Глава 2 Российский капитализм и революция

Задача буржуазного профессора состоит не в раскрытии всей механики, не в разоблачении всех проделок банковых монополистов, а в прикрашивании их.

В. И. Ленин «Империализм как высшая стадия капитализма»

На рубеже XIX–XX вв. 82 % населения империи, огромное большинство которого составляло крестьянство, размещалось в губерниях Европейской России. Лишь 13,4 % из 125,7 млн. жителей страны были горожанами, для России был характерен высокий уровень рождаемости, около четверти населения составляли дети в возрасте до 9 лет. Несмотря на быстрое развитие капитализма и промышленности, аграрная перенаселенность в стране не сокращалась, хотя к 1914 г. доля городского населения значительно возросла.[251] До сего времени историки спорят о том, каков был характер развития капитализма в огромной империи, раскинувшейся на территории размером в добрый континент и объединявшей около 140 народов, и насколько глубок был этот процесс. Быть может, нам удастся подойти ближе к пониманию этой проблемы, если мы рассмотрим наблюдавшиеся в то время идейные последствия экономического развития, без которых невозможен анализ российских революций.

Всем, кто интересуется данной тематикой, известно, что, начиная с последней трети XIX в., примерно со времени крестьянской реформы 1861 г., основополагающее направление российской общественной мысли все сильнее определялось дискуссиями о природе развернувшегося и поддерживаемого самодержавием капиталистического развития.[252] Эмигрантские и отечественные (а отчасти и иностранные) авторы, от Герцена до Достоевского, от Ковалевского до Ключевского, от Маркса до молодого Ленина, ломали голову над особенностями новейшего развития России, каждый из них делал собственные политические выводы, соответствующие его убеждениям. С 1890-х гг. до первой российской революции главный вопрос состоял в том, каково содержание развернувшегося с помощью непосредственных иностранных капиталовложений капиталистического развития, включающего в себя и утверждение «аграрного капитализма». Приносивший крупные прибыли рост тяжелой промышленности, наблюдавшийся в основном в районах двух столиц и горнодобывающих областях, так или иначе заставил интеллигенцию задуматься о перспективах развития новой системы. Ведь ослабли все скрепы, связывавшие многонациональную империю; конечно, необходимую роль в этом процессе играли и пробуждавшиеся национальные движения. Материал для различных выводов давали и явления, которые были естественными спутниками развития: городская нищета, появление новой бедноты, медленная капиталистическая перестройка сельского хозяйства, экономическое и социальное расслоение деревни, рост безработицы, проституции, преступности. Обострение социальных противоречий ясно отразилось в первой российской революции с ее буржуазно-демократическими целями и половинчатыми результатами: появлением легальных политических партий, «царской конституцией», Государственной думой, жаждавшим земли крестьянством, а также дворянством и крупнопоместной аристократией, страшившимися потери своих позиций. Все это означало кризис самодержавия: с формированием класса буржуазии и складыванием революционного рабочего движения появилось множество новых проблем, требовавших своего решения. Первая российская революция «обобщила» важнейшие противоречия новейшего развития: провал империалистической политики, унизительное поражение в русско-японской войне (которое показало военную слабость империи) и обостряющиеся социальные проблемы, угрожавшие внутреннему единству государства. Уже в ходе первой революции наблюдалась определенная динамика событий: за голодными бунтами последовали традиционные формы сопротивления, захваты земель крестьянами и забастовки, однако наряду с этим возникли Советы и вспыхнуло вооруженное восстание (декабрь 1905 г.). С ослаблением самодержавия некоторые течения социал-демократии уже задумывалась над продолжением революции. Таким образом, уже в то время можно было наблюдать радикализацию революции по мере приближения перспективы преодоления капиталистической системы в целом.

