«Всё сказано на свете…»

«Всё сказано на свете…»

Всё сказано на свете:

Не сказанного нет.

Но вечно людям светит

Не сказанного свет.

Торговец чучелами птиц

Сегодня мне приснился:

Трухой, как трубку табаком,

Он дятла набивал.

Желтела иволга в тени,

Орёл в углу пылился,

И не дразнился попугай,

И соловей молчал.

Торговец чучелами птиц!

Мне твой товар наскучил:

Едва пером дотронусь я

До трепетных страниц,

Как вниз летят мои мечты

На крыльях птичьих чучел,

Когда хотели бы лететь

В зенит — на крыльях птиц.

Слова… Ищу их снова.

И всё не те, не те…

Удар —

И грянет слово,

Как выстрел по мечте.

Рисует рожицы поэт,

Круги, зигзаги чертит,

Пока покажутся слова,

Которых нет верней,

И возле сомкнутого рта

Перо в досаде вертит,

Как в темноте

Вертел бы ключ

У запертых дверей.

Порою шум из-за дверей

Доносится неясный

И по ошибке этот шум

Мы песнею зовём

И утешаемся: «Пусть — шум!

Бывает шум прекрасный…

Когда деревья в час ночной

Шумят перед окном, —

???????Нам видеть их не надо;

???????У слуха тот же взгляд.

???????А шум ночного сада

???????Пышней, чем самый сад».

Но, сделку с музой отогнав

Затрещиной немою,

Со звоном в позвоночнике,

В тяжёлой тишине,

Сижу

И чайной ложечкой

Вычерпываю море,

Чтобы достать жемчужину,

Лежащую на дне.

А море?

Что ж! — мелеет…

И вот уже белеет

Сквозь воду тёмным-тёмную

Морского дна песок.

Нет,

Это ночь проходит.

Нет,

Это ночь мелеет,

И в ней белеет, как песок,

Светающий восток.

Но жемчуг мой со мною:

Жемчужницы уста

Концом ножа раскрою:

Жемчужница… пуста.

Ищу её в снотворных днях

Ищу в ночах бессонных…

В душе космический огонь,

А на губах — зола.

О плиты творческих могил,

Бессмертьем раскалённых,

Я, может быть, не всю ладонь,

Но палец обожгла.

И с той поры,

И с той поры

Глаза от боли жмурю…

Всего лишь палец обожгла,

А всей рукой трясу…

Я вам несу мою мечту,

Как одуванчик в бурю,

И всё боюсь — не донесу,

Боюсь — не донесу.

Всё сказано на свете:

Не сказанного нет,

Но вечно людям светит

Не сказанного свет.

1958