КАКОВЫ ШАНСЫ НА ДОЛГОВЕЧНОСТЬ АМЕРИКАНСКОГО СОЮЗА? КАКИЕ ОПАСНОСТИ ЕМУ УГРОЖАЮТ?

КАКОВЫ ШАНСЫ НА ДОЛГОВЕЧНОСТЬ АМЕРИКАНСКОГО СОЮЗА? КАКИЕ ОПАСНОСТИ ЕМУ УГРОЖАЮТ?

Решающее значение имеет не Союз, а штаты. — Федерация будет существовать до тех пор, пока

этого хотят составляющие ее штаты. — Причины, способствующие сохранению Союза. —

Объединение необходимо для того, чтобы противостоять иностранцам; благодаря ему в Америке

нет иностранцев. — По воле Провидения между штатами нет природных преград. — У штатов нет

разделяющих их материальных интересов. — Север заинтересован в процветании и единстве Юга и

Запада, Юг — Севера и Запада, Запад — Севера и Юга. — Нематериальные интересы, объединяющие

американцев. —Единство взглядов. — Опасности, угрожающие федерации, возникают из-за различий

в характере живущих в ней людей и из-за их страстей. — Характер южан и северян. — Одна из самых

серьезных угроз заключена в стремительном росте Союза. — Переселение на Север и Запад. —

Сосредоточение силы в этих местах. — Страсти, порожденные резкими колебаниями материального

положения. — Если Союз будет продолжать существовать, будет ли его правительство укрепляться

или ослабевать?—Признаки ослабления. — Internal improvements (внутренние улучшения). —

Пустынные земли. — Индейцы. — Дело о Банке. — Дело о тарифах. — Генерал Джэксон.

Существование Союза отчасти определяет особенности, свойственные каждому штату. Поэтому прежде всего следует рассмотреть возможное будущее Союза. Но еще раньше необходимо уяснить одну истину: если нынешняя федерация распадется, штаты ни в коем случае не вернутся к самостоятельности. Просто вместо одного Союза их поя-

266

вится несколько. В мою задачу не входит исследование основ этих новых Союзов. Я хочу лишь показать, какие причины могут привести к распаду существующей федерации.

Для этого мне придется позволить себе некоторые повторения. Я буду анализировать темы, которые я уже затрагивал. Конечно, я рискую навлечь на себя упреки читателей, но оправданием мне послужит важность предмета изучения. Лучше повторяться, чем быть непонятым, и лучше нанести ущерб репутации автора, но не глубине исследования.

Создавая конституцию 1789 года, законодатели стремились обеспечить федеральной власти независимость и преобладание в силе.

Однако они были ограничены самими условиями стоявшей перед ними задачи. Ведь им было поручено не формирование правительства единого народа, а выработка условий объединения нескольких народов, и, каковы бы ни были их стремления, они не могли обойти вопрос о разделении полномочий различных органов власти.

Для того чтобы понять, к чему привело такое разделение, необходимо кратко охарактеризовать различные уровни власти.

Есть государственные дела, являющиеся по природе всенародными. Это значит, что они касаются народа, взятого в полном составе, и решения по этим делам может принимать лишь человек или собрание, наиболее полно представляющие весь народ. Таковы война и дипломатия.

Есть другие дела, являющиеся по природе местными, то есть относящиеся лишь к той или иной местности. Ими можно надлежащим образом управлять только на местах. К ним относится коммунальный бюджет.

Наконец, есть смешанные дела. Их можно назвать и всенародными, поскольку они касаются всех людей, составляющих народ, и местными, поскольку их решение не является заботой всего народа. Возьмем, например, гражданские и политические права. Они присущи любому общественному устройству и распространяются на всех граждан. Однако единообразие этих прав не всегда облегчает жизнь и способствует процветанию народа, и, следовательно, они не должны быть в ведении центральной власти.

Итак, в любом хорошо организованном обществе, независимо от того, какие принципы положены в его основу, всегда существуют две категории государственных дел.

Между двумя крайними точками имеется бесчисленное множество дел общего, но не всенародного характера, тех, которые я назвал смешанными. Поскольку такие дела не являются ни исключительно всенародными, ни полностью местными, они могут быть отданы в ведение центрального правительства или местного органа власти в зависимости от договоренности объединившихся сторон, и при этом объединению не будет нанесено никакого ущерба.

