Что было в Анжере?

Что было в Анжере?

После Кузьера Мария Медичи хотела немедленно отправиться в свое губернаторство Анжер, но Людовик стремился удержать ее на несколько дней возле себя. Она уступила, и днем 5 сентября они вместе отправились в Тур, где их встречала огромная толпа, радуясь при виде примирившихся на благо королевства матери и сына. Но чем больше король предупредителен, тем больше Мария Медичи становится скрытной и недовольной. У нее снова появилось чувство, что с ней обращаются не должным образом: они никогда не встречаются с сыном с глазу на глаз, король не выказывает особого удовольствия находиться в ее компании — он предпочитает купания в Луаре. Мария Медичи уязвлена, тем более что теперь ее заменила Анна Австрийская, которая не скрывает своего торжества и постоянно пытается одержать верх над старой королевой. Король простил, помирился, выражает искреннее желание жить в добром согласии с матерью, но не допускает ее в свой Совет.

Несчастье заключалось именно в этом. Мария Медичи любит деньги и почести, но еще больше — власть. После двух лет изгнания это стало ее навязчивой идеей. У нее нет собственной программы, но она хочет власти — реальную ценность для нее имеет только ее возвращение в совет. Но король не соглашается. Мария Медичи не ошибалась, когда видела в этом происки Люиня. Но того беспокоила не королева-мать: из тени выглядывал епископ Люсонский Ришелье, который только что продемонстрировал свое влияние на разум королевы. Допустить Марию в совет значило впустить туда Ришелье. А этого Люинь ни за что не хотел.

Поэтому когда Людовик стал торопить Марию Медичи вернуться с ним в Париж, она заявила, что собирается вступить во владение своим губернаторством Анжу. Несколько удивленный король тем не менее согласился и приказал городу Анжеру устроить его матери пышный прием. Но не доверяя ей, он приказал вывезти из цитадели Анжера находившиеся там запасы оружия и продовольствия.

В это время произошло событие, которое не могло не вызвать подозрения королевы-матери — освобождение принца Конде. С 1 сентября 1616 года он находился в тюрьме. Для освобождения принца Людовик XIII ждал периода спокойствия, что бы его решение не получило политической окраски. После встречи в Кузьере он решил, что такой момент наступил, и предупредил об этом королеву.

17 октября 1619 года Совет короля одобрил освобождение Конде, а 20-го король принял принца, о чем сообщил Марии Медичи.

Но Люинь испортил все удовольствие. Он убедил Конде, что королева до конца противилась его освобождению. А короля — что нужно сделать официальное заявление, текст которого он составил сам и который мог только оскорбить Марию Медичи. В нем говорилось, что Конде признан невиновным, а в его аресте виновны те, кто, прикрываясь королевской властью, преследовал свои собственные выгоды.

Мария отреагировала на оскорбление, направив 7 декабря Людовику XIII резкое письмо.

Король явно ничего не понял, но 24 декабря отправил ответ — туманное письмо с извинениями.

Но удар был нанесен, и снова начался период озлобленности и упреков. 26 ноября Людовик XIII снова попросил свою мать вернуться в Париж. Королева ответила, что у нее нет денег. С каждым днем она выставляла все новые претензии: не предупредив ее, сыну Гастону дали нового гувернера; ни один из ее кандидатов не был посвящен в рыцари ордена Святого Духа; забыли об обещании заплатить все ее долги, и т. д., и т. п. Когда ей сообщили, что в Лувре готовят для нее ее бывшие апартаменты, она ответила, что ноги ее там не будет, потому что эти апартаменты стали для нее настоящей тюрьмой.

В расширении потока претензий главную роль играл Ришелье. Выступив миротворцем, теперь он откровенно подталкивал к гражданской войне, облекая это, разумеется, в приличествующую форму. Он должен был рассчитаться с Люинем — именно о нем шла речь в заявлении о невиновности Конде.

Теперь все недовольные устремились в Анжер. То, что говорилось против Кончини, теперь обращено против Люиня и его клана: они покупают губернаторства и города: «Если бы вся Франция продавалась, они купили бы Францию у самой Франции».

Короля все это выводит из себя, но ему трудно разобраться в обстановке. В начале 1620 года он просит королеву изложить ее личные претензии: «Я не знаю, почему вы проявляете неудовольствие — я не давал вам для этого никакого повода». Что касается ведения государственных дел, «то не было еще правительства, которое бы всем нравилось». Он снова уговаривает мать приехать в Париж, но, снова получив отказ, отправляется в Орлеан собственной персоной с намерением ехать оттуда в Анжер. Мария Медичи передает ему, что рассматривает поездку как угрозу ее безопасности. Король возвращается в Париж с надеждой ослабить кризис. Он использует посредников: «Скажите моей матери, что я всегда готов радушно ее встретить и не устану просить приехать ко мне. Мой двор и все королевство будут ее почитать, что же до смутьянов, которые угнетают народ и хотят захватить власть, то я готов на любые меры, чтобы изгнать их из Франции и заставить мне повиноваться».

Эти «смутьяны» — принцы: герцог де Лонгвиль, поднимающий войска в Нормандии, Вандом — в Бретани, Ла Тремуль — в Пуату, д’Эпернон — в Сентонже и Ангумуа, Майенн — в Гиени, Монморанси — в Лангедоке, глава протестантов — де Роан. Вместе с Анжу — губернаторством королевы-матери — весь юг, запад и юго-запад могли выйти из повиновения королю. Но и восток тоже под угрозой: в Меце командует маркиз де Ла Валет, в Седане — герцог де Буйон, в Дофине — губернатор-протестант Ледигьер. В июле 1620 года сформировались две армии, причислявшие себя к партии Марии Медичи: одна в Пуату под командованием д’Эпернона, другая — армия Майенна — в Анжере: ее целью был Париж.