От составителя

От составителя

Более 80 лет отделяет нас от Первой мировой войны — Великой, как называли ее в России. Как и в других войнах, в ней отличались казачьи войска, особенно на Кавказском театре военных действий.

В ряде блестящих операций в необычайно сложных горных условиях казаки победно прошли по таким кручам, «где не только не было дорог в европейском понятии, но и было мало троп и где расстояния… определялись не верстами, а часами…». Так шли пружинным шагом или ползли на локтях пластуны: двадцать часов перехода — четыре часа отдыха. А снег по пояс. Жестокие морозы. И на каждом шагу «чертовы мосты». Подходили без выстрела, а потом — в штыки. «Тактика, — говорили пластуны, — у нас простая: в нас стреляют — мы идем вперед; подошли — враг отступает…» Турки называли их «шайтанами в юбках» (черкесках). Знаменитый генерал Гулыга приказывал врачам: «Раненого пластуна не переворачивать без толку — входных пулевых ран в спину у пластуна не может быть!»

Трудно представить, что такое был Кавказский фронт. Обстановка, в которой просто существовал русский воин здесь, не шла ни в какое сравнение с другими фронтами. Зимой — дикая стужа, снег в три сажени высотой, каменные норы курдов без окон и дверей, топить нечем. Обозы стоят где-то, занесенные снегом. Тропа — в один конь. Лошади отгрызали хвосты друг другу. Весной, когда в долинах уже цвели абрикосы, казачьи полки рубили просеки в снежных заносах и с боями занимали перевалы. От бескормицы конский состав полков погибал на глазах. Летом — раскаленная жара: ни деревца, ни воды. Все это — на высоте 3000 метров. И казаки побеждали…

Федор Иванович Елисеев родился 24 ноября 1892 года в станице Кавказской на Кубани в многодетной казачьей семье. Окончив в 1913 году Оренбургское казачье военное училище, вышел хорунжим в 1-й Кавказский генерал-фельдмаршала князя Потемкина-Таврического полк. В Русской армии считалось: «Полку носить шефство великого человека означает это оправдывать и чаще всех бывать в боях». Незадолго до войны в 1-й Кавказский полк перевелся мой дед, Владимир Кулабухов, такой же молодой хорунжий. Он и Елисеев стали друзьями, каждый награжден шестью боевыми орденами, Елисеев в своих воспоминаниях называет Владимира Кулабухова «лучшим и испытанным долгими годами войны другом».

Молодые кадровые офицеры императорской армии, их прекрасная дружба, отношение друг к другу и казакам, к своим полкам, традициям — главное в этой книге. За всю войну в полку никто из офицеров не снял своих серебряных погон и не заменил их на погоны защитного цвета. Легендарный командир 1-го Кавказского полка полковник Мистулов, георгиевский кавалер и храбрец, шагом шел на своем коне вдоль цепи спешенных казаков под свистящими пулями. «Богом войны» называли его кавказцы. С первого же дня в полку он запомнил имена и отчества всех офицеров и обращался к ним, называя их только по имени-отчеству.

В августе 1916-го молодые хорунжие, сотники по высочайшему приказу стали подъесаулами. В 24 года они заслужили «самый красивый погон офицера с четырьмя золотыми звездочками», которые в мирное время можно получить только к 30–35 годам! В полку шло сплошное веселье, затянувшееся глубоко за полночь. Решили поздравить своих сверстников-таманцев. За десять верст молодые подъесаулы с полковым хором трубачей наметом скакали к Эрзеруму. Все бесшабашны, всегда веселы и дружны между собой. Таманцы спали. Как вдруг, в полной темноте, раздались марши Таманского и Кавказского полков, а потом сигнал «Намет». Заспанные офицеры пробудились, недоумевая, — в их полк производство еще не дошло. Просили только «потише», да куда там тише, когда скакали к ним, чтобы сделать именно «громче»!

Под стенами исторического Эрзерума после падения этой первоклассной турецкой крепости, в августе 1916 года, у друга и однополчанина моего деда, Федора Ивановича Елисеева, зародилась мысль написать о боевых действиях 1-го Кавказского полка и других казачьих частей в той войне.