Чаще всего люди объединяются для создания верховной власти, и вследствие такого объединения возникает народ. В этом случае, кроме образованного ими правительства, в обществе существуют сильные личности и влиятельные группы людей, однако и те и другие располагают лишь очень незначительной частью верховной власти. Поэтому не только чисто всенародные, но и большинство смешанных дел должны находиться в ведении правительства. У местных органов власти остается лишь та часть полномочий, которая необходима для благосостояния подчиненных им территорий.

Иногда вследствие событий, предшествующих объединению, верховная власть образуется из уже существующих политических организмов. Тогда в ведении местных органов власти могут оказаться не только чисто местные дела, но все или часть смешанных. Народы, которые до вступления в федерацию имели собственную верховную власть и которые, несмотря на вступление, в значительной мере сохраняют ее, уступают центральному правительству лишь полномочия, необходимые для существования Союза.

Когда центральному правительству, кроме прерогатив, свойственных ему по природе, принадлежит также право управлять смешанными государственными делами, то сила на его стороне. Дело не только в том, что оно имеет большие права, но и в том, что оно может наложить руку и на те права, которые ему не принадлежат. Возникает опасность, что оно в конце концов отберет у местных органов власти естественные и необходимые им полномочия.

И напротив, когда управление смешанными делами находится в ведении местных властей, в обществе проявляется противоположная тенденция. В этом случае сила на

267

стороне провинций, и опасность заключается в том, что центральное правительство может в конечном счете лишиться необходимых полномочий.

Так, в государствах, образованных одним народом, в силу их природы развивается централизация, а федерации движутся к распаду.

Теперь остается лишь применить эти общие идеи к американскому Союзу.

Само собой разумеется, что чисто местные дела исторически находились в ведении штатов.

Кроме того, штаты устанавливали гражданские и политические права, регулировали отношения между людьми, осуществляли правосудие. Все это—полномочия общего характера, но не такие, которые обязательно должны входить в компетенцию центрального правительства.

Известно, что правительству Союза было предоставлено право распоряжаться от имени всего народа в тех случаях, когда народ должен выступать как единый и неделимый субъект. Оно представляет народ во взаимоотношениях с иностранцами, оно командует общими вооруженными силами в борьбе с общим врагом. Одним словом, оно занимается исключительно всенародными делами.

На первый взгляд может показаться, что на долю Союза приходится больше властных полномочий, чем на долю штатов. Однако даже поверхностное изучение этого вопроса убеждает, что в действительности Союз располагает меньшей властью, чем штаты.

Союзное правительство занимается делами широкого масштаба, но его деятельность редко бывает заметна. Правительство штата занимается более конкретными вещами, но оно действует постоянно и никогда не дает о себе забывать.

Центральное правительство печется об общих интересах страны, но ведь эти интересы не оказывают непосредственного влияния на личное благополучие граждан.

Напротив, дела штата имеют прямое отношение к благосостоянию его жителей.

Союз обеспечивает независимость и величие нации, но это вещи, которые не затрагивают непосредственно интересы частных лиц. Штат гарантирует свободу каждого гражданина, определяет его права, обеспечивает безопасность собственности, жизни, уверенность в будущем.

Федеральное правительство находится далеко от граждан, а правительство штата— близко, ему слышны все обращенные к нему голоса. В центральном правительстве идет борьба страстей нескольких выдающихся личностей, которые стремятся руководить его деятельностью. Правительство штата привлекает интерес людей, обладающих менее яркими дарованиями. Они связывают свои надежды на достижение влиятельного положения только со своим штатом. Но именно они, находясь в непосредственной близости с народом, имеют над ним наибольшую власть.

Таким образом, правительство штата внушает американцам больше надежд и опасений, чем центральное правительство. Вследствие естественного влечения человеческой души они значительно сильнее привязаны к штату, чем к Союзу.

В этом отношении привычки и чувства находятся в согласии с интересами.

Когда единая нация распадается на несколько суверенных народов, которые затем образуют федерацию, то вследствие давления воспоминаний, обычаев и традиций центральное правительство долго может располагать полномочиями, не предусмотренными законом. Если же народы, составляющие федерацию, создают единую верховную власть, те же причины действуют в обратном направлении. Если бы Франция превратилась в федеративную республику наподобие Соединенных Штатов, ее правительство, без сомнения, действовало бы на первых порах более энергично, чем правительство Союза. А если бы этот последний стал монархией, подобной французской, его правительство в течение какого-то времени сохраняло бы свою слабость. К тому времени, когда в Америке была создана государственность, штаты существовали уже давно. Внутри них между общинами и отдельными людьми возникли определенные отношения. У их жителей выработались общие взгляды на некоторые вопросы, они привыкли абсолютно самостоятельно заниматься некоторыми особо важными делами.