После поражения революции основные противоречия в России сгруппировались вокруг трех главных вопросов: 1) сути и направления развития самодержавия; 2) столыпинских аграрных реформ и альтернатив экономического развития России; и, наконец, 3) возможностей политического разрешения противоречий (раздел земли или крупное землевладение, повторение рабоче-крестьянской революции или «органическое» капиталистическое развитие с восстановлением российской великодержавности). Последний комплекс проблем определил содержание внутренних конфликтов в революционном рабочем движении. Интеллектуальная и политическая борьба различных течений этого движения с необычайным многообразием отражала возникшие альтернативы. Хотя полное поражение революционных целей в 1907 г. сделало вероятным для «образованного общества» «конституционно-монархический» характер буржуазной эволюции, среди русской интеллигенции не было согласия относительно того, в какой форме можно представить подобное «сожительство». Интеллигенты, вернувшиеся в лоно самодержавия, в том числе «консервативные либералы», сплотившиеся вокруг сборника «Вехи» (Н. А. Бердяев, П. Б. Струве, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк и другие), попытались под личиной религиозной философии примирить буржуазное развитие с «российской государственностью», великодержавностью, православием и монархией, в то время как либералы-западники из партии кадетов П. Н. Милюкова мечтали о конституционной монархии. Черносотенные крайние правые с взглядом, устремленным в прошлое, желали монархического «обновления» с опорой на террор и насилие (что означало мобилизацию масс с помощью ранее неизвестных средств, характерных для современных массовых движений, а также полное «искоренение» социал-демократии), в то время как т. н. октябристы, консервативные буржуазные крайние правые силы, выражая важнейшее своеобразие российской буржуазии, не собирались отказываться от тесного «союза» с царем и крупнопоместной аристократией. Крестьянская партия, эсеры, тоже содержала различные течения — от сторонников российского буржуазного развития до террористов-антимонархистов.

Все эти события, дискуссии и столкновения отразились и в спорах социал-демократов с различными политическими течениями, которые вели борьбу и друг с другом. Определяющую роль в этих спорах играл В. И. Ленин, теоретические изыскания которого, продолжавшиеся с начала 1890-х гг. до 1917 г., послужили основой для его практической политической деятельности. В центре этих теоретических поисков стоял основополагающий, постоянно уточнявшийся Лениным вывод о том, что Россия неизбежно и «закономерно» движется к революциям, которые окажут воздействие на всю всемирную историю.

Конечно, выполненный Лениным анализ состоял из многих элементов, однако его рассуждения, исторические изыскания, выступления в теоретических дискуссиях и другие работы, связанные с капитализмом, точнее, российским капитализмом, обладают внутренней методологической цельностью, даже несмотря на то, что процесс теоретического изучения был пронизан политическими соображениями и устремлениями. Непосредственные политические соображения иногда не снижают, а даже повышают уровень и плодотворность теоретического исследования. С точки зрения истории идей исследовательская работа Ленина и сегодня поражает своей теоретической и методологической последовательностью. Ленин еще не завершил университета, когда впервые познакомился с произведениями К. Маркса, и практически тогда же, в 1891–1892 гг., начал систематическое изучение победного шествия капиталистической системы в России.

Что есть капитал, в чем суть капиталистической системы, есть ли разумная альтернатива этой системе, существует ли какой-либо путь назад, в сторону реставрации традиционного общества? Эти и похожие вопросы приходилось ставить в то время в борьбе с народниками и другими оппозиционными течениями, которые видели в капитализме нечто чуждое русской народной душе, российским историческим условиям и чувствовали ностальгию по еще отнюдь не исчезнувшим реликвиям исторического прошлого. В это время в Россию проник марксизм, совершивший «Коперников переворот» в истории российской научной мысли, прежде всего, конечно, в мышлении молодой интеллигенции, поколения, взбунтовавшегося против самодержавия.

Политические, теоретические и организационные воззрения Ленина, касавшиеся революции, непосредственно и органически сложились в ходе исторического, экономического, теоретического и политического изучения капиталистической системы и, конкретно, российского капитализма. Из этого изучения выросло осознание значения нового массового движения пролетарского характера, постановка фундаментальных проблем будущей революции.

Но в чем же суть этой новой системы? В 90-е гг. XIX в. ответ на этот вопрос был еще далеко не очевиден. Как раз наоборот. На основании анализа системы    был сделан вывод, что врагом является не царь и не отдельные капиталистические собственники, а именно царизм как система, капитализм с его «безличным» социальным устройством, различными, находящимися в сложном взаимодействии друг с другом социально-экономическими структурами, совокупностью разнообразных отношений.[253] Из этого был сделан практический вывод о важности рабочего движения и неприемлемости традиции терроризма.

В голове 20-летнего молодого человека уже возник вопрос: как же можно вести успешную борьбу с капиталистической системой, не раскрыв ее характерных черт, закономерностей, не поняв и не обсудив их публично. Ленин принял на вооружение мысль Гегеля о том, что рабы, осознав свое положение, уже, собственно говоря, перестают быть рабами.