Убийство Генриха IV

Убийство Генриха IV

Генрих IV страшился ночи с 13 на 14 мая 1610 года, которая, по предсказаниям астрологов, была для него крайне опасна.

Всю ночь 13-го он никак не мог успокоиться. 14-го утром его навестил сын Вандом. Он был встревожен. Некий Лабросс предсказал, что Генрих IV сегодня же умрет. Король деланно рассмеялся. Вандом рассказал Марии Медичи о своих опасениях и умолял короля никуда не выходить.

Днем Генрих не знал, куда себя деть: нерешителен, рассеян, едва выдавливает слова, ходит взад-вперед. После обеда сон к нему не идет. Бьет четыре часа. Гвардеец советует ему прогуляться. Король приказывает запрягать, потому что решает навестить больного Сюлли в Арсенале.

Но вдруг передумывает. Он не решается ехать. «Я не знаю, что со мной, — говорит он королеве, — но я не могу отсюда выйти». Три раза он прощался с Марией Медичи, целуя ее, и три раза возвращался в смятении. Королева попыталась его удержать: «Останьтесь, умоляю вас, вы завтра поговорите с г-ном де Сюлли». Но Генрих ответил, что не заснет, пока не выскажет ему все, что у него на сердце.

Наконец карета выехала из ворот Лувра. Внезапно Генрих опять передумал: он поедет к Сюлли позже; все думают, что он решил навестить дочь финансиста Поле — рыжеволосую ослепительную красавицу, прозванную Львицей: он хотел сделать ее любовницей своего сына Вандома, гомосексуальные наклонности которого крайне огорчали короля.

Погода хорошая, верх кареты открыт. Генрих сидит в глубине, между Монбазоном и герцогом д’Эперноном, он читает письмо. На улице Ферронри карета остановилась — пробка.

От самого Лувра за каретой шел человек. Это был Равальяк. Догнав экипаж, он вскочил на каменную тумбу и ударил Генриха IV ножом.

«Я ранен!», — воскликнул король, подняв руку. Этот жест оказался роковым — Равальяк нанес королю второй удар, поразив его сердце. Генрих IV умер на месте. Д’Эпернон прикрыл его плащом и, крича, что король всего лишь ранен, повернул карету назад в Лувр.

В половине пятого тело Генриха внесли в его небольшую спальню на втором этаже.

В это время мигрень держала Марию Медичи в ее кабинете. С королевой беседовала мадам де Монпансье. Никому не пришло в голову предупредить дам. Услышав шум в соседней комнате — спальне короля, — королева просит мадам де Монпансье выяснить, в чем дело. Та открывает дверь и, немедленно поняв, что происходит, резко захлопывает ее. Понимая, что произошло великое несчастье, королева восклицает: «Мой сын!». Мадам де Монпансье пытается ее удержать, говоря: «Ваш сын жив!» Но Мария грубо отталкивает ее, идет в комнату и видит на постели тело Генриха. Лицо короля стало уже восковым. Мария едва не потеряла сознание.

Мадам де Монпансье вместе с камеристкой с трудом уводят королеву в ее кабинет и хотят уложить в постель. Входит герцог д’Эпернон, падает на колени перед королевой и уверяет, что, возможно, король не умер. К королеве устремляются Бассомпьер, герцог де Гиз и обершталмейстер Бельгард. Все на коленях и по очереди целуют ей руку. Мария рыдает, и нет ничего, что могло бы ее успокоить.

Но надо взять себя в руки. Пришедшие тем временем канцлер Вильруа и Жаннен советуют ей, какие из приказов следует отдать и какие меры принять.

Это одна из версий. Согласно другой, Мария Медичи узнала новость, услышав: «Он убит!», брошенное Кончини. Сен-Симон утверждает, что «всем известно, с каким самообладанием королева и ее приближенные узнали сразившую их роковую весть, сообщенную им столь холодно и по меньшей мере без соблюдения каких бы то ни было приличий».

До девяти часов вечера все будут думать, что король ранен. Д’Эпернон, генерал-полковник от инфантерии, укрепил Лувр и расставил гвардейцев на Новом мосту и на подходах ко Дворцу правосудия. В сопровождении герцога де Гиза он отправляется в парламент. Скоро пробьет час Марии Медичи.

Около шести вечера сообщили маленькому дофину. Теперь он король Людовик XIII. Узнав о смерти отца, малыш заплакал и воскликнул: «Ах, если бы я был там с моей шпагой, его бы не убили!» Мария оставляет его спать в своей спальне. Сын с нею, и все спокойно в потрясенном Париже.

Завтра Мария станет регентшей.