Союз представляет собой огромное образование, из-за своих размеров он не может быть предметом патриотизма. Штат имеет определенную форму и четкие границы, с ним связаны хорошо знакомые и дорогие его жителям вещи: привычный пейзаж, собственность, семья, образы прошлого, сегодняшняя работа, мечты о будущем. Поскольку пат-

268

риотизм чаще всего является проекцией индивидуального эгоизма на внешний мир, он замыкается в рамках штата, не переходя на Союз.

Таким образом, и интересы, и привычки, и чувства способствуют сосредоточению истинной политической жизни не в Союзе, а в штате.

О различии силы обоих правительств можно судить по тому, как каждое из них действует в пределах своих полномочий.

Обращаясь к отдельному человеку или объединению людей, правительство штата говорит ясным языком и повелительным тоном. То же можно сказать и о федеральном правительстве, когда оно говорит с частными лицами. Но когда оно имеет дело со штатом, оно перестает приказывать и начинает вести переговоры. Оно обосновывает причины своего поведения, приводит аргументы, дает советы. В случае возникновения сомнений о пределах конституционных полномочий каждого из правительств правительство штата смело отстаивает свои права и немедленно принимает энергичные меры, чтобы их защитить. А правительство Союза тем временем рассуждает, призывает народ к здравому смыслу, напоминает ему о его интересах и его славе, оно медлит и уговаривает. Оно решается действовать лишь в самых крайних случаях. На первый взгляд может даже показаться, что именно в руках провинциальных правительств и сосредоточена власть над всем государством, а конгресс представляет только один штат.

Федеральное правительство, несмотря на старания своих создателей, является слабым, и ему больше, чем какому-либо другому органу власти, требуется добровольная поддержка граждан.

Совершенно ясно, что оно было устроено так, чтобы без затруднений воплощать в жизнь волю штатов к сохранению Союза. И оно мудро, энергично и умело выполняет эту свою основную функцию. Благодаря своей структуре оно обычно имеет дело лишь с частными лицами, и ему легко преодолеть любое сопротивление общей воле. В то же время федеральное правительство создавалось без расчета на то, что все штаты или некоторые из них могут изъявить желание выйти из Союза.

Если бы верховная власть штатов и Союза вступила в борьбу, то Союз, безусловно, потерпел бы поражение. Впрочем, весьма сомнительно, чтобы между ними могла завязаться серьезная борьба. Ведь всякий раз, когда штат оказывает упорное сопротивление федеральному правительству, оно отступает. По опыту известно, что, если какой-либо штат сильно желал и решительно требовал чего-либо, он всегда этого добивался, а также если он категорически отказывался делать что-либо, никто ему в этом не препятствовал⁵³.

Но даже если бы союзное правительство обладало достаточной силой, конкретные условия жизни страны затруднили бы ему ее использование ⁵⁴.

Соединенные Штаты занимают огромную территорию, они разделены большими расстояниями, их население разбросано в этой еще полупустынной стране. И если бы Союз захотел силой оружия принудить членов федерации к выполнению долга, то он оказался бы в таком же положении, в каком была Англия во время Войны за независимость. Кроме того, даже сильному правительству трудно пренебречь каким-либо принципом, если оно однажды положило его в основу своего государственного права Федерация была основана вследствие свободного волеизъявления штатов, которые, объединившись, отнюдь не лишились своеобразия, их население не превратилось в единый народ. Если бы сегодня один из штатов захотел выйти из Союза, было бы нелегко доказать ему, что он не имеет на это права. И федеральное правительство не могло бы считать себя вправе воспользоваться силой или властью для того, чтобы переубедить его.

Как свидетельствует история федераций, федеральное правительство легко может сломить сопротивление субъектов федерации в том случае, если один из них или несколько кровно заинтересованы в существовании Союза.

⁵³ Ср. позицию северных штатов во время войны 1812 года. «Во время этой войны, — пишет Джефферсон в письме к генералу Лафайету 17 марта 1817 года, — четыре восточных штата были связаны с остальной частью Союза, как труп с живым человеком». (Переписка Джефферсона, опубликованная господином Консейем.)

