ТРИУМФ, ПОРОЖДЕННЫЙ ОТЧАЯНИЕМ
ТРИУМФ, ПОРОЖДЕННЫЙ ОТЧАЯНИЕМ
День за днем проходили в ожидании приказа из штаб-квартиры фюрера. Одна за другой уходили радиограммы в Ставку, но все они так и оставались без ответа. Сейчас Гитлера больше занимали проблемы Восточного фронта – время победных реляций о захваченных территориях и лживой информации об уничтоженных советских армиях подошло к концу. Роммель так и не получил две обещанные танковые дивизии. Сбывались его самые мрачные прогнозы: на фоне тотального усиления британского военного присутствия в Африке его корпус начинал испытывать все большие затруднения со снабжением по мере окончательного превращения вверенного ему участка фронта во второстепенный. Роммель пристально наблюдал за усилением британских частей. Без подхода свежих дивизий немцы не только не могли атаковать Тобрук, но и вряд ли сумели бы выстоять в долговременных оборонительных сражениях. Роммель принял решение оставить Киренаику, прежде чем это его вынудят сделать английские войска, но сохранить Африканский корпус в состоянии относительной боеготовности.
Итальянский офицер связи рапортовал о принятом решении в Рим, и Муссолини патетически воскликнул:
– Империя стоит и падет вместе с Киренаикой…
Впрочем, дуче немедленно развил бурную деятельность и пожаловался в Берлин, чтобы оказать давление на Роммеля и с помощью Гитлера заставить немцев до последнего человека сражаться в укрепрайоне Тмими. Так чисто тактический вопрос перешел из военной категории в сферу политиканства. Гитлер продолжал упорно придерживаться своего принципа «ни пяди земли без боя» и исключительно по политическим соображениям запретил Роммелю уходить из Киренаики даже в случае широкомасштабного британского наступления. Тем временем Геринг и люфтваффе провалили операцию на Мальте.
Таким тяжелым ударом по Африканскому корпусу закончился разлад между политическим и военным руководством «Третьего рейха». Гитлер так и не вынес обоснованного решения, а среди его военных советников не нашлось ни одного мужественного человека, который бы выступил против порочной практики оплаты политических счетов обанкротившегося римского диктатора жизнями германских солдат. В этой безвыходной ситуации Роммель решился провести необыкновенно дерзкую операцию – неожиданным ударом по врагу он решил предвосхитить готовое вот-вот начаться наступление англичан и спутать им все карты.
На этот раз соотношение сил и недостаточное количество немецких танков не позволяли всерьез рассматривать вопрос взятия Тобрука. Учитывая сложное положение его армии, решение этой проблемы было решено отложить до лучших времен.
Взятие Тобрука и триумфальный поход в Египет заняли достойное место в военной истории – после Дюнкерка это был второй по силе удар, до основания потрясший всю Британскую империю. Эта операция была проведена в лучших традициях его полководческого таланта. И хотя я не ставил перед собой цели во всех подробностях рассказать о тех героических неделях июня и июля 1942 года, пусть за немецкого генерала выскажутся его британские оппоненты, и в первую очередь Алан Мурхед:
– 26 мая 1942 года Роммель провел свой типичный отвлекающий маневр: в то время, пока штурмовые подразделения имитировали фронтальный штурм Эль-Газали, Роммель совершил стокилометровый марш-бросок на юг. Вдоль британских минных полей он вышел в открытую пустыню в районе Бир-Хакейма, потом повернул на север и через Эль-Адем глубоко проник в расположение британских войск. Несколько часов в тылу царила полная неразбериха. В ходе наступления немцы смели множество изолированных британских соединений и уничтожили несколько идущих по пустыне без сопровождения транспортных колонн. Никто не знал, откуда они взялись и какими силами располагают. Войска забаррикадировались в фортах и открывали огонь по всему, что движется. К полудню стало ясно, что обошли защитные рубежи и прорвались в тыл нашей армии минимум 400 танков и несколько артдивизионов противника. Всю ночь Роммель гонял по пустыне грузовики, пускал сигнальные ракеты и устраивал стрельбу, стараясь создать впечатление масштабности действий и своей военной мощи. Даже штаб-квартира командующего фронтом Ричи в Джамбуте оказалась под угрозой. Войсковые части укрылись за крепостными стенами Тобрука и Эль-Адема.
В результате двухдневных танковых баталий в ходе сражения наметился перелом. На новых британских танках оказалась более толстая броня, поэтому танковые орудия немцев не наносили им практически никакого ущерба. Но самым неприятным сюрпризом для Роммеля оказалась новейшая противотанковая пушка англичан.
