Доступ туда посторонним категорически запрещен, боятся отравления. 14 человек готовят блюда исключительно для королевы. Общая кухня готовит еду для членов свиты королевы в соответствии с их должностями.
Столы сервированы серебром. Каждый получает хлеб и вино. Королева имеет право на семь с половиной литров вина в день! Опоздание к столу воспринимается с неодобрением: опоздавшему никогда не поднесут блюдо, которое уже разносили. Запрещается что-либо забирать со стола после окончания еды. Остатки передают для переработки и продают, поэтому ничего не пропадает. Все готовится на углях. Помещения отапливаются дровами.
Конюшни находятся вне Лувра — недалеко от церкви Сен-Жермен-л’Оксерруа. В них 30 пристяжных лошадей, 10 верховых и 20 мулов. Любая лошадь, выставленная на продажу в Париже, не может быть продана, если ее предварительно не предложили конюшим королевской четы.
У Марии Медичи семь карет: «штатная карета», обитая красным бархатом, запряженная восьмеркой лошадей, «драгоценная карета», обитая красным бархатом и позолоченная, парадная карета, обитая алым бархатом, расшитым золотом и серебром, запряженная четверкой, четыре кареты для свиты королевы.
Конюхи одеты в цвета королевы — голубой и белый.
Обершталмейстер заведует конюшнями королевы. Это знатный дворянин и его должность постоянна. Ее исполняли Кончини, Брюлар де Сильери.
Пажи — двенадцать юношей из знатных семей, доверенных духовнику-наставнику, занимающемуся их нравственным и религиозным воспитанием, берейтору (он обучает их искусству верховой езды), учителю танцев. Вместо того чтобы соответствовать рангу безупречных молодых дворян во время службы в пажеском корпусе, они своим поведением скорее оправдывают его отвратительную репутацию: богохульство, игра в карты, оскорбительное поведение по отношению к женщинам, потасовки в коридорах и другие безобразия. Гвардейцам приходится сурово наказывать сорванцов, которые ничего не боятся. Но стоит им вскочить на своих прекрасных коней — какая выучка, какая стать, какой идеальный порядок! Они тоже одеты в цвета королевы: атласные камзолы, бархатные штаны, белые шелковые чулки, на боку шпага.
Приехав во Францию, Мария попросила, чтобы Генрих подарил ей галеру. В этом капризе принцессы явственно ощущается ее флорентийское происхождение. Но королева никогда не поднимется на борт Регины. Потеряв к ней всякий интерес, она оставит красивую и изящную галеру медленно гнить в старом порту Марселя.
Административные службы
Свита королевы подобна хорошо отлаженному средних размеров предприятию. Чтобы руководить несколькими сотнями служащих, покупками, расходами, ей нужны счетоводы и управляющие. Главой административной службы, суперинтендантом, или интендантом свиты и финансов королевы, были последовательно Себастьяно Дзаметто, с которым у королевы были самые лучшие отношения, Клод Барбен, а с 1619 года — Ришелье.
Юридические проблемы королевы решает канцлер. Бессменным канцлером Марии Медичи будет Потье де Бланмениль, президент судейских в Парижском парламенте. Он был весьма полезен: осуществлял связь между королевой и парламентом. Раз месяц под его председательством проходило собрание, в котором участвовали казначей королевы, ее главный адвокат и некоторые советники, где обсуждались юридические действия или текущие процессы. Количество процессов постоянно росло по мере увеличения владений королевы и сутяжнических настроений той эпохи.
Главный казначей для королевы, у которой вечно не хватало денег (случай Марии Медичи), был гораздо важнее канцлера, хоть и в придворной иерархии располагался ступенькой ниже. Он руководил бухгалтерией королевы и регулировал расходы в соответствии с суммами, которые каждый месяц ему передавал казначей короля. Главный контролер следил за тем, чтобы ежемесячные и ежегодные расходы королевы оставались в рамках запланированных трат и ни в коем случае их не превышали.
Свита королевы функционировала как тщательно отлаженный и хорошо смазанный механизм.
Управление финансами
В момент вступления в брак ежегодный бюджет Марии Медичи был определен в сумме 400 000 ливров. Но эти деньги королева не могла тратить бесконтрольно. Все было запланировано заранее. Нельзя было своевольно увеличивать количество персонала.
Бюджет определялся в декабре. Главный казначей представлял его на подпись королеве, а потом направлял в совет по финансам, который проверял равновесие между доходами и запланированными тратами: бюджет с дефицитом представить было нельзя. Совет может внести изменения в бюджет. Принятый бюджет передается королю на одобрение, а потом — управляющему королевской казной. После этого он может быть принят к исполнению. В конце каждого месяца казначей королевы получает двенадцатую часть общей суммы. Мария — великая мотовка: всегда появляются какие-нибудь непредвиденные траты. Она выровняла свой бюджет только один раз — в 1602 году! Обычно происходило следующее: после большого дефицита на следующий год недостача уменьшалась — либо королева была более осторожной в своих расходах, либо Генрих IV и Сюлли своей властью их сократили. У королевы никогда не бывало карманных денег, и чтобы подать милостыню у церкви или на улице, она всегда просила кого-нибудь из своей свиты занять ей монету. Причина вечной нехватки денег была одна: ее разоряла неумеренная страсть к драгоценностям.