⁵⁴ Поскольку в Союзе царит мир, у его правительства нет повода для того, чтобы создать постоянную армию. А без постоянной армии правительство не располагает возможностью при случае, воспользовавшись благоприятными обстоятельствами, сломить сопротивление и быстро расправиться с суверенной властью.

269

Я полагаю, что некоторым из штатов, объединившихся в федерацию, Союз приносит больше выгоды, чем другим, они полностью обязаны своим процветанием существованию Союза. Такие штаты, естественно, служат прочной опорой центральной власти в ее стремлении держать в повиновении все остальные штаты. В этом случае центральная власть черпает силу не в себе самой, она обретает ее, действуя наперекор своей природе. Ведь объединяясь, народы рассчитывают извлекать равные выгоды из своего союза, а мы видим, что мощь федерального правительства порождается их неравенством.

Я допускаю также, что один из штатов, входящих в федерацию, может приобрести достаточный вес для того, чтобы диктовать свою волю центральным властям. Тогда, считая, что все остальные штаты находятся в его власти, он начинает защищать лишь свой собственный суверенитет, прикрываясь суверенитетом Союза. От имени федерального правительства принимаются важные решения, но на деле это правительство уже не имеет никакой власти ⁵⁵.

В обоих случаях власть, действующая от имени федерации, усиливается по мере того, как эта последняя теряет свои естественные и основные черты.

Союз, существующий в настоящее время в Америке, приносит пользу всем штатам, но не является условием существования ни одного из них. Даже если несколько штатов выйдут из федерации, они не нанесут вреда другим, хотя в целом их положение ухудшится. Поскольку жизнь и благополучие штатов лишь частично зависят от существующей в настоящее время федерации, ни один штат не склонен идти на большие жертвы для ее сохранения.

В то же время нет ни одного штата, который бы из властолюбивых побуждений был заинтересован в сохранении ныне существующей федерации. Конечно, не все штаты оказывают одинаковое влияние на федеральные органы, но нет ни одного, который бы занимал в них преобладающее место и мог считать, что другие штаты стоят ниже него или зависят от него.

Нет никакого сомнения в том, что если бы какая-либо часть Союза всерьез захотела выйти из федерации, то другая часть не только не смогла бы ей в этом воспрепятствовать, но и не стала бы этого делать. Нынешний Союз будет существовать до тех пор, пока такова будет воля всех составляющих его штатов.

В связи с вышеизложенным наша задача упрощается: мы должны ответить на вопрос о том, захотят ли входящие в федерацию штаты сохранить ее, а не о том, смогут ли они из нее выйти.

Среди многих причин, благодаря которым Союз приносит пользу американцам, есть две основные, не вызывающие сомнений ни у кого.

Хотя на своем континенте у американцев нет соседей, их соседями являются все те народы, с которыми они ведут торговлю. Несмотря на то что у них как будто бы нет врагов, им необходимо быть сильными, а силу они черпают в единстве.

В случае развала Союза штаты не только стали бы слабее по сравнению с другими народами, но возникли бы различные народы на их собственном континенте. Им пришлось бы создавать внутри штатов таможни, разделить между собой реки, и все это значительно замедлило бы освоение огромной территории, дарованной им Богом.

Сегодня им не надо опасаться вторжения извне, следовательно, нет нужды содержать армию, облагать население высокими налогами. Если же Союз распадется, эти мероприятия сразу же станут необходимыми.

Следовательно, американцы глубоко заинтересованы в Союзе.

Кроме того, можно сказать, что в настоящее время выход из Союза не принес бы никакой материальной выгоды ни одной из его частей.

Если вы посмотрите на карту Соединенных Штатов, то увидите горы Аллеганы, протянувшиеся с севера-востока на юго-запад на 400 лье. Можно подумать, что само Провидение захотело воздвигнуть между бассейном Миссури и побережьем Атлантического океана естественную преграду, которая бы мешала постоянным контактам людей и представляла собой естественную границу проживания разных народов.