– 75-миллиметровые фанаты с взрывателем ударного действия падали на головы немцев. Наши пушки били с такого расстояния, что находились практически вне досягаемости орудий противника. Новые британские противотанковые пушки открыли плотный деморализующий и результативный огонь по врагу. Это было нечто новое – ив самом начале немцы были просто ошеломлены. Прошлой зимой мы и противник использовали тактику мобильных соединений, а теперь все сводилось к артиллерийской дуэли – польку сменил менуэт! В эфире раздались нервные требования немецких командиров срочно перебросить на поле боя батареи 88-мм орудий. Немцы были вынуждены срочно вывести танки из боя и отвести их в укрытия – теперь их танки могли вести только беспокоящий и заградительный огонь. И танки, и противотанковые орудия стреляли теперь с постоянных позиций. Немецкие 88-мм и танки «Марк-4» против американских «Грантов» и «шестифунтовок» – это напоминало классическое позиционное сражение. Все попытки Роммеля контратаковать закончились ничем, и он был вынужден уступить. Обе стороны понесли жесточайшие потери – у нас они были даже выше, чем у немцев. Если бы пал Найтсбридж, то Роммель даже и сейчас смог бы спасти ситуацию, но он держался. День и ночь над немецкими позициями кружили королевские ВВС и бомбили, бомбили, бомбили…
Роммель отдал приказ отступать. Но он не мог вернуться по своим следам через Бир-Хакейм, потому что теперь вся территория контролировалась британскими войсками. Самый короткий путь через оборонительные линии Эль-Газали прикрывали минные поля – и Роммель отдал приказ своим саперам разминировать проходы…
…Миля за милей немцы уходили на запад, ведя тяжелые арьергардные бои. Они без боя сдали Сиди-Резег, обошли Эль-Адем и отступили от побережья у крепости Тобрук…
Роммель действительно оказался в тяжелом положении: его отряд был прижат к минным полям и со всех сторон окружен британскими войсками. Англичане все туже затягивали удавку и палили по немцам из орудий всех калибров. Ричи отправлял победные донесения в Каир и радировал в Лондон, что он «посадил Роммеля в бутылку» и теперь осталось только «вытряхнуть» из нее генерала.
Саперы Роммеля все-таки пробили бреши в многолинейных минных полях британцев. А после того, как немцы смогли наладить подвоз боеприпасов и продовольствия, уничтожить несколько опорных пунктов и подавить сопротивление защищавших Бир-Хакейм французских волонтеров полковника Кенига, Роммелю удалось поймать капризную птицу удачи. Я принимал участие в осаде Бир-Хакейма и готов засвидетельствовать, что герои-добровольцы из Франции сражались как дьяволы. Все, что написал о них британец Алан Мурхед, – это истинная правда и дань уважения их ратному подвигу:
– …Во время этого кризиса в пустыне все мы ощутили, что боевой дух французских солдат времен 1-й мировой войны жив! Солнце Вердена взошло над защитниками Бир-Хакейма. Железная дисциплина сплотила стоявших насмерть под Найтсбриджем британских гвардейцев; их французские братья по оружию сражались с присущими только им храбростью, жесткостью и элегантностью. Над крепостью гордо реял покрытый пылью и пробитый пулями французский «Триколор». Эти герои искупили вину капитулировавшей Франции. Каждый солдат многонациональной 8-й армии гордился французами и их беспримерным подвигом…
…Последствия поражения были катастрофическими – линия обороны под Эль-Газалью была рассечена на две части, а наши оборонительные построения на побережье стали напоминать прямоугольник с Тобруком, Газалью, Найтсбриджем и Эль-Адемом по углам – не самая удачная позиция. Последним препятствием на пути воспрянувшего Роммеля были британские танки, поэтому он бросил в бой все до последнего резервы. Немецкий полководец применил давно опробованную тактику, секрет которой он открыл одному попавшему в плен британскому генералу: «Мне все равно, сколько у вас танков, до тех пор, пока они не сжаты в один бронированный кулак. Я буду уничтожать их поодиночке, как с успехом делал это до сих пор!»
Вне всякого сомнения, Ричи прозевал свой звездный час. А когда он выпустил немецкого главнокомандующего на оперативный простор, то никто и ничто не могло остановить Роммеля. Он снова поставил на карту все, но и на этот раз переиграл противника. Уже в ближайшие несколько дней под угрозой танковых «клещей» и ударов с тыла британцы должны были начать массовое отступление из еще удерживаемых фортов в пустыне и Эль-Газали. Эту победу ему принесли жесткое следование оперативному плану, личное участие в боевых операциях и сверхбыстрая реакция.
