В Персию. Макинский отряд

В Персию. Макинский отряд

Закаспийская казачья бригада, сосредоточившись у Шах-тахты (кроме 2-й сотни 1-го Таманского полка есаула Закрепы, временно оставшейся в Туркестане около Асхабата), 2 сентября перешла вброд Араке и вошла в Персию. За время столь продолжительного передвижения бригады по железной дороге через Баку, Елисаветполь, Тифлис и Александрополь не было ни одного «отсталого» от своего эшелона казака. Мы этому обстоятельству и не удивились. Вернее сказать, мы удивились бы тому, что казак умышленно отстал от своего полка, от своей сотни, от своего собственного коня. Это было бы что-то ненормальное и позорное.

Бригаде приказано в два перехода достигнуть города Маку, центра Макинского ханства, и там расположиться, ожидая дальнейших указаний. Маку был пограничный город перед персидско-турецкой границей на подступах к Баязету с востока.

Бригада двинулась, приняв сразу же боевой порядок, как изучали его по уставу в мирное время, то есть впереди авангард, по бокам дозоры от каждой сотни. Дорога первобытная, на ней каменья в обхват человека. Наши полевые пушки, ежесекундно переваливаясь с бока на бок, производят громкий и беспрерывный лязг железа всей своей снасти. Боковые дозоры не успевают идти параллельно нашему движению, так как натыкаются на непроходимые гряды, овраги, провалы. Они часто меняются, и новые дозоры, быстро выскочив далеко вперед и в стороны, так же скоро «застревают» в своем движении, и их снова надо сменять. На вершинах, на грядах бесконечных, голых, черных, мрачных гор без единого деревца и растительности наши молодецкие головные дозоры флажками, как их учили, показывают нам, что «противника впереди не обнаружено». Все это очень интересно наблюдать из рядов колонны около 3000 всадников. Такая походная тактика потом уже не применялась в действительной войне, как не соответствующая действительности.

На ночлег остановились биваком в селении Диза. Оно очень бедно. Ни в селе, ни в окружности — ни деревца, ни травы. Домики, если их так можно назвать, из необтесанного булыжника. Вместо крыш — глиняный настил по хворосту и соломе. Мы за все, что брали у жителей, платили русскими деньгами. Персы брали их с удовольствием. До русской границы всего лишь 40 верст. Утром двинулись дальше, в Маку. Весь путь был скучный и нудный, но вот колонна вошла в узкое ущелье, повернула направо и сразу же попала в тенистый город, расположенный между двумя высоко стоящими плато… Черные, загорелые, в обтрепанной одежде, персы сидели на крышах своих жилищ, они молча созерцали вход русских в их город. Какой-то перс при прохождении нашей батареи вслух считает число наших орудий: «Вир… зки… ючь… ялды… сакиз…»

— Это шпион! — говорю быстро своему командиру сотни подъесаулу Маневскому. — Его надо арестовать!

Маневский улыбается моей прыти и отвечает:

— Да нет… Это он считает для собственного интереса.

По очень узким и кривым улочкам бригада миновала город и расположилась биваком на прекрасном лугу, окаймленном высокими вербами. По обеим сторонам — высокие плато. На запад — выход в сторону Турции. До границы 20 верст.

Здесь мы неожиданно для себя встретили батальон кавказских стрелков и одну сотню 3-го Таманского полка. Как это было приятно встретить в басурманской стране своих русских солдат, которые показались нам такими близкими и родными, не говоря уже о казаках-таманцах третьей очереди!

Вместе с ними наша бригада образовала Макинский отряд под начальством нашего бригадного генерала Николаева. На второй же день началась охрана персидско-турецкой границы в сторону Баязета и разведка сильными офицерскими разъездами.