⁵⁵ Так, провинция Голландия в республике Нидерланды и император Германской Конфедерации не раз выступали от имени своих союзов, используя мощь конфедерации в своих собственных интересах,

270

Но средняя высота Аллеган не превышает 800 метров⁵⁶. Их округлые вершины и пересекающие их широкие долины легко доступны. Более того, самые крупные реки, впадающие в Атлантический океан, такие, как Гудзон, Саскачеван, Потомак, берут свое начало за Аллеганами на открытом плато, граничащем с бассейном Миссисипи. Отсюда ⁵⁷ они прокладывают себе путь через горы, которые, казалось бы, должны были заставить их повернуть на запад, и создают естественные пути для продвижения человека

Таким образом, различные части страны, в которой в наши дни живут англоамериканцы, не разделены никакими преградами. Аллеганы не только не отделяют один народ от другого, они не являются даже границами штатов. Они расположены в штатах НьюЙорк, Пенсильвания и Виргиния, территория которых простирается на запад и на восток от этих гор⁵⁸.

24 штата Союза и 3 крупных округа, которые еще не являются штатами, хотя они уже заселены, занимают территорию в 131 144 квадратных лье⁵⁹, то есть их площадь в пять раз превышает площадь Франции. Здесь имеются различные почвы и климатические зоны, разнообразный растительный мир.

Именно из-за того, что англоамериканские республики занимают такое огромное пространство, многие сомневаются в долговечности их союза. В связи с этим нужно разграничить разные явления. Подчас в провинциях больших империй возникают противоположные интересы, из-за которых они в конце концов вступают в борьбу. Но если у людей, живущих на обширной территории, нет противоположных интересов, то сами размеры страны способствуют их процветанию. Ведь единое правительство значительно облегчает организацию обмена товаров, содействует их сбыту и увеличивает их ценность.

И хотя интересы жителей разных частей Союза не одинаковы, между ними нет противоречий.

Южные штаты почти исключительно земледельческие, в северных особенно развиты промышленность и торговля, на Западе одинаково процветают и промышленность и земледелие. На Юге выращивают табак, рис, хлопок и сахар, на Севере и Западе — кукурузу и пшеницу. Источники обогащения различны, но общим и благоприятным для всех условием обогащения является Союз.

Север, который вывозит товары, производимые англоамериканцами, во все части света, а тех снабжает иностранными товарами, конечно, заинтересован в сохранении федерации в ее нынешнем виде. Ему это нужно для того, чтобы количество американских производителей и потребителей, которых он обслуживает, не уменьшалось. Север является самым естественным посредником между южной и западной частями Союза, с одной стороны, и всем остальным миром — с другой, и он, безусловно, хочет, чтобы Юг и Запад были частями единого целого и процветали. При этом условии они будут поставлять сырье для его промышленности и груз для его кораблей.

В свою очередь Юг и Запад еще больше заинтересованы в существовании Союза и процветании Севера. Значительная часть товаров, производимых на Юге, является предметом экспорта, поэтому и Юг и Запад нуждаются в посредничестве Севера Для них естественно желание видеть Союз сильной морской державой, которая могла бы действенно защищать их интересы. И хотя у них самих нет кораблей, они должны без всяких оговорок участвовать в расходах на строительство флота Ведь если европейские корабли закроют выход из южных портов или у дельты Миссисипи, что станет с рисом Южной и Северной Каролины, с табаком Виргинии, с сахаром и хлопком, выращиваемыми в долине Миссисипи? Таким образом, весь федеральный бюджет расходуется на охрану материальных интересов, общих для всех членов федерации.

⁵⁶Средняя высота Аллеган, по свидетельству Вольне (Картины из жизни Соединенных Штатов, с.ЗЗ), от 700 до 800 метров, по свидетельству Дарий — от 5000 до 6000 футов. Наивысшая точка Вогезов —1400 метров над уровнем моря.

⁵⁷ См.: Дарби. Обзор Соединенных Штатов, с. 64, 79.

⁵⁸ Аллеганы не так высоки и не так труднопроходимы, как Вогезы. В связи с этим восточные склоны Аллеган так же естественно связаны с долиной Миссисипи, как Франш-Конте, верхняя Бургундия и Эльзас с Францией.

⁵⁹1002 600 квадратных миль. См.: Дарби. Обзор Соединенных Штатов, с.435.

271

Союз Юга и Запада с Севером выгоден им не только с коммерческой точки зрения, они извлекают из него большую пользу и в области политики.

На Юге живет огромное количество рабов. Они опасны уже сейчас и могут стать еще более опасными в будущем.