– У Ричи не оставалось выбора, и он мог отдать только один приказ – отступать, отступать из Эль-Газали пока не поздно. Максимум, на что он мог рассчитывать в этой ситуации, это попытаться удержать Тобрук. Согласно первому плану, британцы захватывали и контролировали сухопутный коридор с востока к крепости. Было принято решение о нецелесообразности использования транспортного флота, поскольку сразу же возникал вопрос боевого охранения морских конвоев. Если бы Роммелю удалось перерезать сухопутные коммуникации, тогда в действие должен был вступить второй план: осажденный гарнизон Тобрука ведет оборонительные бои, а английские войска на египетской границе производят передислокацию и примерно через месяц деблокируют крепость в ходе наступления. Нужно было действовать и действовать быстро, даже если реально осуществимым был только второй план. Засучив рукава, невзирая на растерянность и смятение, на большое число раненых и убитых, на потерянную технику и уничтоженные коммуникационные линии – британские генералы взялись за работу. Эта ночь была самой тяжелой за два военных года в песках…
…К 16 июня все британские укрепления западнее Тобрука были либо захвачены немцами, либо возникла непосредственная угроза их захвата. Английская линия обороны была прорвана на многих направлениях, и Роммель одерживал одну победу за другой. Героическими усилиями удалось на несколько дней задержать противника у Акромы, но пала и она. Южнее Тобрука держался один Эль-Адем. Роммель не терял ни минуты: его танки накатывались волна за волной на защитников форта. Укрепление располагалось на господствующей высоте, и гарнизон индусов мужественно оборонял позиции под непрерывной бомбежкой немецкой авиации. В конце концов и они были вынуждены отступить – вначале в Сиди-Резег, а потом под защиту крепостных степ Тобрука. К 18 июня положение еще более ухудшилось. Немцы бросили в бой моторизованные части и взяли штурмом Сиди-Резег и Эль-Дуда. Путь к морю был свободен. На побережье продолжали чего-то ждать несколько уцелевших британских танков – одни экипажи по незнанию, другие от растерянности, а третьи, чтобы принять свой последний бой. Только считанным единицам удалось прорваться – остальные были уничтожены или захвачены. Ричи и его штаб-квартира едва успели эвакуироваться из Джамбута – через несколько часов туда вошли немцы. Рухнула последняя надежда удержать коридор и организовать снабжение осажденного Тобрука. Крепость была отрезана и, судя по всему, обречена.
В то время пока Ричи откатывался на восток, Роммель крепко держал за руку богиню удачи Фортуну – он обрушился всей мощью своей поредевшей армии на Тобрук. Ему потребовалось всего лишь несколько часов, чтобы добиться сенсационного успеха на том самом месте, где в прошлом году он неделями вел жестокие и кровопролитные бои и дважды безрезультатно пытался овладеть крепостью.
– Роммель не терял ни мгновения. Ему нужно было развивать свой успех, пока британцы не пришли в себя после жестокого поражения в открытой пустыне. Как нож сквозь масло он прошел через юго-восточный пояс обороны, а затем дальше к Сиди-Резегу и Эль-Дуде. Врагу удалось необыкновенно быстро перегруппироваться и атаковать – это был шедевр воинской организованности и организации. В ходе наступления немцы продемонстрировали свою гениальную тактику, воинскую дисциплину и скорость – то, чем они пренебрегали во время недавнего отступления.
Потом пробил последний час Тобрука. Казалось, что «Штукас» на какое-то мгновение замирают над фронтом заградительного огня зенитных батарей, а потом в стремительном пике обрушиваются вниз, но не на крепость, а на минные поля на юго-востоке. Бомбы сыпались как горох, оставляя глубокие кратеры на месте оглушительного взрыва. Те, которые опускались точно в цель, вызывали детонацию десятков мин. Немецкие саперы ползли вперед и извлекали из песка неразорвавшиеся мины. Вскоре был проделан проход. Тогда на горизонте, со стороны Эль-Дуды показалось облако пыли: через разминированный коридор в прорыв пошли немецкие танки. Прикрывая друг друга огнем башенных орудий, они прорвались внутрь внешнего кольца обороны и остановились. Потом поднялась в атаку первая волна немецкой пехоты, за ней вторая, третья… Уже к полудню все было решено: крепостные ворота были разбиты и враг штурмовал крепость. Британские танки горели, пехота по обе стороны кольца обороны была разбита, и солдаты тысячами сдавались в плен. В брешь под Эль-Дудой просачивалось все больше и больше немецких подразделений. Тобрук был окончательно обречен. Роммель целиком и полностью контролировал ситуацию. Генерал Клоппер, комендант крепости, радировал Ричи, что положение безнадежно и он будет пытаться пробиться на запад. Ричи не оставалось ничего другого, кроме как согласиться с генералом и дать приказ к отступлению. Потом рация надолго замолчала, и остатки 8-й армии замерли в бессильном ожидании самых плохих известий из крепости. Наконец, пришло последнее, короткое и недвусмысленное донесение Клоппера: «Слишком поздно. У меня не осталось ни одной машины на ходу. Попытаюсь продержаться еще немного, хотя бы до тех пор, пока мы не уничтожим все сколько-нибудь ценное в крепости». Это была последняя радиограмма из осажденной крепости. Когда военный корабль получает пробоину и идет ко дну, какое-то время береговые радисты еще могут услышать невнятные потусторонние звуки, а потом все растворяется в мире безмолвия. Так и отрезанный от всего мира Тобрук испил до дна горькую чашу своей судьбы.
Вечером 20 июня, вопреки всем прогнозам и ожиданиям ошеломленного мира, пал Тобрук, самая укрепленная крепость Африки. Все Соединенное королевство пребывало в шоке. Генерал Клоппер и 35 000 британских солдат попали в плен – и опять имя генерала Роммеля появилось на первых страницах газет всего мира.