В МАТЫРИНСКОМ ЛЕСУ

1

Напуганные последним прорывом и возможностью повторения его, гитлеровцы наращивали силы со стороны железной дороги Полоцк — Молодечно. Но в штабе опергруппы, зная об этом, решили вывести бригады и население в противоположном направлении: на восток, в сторону Ушачей.

…Шли всю ночь, растянувшись длинной колонной. Небо прояснилось. В синих просветах туч стали видны далекие звезды. Двигались лесом по вязкой глинистой дороге. Стоило сделать в сторону хотя бы два шага, и ноги застревали в такой липучей грязи, что сначала приходилось вытаскивать человека, а потом уже выдергивать из месива его сапоги.

Рассвет 4 мая застал колонну на подходе к Матыринскому лесу. Но в него успела войти только передовая часть колонны: 1-я Антифашистская и несколько подразделений бригады имени К. Е. Ворошилова. Остальные укрылись в соседнем лесном массиве. Наша бригада заняла оборону по краю этого леса, возле большака Кубличи — Большое Матырино. Противник быстро установил наше местонахождение, и вскоре лес был заблокирован гитлеровскими частями.

Бой начался в девять утра и длился несколько часов.

Гитлеровцы рвались в лес, заполненный тысячами людей и обозов. В зарослях кустарников стояли запряженные в телеги лошади, выглядывали рогатые головы коров. Под кустами на узлах сидели женщины, дети, подростки, они с тревогой вслушивались в звуки боя. Все больше появлялось раненых. Их размещали под крутым склоном высокого лесного холма на разостланных одеялах, брезентах, плащ-палатках. Девушки-медсестры сновали между ними, им помогали делать перевязки женщины из беженцев. В густом ольшанике стояли санитарные телеги.

На возвышенности, недалеко от края леса, под вековым развесистым дубом разместил свой командный пункт Алесенков. Возле него находились комиссар бригады Тимошенко и еще несколько человек. Внизу у холма стояли оседланные кони, возле них в ожидании приказаний коротали время отрядные связные и ординарцы. В гуще кустов расположился с рацией Н. Васильев. Вокруг посвистывали пули, срезая ветки деревьев.

На КП быстро поднялся начштаба бригады майор П. И. Виноградов. В каждом его движении, в манере держаться и говорить чувствовался кадровый военный. Он, козырнув, доложил:

— Товарищ комбриг, противник жмет сильно. Несем потери, оборону удерживать трудно.

— Отступать некуда, — ответил Алесенков, в упор посмотрев на него. Затем, помолчав, добавил: — Срочно передайте командирам отрядов: оборону удерживать во что бы то ни стало, удерживать любой ценой! Что будет, если враг ворвется в лес? Будет братская могила, одна на всех, на тысячи трупов. Держаться до последнего! — заключил он жестким голосом.

— Есть! — снова козырнул Виноградов.

И отряды держались, отбивая атаку за атакой.

Во второй половине дня, ближе к вечеру, бригада вместе с полком И. Ф. Садчикова прорвала это внутреннее кольцо окружения и заняла деревню Загузье, выбив оттуда гитлеровцев. Одновременно с другой стороны деревню атаковала 1-я Антифашистская бригада.

Громким радостным возгласом слово «прорвали» пронеслось по всему лесу. За отрядами потекли обозы и гражданское население. К вечеру 4 мая все партизанские силы были сосредоточены в одном лесном массиве. Заметно было, что их численность значительно уменьшилась, но не только за счет потерь в боях, а больше за счет некоторых бригад, вышедших из окружения в ходе блокады по согласованию с опергруппой, а также за счет партизан, прорвавшихся в ночь на 3 мая.

Основные силы сейчас составляли одиннадцать бригад, но многие в неполном или половинном составе. Были еще отдельные батальоны, отряды и небольшие разрозненные группы.

Численность гражданского населения определить было невозможно, судя по многолюдным скоплениям, его набиралось больше, чем партизан.

2

Еще в Караваинском лесу в опергруппе пришли к мысли выходить из окружения в восточном направлении, за реку Ушача, в район деревень Лутово, Заозерье и Ореховно, чтобы затем, круто повернув на юг, выйти в Завечелевский лес. Но гитлеровцы, сосредоточив в районе Ушачей крупные части, перекрыли выход в этом направлении и, наращивая силы в деревнях вокруг Матыринского леса, полностью блокировали его, намереваясь 5 мая уничтожить окруженных в лесу партизан. Предупреждая события грядущего дня, опергруппа приняла решение в ночь на 5 мая, разгромив гарнизоны в Паперино и Новом Селе, вывести бригады и население в юго-западном направлении, в Селищенский лес.