Западные штаты расположены на территории, по обе стороны которой тянутся горы. Реки, которые протекают в этих штатах, берут свое начало в Скалистых горах или Аллеганах, впадают в Миссисипи, которая несет свои воды в Мексиканский залив. Из-за своего географического положения западные штаты полностью отрезаны от европейской культуры и цивилизации.

В связи с этим южане должны быть заинтересованы в существовании Союза, чтобы не остаться один на один с чернокожими, а жители Запада — чтобы не оказаться в своей стране в изоляции, без всяких связей с внешним миром.

Север в свою очередь не может желать распада Союза, так как он хочет по-прежнему оставаться звеном, связывающим эту большую страну со всем остальным миром.

Мы видим, что материальные интересы всех частей Союза тесно связаны.

То же можно сказать об убеждениях и чувствах, то есть о нематериальных интересах людей.

Жители Соединенных Штатов много говорят о своей любви к родине, но мне их рассудочный патриотизм не внушает доверия. Он основан на интересах и может быть разрушен при их перемене. Я также не придаю большого значения словам американцев, когда они постоянно говорят о желании сохранить федеральную систему, созданную их отцами.

Массы граждан живут под властью одного правительства не столько из-за сознательной воли к единству, сколько в силу инстинктивного и в каком-то смысле бессознательного единства, порожденного близостью чувств и убеждений. Я никогда не соглашусь с мнением, что общество может возникнуть только вследствие признания власти одного правителя и повиновения определенным законам. Общество возникает, когда люди имеют одинаковые взгляды и мнения о многих вещах, когда многие события вызывают у них одинаковые впечатления и наводят на сходные мысли.

Рассматривая под этим углом зрения Соединенные Штаты, нетрудно заметить, что, несмотря на то что эта страна разделена на двадцать четыре независимых штата, ее жители составляют единый народ. Иногда даже появляется мысль, что существование общества в англоамериканском Союзе представляет собой более весомую реальность, чем в некоторых европейских странах, несмотря на то что эти последние живут по единым законам и подчиняются одному человеку.

На территории Соединенных Штатов существует несколько вероисповеданий, но все американцы едины в своем отношении к религии.

У них есть разногласия по поводу эффективных способов правления и разнообразия его конкретных форм, но царит полное единодушие по поводу основных принципов управления обществом. От Мэна до Флориды, от Миссури до Атлантического океана все полагают, что основой законной власти является народ. У них одинаковые взгляды на свободу и равенство, они одинаково смотрят на прессу, право на объединения, суд присяжных и ответственных представителей власти.

То же согласие наблюдается и в философских и моральных убеждениях, которые лежат в основе их поведения в повседневной жизни.

Англоамериканцы ⁶⁰ видят основу морали в общественном разуме так же, как основу законности политической власти в ее всеобщем признании гражданами. По их мнению, чтобы отличить дозволенное от недозволенного и истинное от ложного, следует полагаться на общественное сознание. Большинство американцев считают, что правильное понимание личного интереса достаточно для того, чтобы вести человека по верному и честному пути. Каждый человек имеет врожденную способность управлять собой, и никто не имеет права навязывать себе подобным свое понимание счастья. Американцы искренне верят в совершенство человека и полагают, что распространение знаний неизбежно приводит к положительным результатам, а невежество — к печальным последствиям. Они смотрят на человеческое общество как на развиваю-

⁶⁰ Нет необходимости, я думаю, объяснять, что, говоря об англоамериканцах, я имею в виду большинство населения, за пределами которого всегда могут быть люди, исповедующие другие убеждения.

272

щийся организм, в котором не может и не должно быть ничего незыблемого. То, что кажется им хорошим, может быть заменено в будущем на лучшее, но сегодня еще неведомое.

Дело не в том, что все эти идеи правильны, а в том, что они общепризнаны в Америке.

Кроме идей, объединяющих англоамериканцев, у них есть еще чувство гордости, отличающее их от всех остальных народов.

В течение пятидесяти лет жителям Соединенных Штатов без конца твердят, что они являются единственным религиозным, просвещенным и свободным народом. Тот факт, что до настоящего времени демократические учреждения с успехом функционируют у них и терпят крах во всех других странах мира, порождает в них огромное самомнение. Им даже близка мысль о том, что они являются совершенно особенными людьми.

Итак, угроза существованию американского Союза заключается не в многообразии убеждений или интересов, а в различии характеров и страстей американцев.