Казаки прошли с боями пол-Турции. Елисеев с разъездом дошел до самой южной точки — до истока Тигра, а дед в составе своей сотни до самой западной — до Кемаха. Это был последний, и самый дальний, пункт, где были русские войска в Турции. Об этом до сегодняшнего дня не написал никто…

На Кавказском фронте во многих боевых операциях рядом действовал 1-й Лабинский генерала Засса полк, которым тогда командовал мой прадед — П. С. Абашкин, а сотней — Н. Г. Бабиев, также родственник. И, наконец, в одной бригаде с кавказцами — в 1-м Таманском генерала Безкровного полку, служил мой двоюродный дед Б. Н. Абашкин. Его гибель в конной атаке бригады на турок, когда от ураганного артиллерийского, пулеметного и ружейного огня все «мигом заклокотало, словно сало, брошенное на раскаленную сковородку», ярко описывает Ф. И. Елисеев…

Уезжал храбрый и чуткий командир полковник Мистулов, за столом все офицеры полка в парадной форме — в своих черных черкесках и алого цвета бешметах, расшитых кавказским галуном, при дорогом оружии в серебре, в эполетах. Красота кубанской парадной формы была исключительная: на черном и красном фоне сплошное блестящее серебро. Поперек груди «резала» все это тесьма. За столом царило уныние. Командир встал: «Я терский казак… Не скрою… что я предпочел бы любой полк своего войска любому Кубанскому… Прошу меня простить и не осудить за это… И вот теперь, после командования 1-м Кавказским полком, уезжая от вас, должен подчеркнуть, что /по, что я нашел среди вас, мои дорогие соратники, я редко где встречал в других полках. Такой чистоты жизни, такой дружной и честной офицерской семьи трудно где сыскать. Я полюбил 1-й Кавказский полк так, как не любил еще ни один полк в своей жизни. Я вас никогда не забуду, мои дорогие кавказцы…»

Память Елисеева поражает. Мы воочию видим библейские Арарат и Евфрат, озеро Ван и Баязет, его боевых друзей-офицеров.

В 1917 году 1-й Кавказский полк был переброшен на Западный фронт, в Финляндию. Молодые подъесаулы Елисеев и Калабухов[1] поочередно командовали сотней и были полковыми адъютантами. «Полковой адъютант — это начальник штаба полка», — пишет Ф. И. Елисеев.

В начале 1918 года казачьи полки возвращаются с фронта на Кубань. После неудачного восстания, гибели отца объявленный вне закона Елисеев тайно встречается с видным членом Кубанского правительства и Рады А. И. Кулабуховым, который производит на него глубокое впечатление. Узнав о Ледяном походе и получив поддержку, Елисеев отправляется на фронт. В годы Гражданской войны он командует Корниловским конным, 2-м Хоперским, 1-м Лабинским полками, несколько раз ранен. В 1920 году со 2-й Кубанской казачьей дивизией оказывается под Адлером. Плен, побег через Финляндию, эмиграция.

С командой джигитов он через Красное и Аравийское моря отправляется в Индию, Юго-Восточную Азию и Индокитай, служит во Французском Легионе, попадает в японский плен в конце Второй мировой войны.

В Америке Елисеев написал и распространил ротаторным способом более 90 брошюр-тетрадей (так называл их сам Федор Иванович) о казачестве, участии казаков в Первой мировой и Гражданской войнах… Они издавались небольшими тиражами и распространялись по подписке. Ф. И. Елисеев умер на 95-м году жизни, в 1987 году. В 90 лет, говорят, он еще танцевал лезгинку.

От Елисеева исходила какая-то жизненная сила — это видно по написанному им. Таких людей мало. Он часто сетовал, что почти никто не пишет о своих казачьих полках, друзьях-офицерах и никто не узнает историю его родного 1-го Кавказского полка и других казачьих частей. Воспоминания Ф. И. Елисеева никогда не издавались отдельной книгой. Мой дед был другом Елисеева, поэтому я и составил эту книгу из воспоминаний Федора Ивановича, предпослав ей заголовок «Казаки на Кавказском фронте. 1914–1917».

В ней рассказано об участии частей Кубанского, Терского, Донского, Забайкальского, Сибирского и Оренбургского казачьих войск в боевых действиях на Кавказе. На мой взгляд, это будет единственный печатный труд, из которого историки и читатели узнают о фронтовом кубанском офицерстве и казачестве — «как и что тогда было». Сотни и тысячи имен офицеров и казаков, лично ему известных, с указанием их судеб сохранил Елисеев в своих брошюрах-тетрадях. Он сделал это просто и трогательно — и оставил потомкам и для истории.

Может быть, кто-то найдет среди них своих дедов и прадедов, и его пронзит их необъяснимое присутствие с нами. Книга включает тринадцать отдельных брошюр Ф. И. Елисеева, размноженных на ротаторе в 1956–1960 годах, текст приведен в соответствие с современной орфографией и пунктуацией.

П. Стрелянов (Кулабухов).