Центральное место в прорыве отводилось Смоленскому полку И. Ф. Садчикова. С этой целью его расположили непосредственно против деревень Паперино и Новое Село, где стояли гитлеровские гарнизоны и где был намечен прорыв. По просьбе полковника Садчикова, в помощь ему была выделена наша бригада, которая заняла исходные позиции на правом фланге полка. Остальные бригады разместились по открытым флангам полка и нашей бригады.

Смоленский партизанский полк был создан весной 1942 года на Смоленщине, в Касплянском районе. Его возглавил полковник И. Ф. Садчиков, комиссаром был майор А. Ф. Юрьев, начальником штаба — майор П. Г. Миняев. За два года полк прошел суровый и славный путь и вписал немало ярких страниц в историю партизанского движения.

По приказу Садчикова, на базе 3-го батальона (командир И. И. Ершов, комиссар В. М. Николаенко, начальник штаба И. М. Вороняев) и частично 1-го батальона (командир М. Г. Ковындиков, комиссар К. С. Кумбарг, начштаба П. А. Куреченко) в полку была создана сильная штурмовая группа, в состав которой вошли около четырехсот человек, вооруженных только автоматическим оружием. В нее дополнительно включили более ста партизан из нашей бригады: два взвода (И. Бубнова и И. Демидова) из 1-го отряда и один взвод (И. Коваленко) из 3-го. Каждый взвод был усилен пулеметными расчетами из других отрядов, всех бойцов вооружили исключительно автоматами.

Штурмовую группу полка возглавил командир 3-го батальона Иван Ильич Ершов. Он начал свой партизанский путь рядовым бойцом в сентябре 1941 года в бригаде Ф. Апретова, потом командовал отрядом в полку Садчикова, а позже стал командиром батальона. Под его руководством батальон громил вражеские гарнизоны, уничтожал склады с оружием, боеприпасами, горючим, взрывал железнодорожные пути. Иван Ильич был дважды ранен, контужен, но каждый раз снова возвращался в строй партизан.

В основу плана прорыва, разработанного начальником штаба П. Г. Миняевым, было положено скрытое сосредоточение штурмовой группы перед рубежом атаки и внезапный удар по противнику в районе деревень Паперино и Новое Село с массированным применением автоматического стрелкового оружия и гранат. Начало штурма — ночью, в половине двенадцатого по московскому времени. Осуществление прорыва по приказу руководителя опергруппы Лобанка было возложено на полковника Садчикова.

Вечером, еще засветло, я шел по лесу в расположение нашей бригады и стал свидетелем небольшой сценки, надолго сохранившейся в моей памяти: Ершов, построив на просеке штурмовую группу своего полка, объяснял стоявшую перед ней задачу. На это у него ушло не более пяти минут. Пока говорил — внимательно всматривался в суровые лица партизан, стоявших по команде «смирно». Это были те, кто первыми ворвутся в гарнизоны врага и совершат прорыв, который позже назовут легендарным. Перед Ершовым стояли закаленные в боях партизаны, не один раз видавшие смерть, прямо и строго смотрели на него, будто говоря: «Мы знаем, что в бою нас могут не только ранить, но и убить, а блокаду мы все-таки прорвем, можешь не беспокоиться».

И единственное, что еще добавил их высокий смуглолицый командир, — это несколько слов о том, что если ночью прорвемся, то будем жить, а нет — значит, нам и жизни больше не будет, завтра гитлеровцы нас сомнут и всех погубят.

Но этого он мог и не говорить…

С наступлением темноты штурмовая группа вышла на южную окраину Матыринского леса и заняла исходные позиции для атаки напротив деревень Паперино и Новое Село. Там же, примыкая к ее правому флангу, затаилась в низине, по краю леса, штурмовая группа нашей бригады, а непосредственно за ней расположились отряды.

Никаких ракет не предполагалось: применение их в данных условиях явилось бы сигналом, предупреждающим противника о начале штурма. Все командиры сверили свои часы. Штурм должен был начаться без общего сигнала в строго назначенное время.