Хотя почти все обитатели огромной территории Соединенных Штатов являются выходцами из одной страны, со временем из-за климата и в еще большей степени из-за рабства в характере англичан с Юга появились черты, сильно отличающие их от англичан с Севера.

У нас бытует мнение, что из-за существования рабства интересы одной части Союза входят в противоречие с интересами другой его части. Я решительно не согласен с этим. Рабство не создает противоречий между интересами Юга и Севера; однако оно изменило характер южан, привило им черты, не свойственные северянам.

Я уже говорил о том, какое влияние оказало рабство на развитие торговли на Юге Соединенных Штатов. Не меньшее влияние оно оказало и на нравы южан.

Раб никогда не спорит, он подчиняется всему безропотно. Иногда, правда, он убивает своего хозяина, но никогда ему не противостоит. На Юге даже самые бедные семьи имеют рабов. С самого раннего детства южанин чувствует себя кем-то вроде домашнего диктатора. Делая первые шаги в жизни, он узнает, что он рожден для того, чтобы распоряжаться, и приобретает привычку господствовать, не встречая сопротивления. Из-за такого воспитания южане часто бывают высокомерны, нетерпеливы, раздражительны, вспыльчивы, безудержны в желаниях. Они страстно желают борьбы, но быстро отчаиваются, если победа требует длительных усилий.

Северяне не окружены с колыбели рабами. У них нет и свободных слуг, и чаще всего они вынуждены заботиться о себе сами. С юных лет они, оказываясь в различных обстоятельствах, проникаются мыслью о своей самостоятельности и учатся точно оценивать естественные пределы своих возможностей. Они отнюдь не рассчитывают силой сломить тех, кто действует против их воли. Им известно, что для того, чтобы получить поддержку людей, нужно заслужить их расположение. Поэтому они терпеливы, рассудительны, терпимы, неторопливы в действиях и упорны в достижении своих замыслов.

В южных штатах самые насущные потребности человека никогда не остаются неудовлетворенными. Южанам нет надобности думать о материальной стороне жизни, за них об этом думают другие. Заботы о повседневной жизни не занимают их воображение, поэтому оно направлено на более возвышенные, но менее определенные вещи. Они любят величие, роскошь, славу, шум, удовольствия и особенно праздность. Жизнь не требует от них никаких усилий, и, поскольку труд не является для них необходимостью, они впадают в оцепенение и не делают даже того, что могло бы принести им пользу.

Жители Севера имеют одинаковый достаток, здесь нет рабства, и северяне поглощены теми самыми повседневными заботами, которые так презирают белые южане. Северяне с детства вступают в схватку с нищетой и привыкают ценить обеспеченную жизнь выше всех умственных и душевных наслаждений. Из-за сосредоточенности на мелочах у них слабеет воображение, они не богаты отвлеченными мыслями, но мыслят практически, ясно и точно. Поскольку все усилия их ума направлены на единственную цель — достижение благосостояния, они неизменно его достигают. Они прекрасно умеют использовать природу и людей для производства материальных благ и виртуозно владеют искусством создания в обществе условий, способствующих процветанию

273

каждого его члена, а также использования присущего человеку эгоизма для всеобщего блага.

Северяне обладают не только опытом, но и знаниями, однако наука для них не удовольствие, они видят в ней средство достижения своей цели и неутомимо овладевают теми ее областями, которые имеют практическое применение.

Южане непосредственны, остроумны, открыты, великодушны, интеллектуальны и блестящи.

Северяне активны, рассудительны, образованны и искусны.

Первые обладают вкусами, предрассудками, слабостями и благородством, присущими аристократам.

Вторые — достоинствами и недостатками, свойственными среднему классу.

Если в союз объединяются два человека, имеющие общие интересы и отчасти общие убеждения, но разные характеры, уровень знаний и культуры, то очень вероятно, что им будет трудно жить в согласии. То же можно сказать и о союзе наций.

Рабство вредит американской федерации не путем прямого ущемления ее интересов, а косвенно, путем воздействия на нравы людей.

В 1790 году федеративный договор был подписан тринадцатью штатами, сегодня в федерации двадцать четыре штата. Население, насчитывавшее в 1790 году около четырех миллионов человек, за сорок лет увеличилось в четыре раза, и в 1830 году в федерации было около тринадцати миллионов человек⁶¹.

Подобные изменения всегда таят в себе опасность.

Существуют три основных условия, обеспечивающих долговечность союза наций или индивидуумов: — это мудрость его членов, их индивидуальная слабость и ограниченное число.

На освоение Запада от берегов Атлантического океана идут люди, не терпящие никакого гнета, жадно стремящиеся к обогащению и нередко изгнанные из своих родных штатов. Они не знакомы друг с другом. В западной глуши еще нет ни традиций, ни семейного духа, ни добрых примеров, которые могли бы их сдерживать. Они не склонны повиноваться законам, да и нравы не оказывают на них большого влияния. Следовательно, те, кто сегодня заселяет долину Миссисипи, стоят во многих отношениях ниже, чем те, кто живет на первоначальной территории Союза. Однако их голос уже громко раздается в органах правления Союза, и таким образом они участвуют в управлении общими делами, не умея управлять собой ⁶².

Вероятность долговечности союза тем выше, чем слабее каждый из его членов, так как в этом случае залогом их безопасности является единство. В 1790 году самая населенная из американских республик насчитывала пятьсот тысяч жителей⁶³, и все они чувствовали, что они слишком малочисленны для того, чтобы стать независимыми народами. В то время необходимость подчиняться федеральным властям не вызывала у них протеста. Но когда население какого-либо федерального штата доходит до двух миллионов человек, как это наблюдается в штате Нью-Йорк, а его территория становится равной четвертой части территории Франции⁶⁴, он начинает ощущать свою силу. И хотя он попрежнему желает сохранить способствующий его благополучию союз, он не рассматривает его как необходимое условие своего существования. Соглашаясь оставаться в Союзе, он в то же время хочет играть в нем преобладающую роль.

Одно только увеличение количества членов Союза может стать мощным толчком к его разрушению. Даже у людей, придерживающихся одинаковых взглядов, не всегда совпадают точки зрения. Это тем более верно при различии в убеждениях. Поэтому, по мере того как растет количество американских республик, становится все труднее достичь согласия по поводу общих для всех законов.

⁶¹ По переписи 1790 года — 3 929 328; 1830 года — 12 856 163.

⁶²Конечно, это лишь мимолетная опасность. Со временем и на Западе выработается и укрепится общественная жизнь, как это уже произошло на берегах Атлантического океана.

⁶³В Пенсильвании в 1790 году проживало 431 373 человека.

⁶⁴ Площадь штата Нью-Йорк составляет 6 213 квадратных лье (500 квадратных миль). См.: Дарби. Обзор Соединенных Штатов, с. 435.

274

Сегодня интересы членов Союза не вступают в противоречие, но кто может сказать, какие изменения произойдут в ближайшем будущем в стране, где каждый день возникают новые города, а каждое пятилетие — новые народы?

Со времени появления английских колоний количество их жителей увеличивается почти вдвое каждые двадцать два года. Нет никаких причин, которые могли бы остановить этот рост в ближайшие сто лет. До окончания этого столетия на территории, которую занимают и на которую претендуют Соединенные Штаты, будет насчитываться сорок штатов, в которых будет жить более ста миллионов человек ⁶⁵.

Даже если допустить, что все эти сто миллионов человек будут иметь общие интересы и одинаково понимать выгоды сохранения Союза, тот факт, что они будут разделены на сорок различных и неравных по силе народов, превращает возможность сохранения федеральной формы правления в счастливую случайность.

Конечно, можно упомянуть здесь способность человека к самоусовершенствованию. Но для того, чтобы правительство, ставящее себе целью объединить сорок различных народов, живущих на территории, равной половине Европы ⁶⁶, предотвращать их соперничество, властолюбие, столкновения и направлять их свободную волю на выполнение общих замыслов, могло быть долговечным, человеческая природа должна претерпеть глубокие изменения.

Однако самая большая опасность, связанная с ростом Союза, таится в постоянном передвижении сил, которое в нем наблюдается.

От берегов озера Верхнее до Мексиканского залива по прямой линии насчитывается около четырехсот французских лье. Вдоль этой бесконечной линии тянется граница Соединенных Штатов. Иногда она отступает от этой линии в глубь страны, но чаще всего она заходит далеко за нее и тянется по пустынным местам. Подсчитано, что по всему этому широкому фронту белые передвигаются в среднем на семь лье в год⁶⁷. Время от времени они встречают на своем пути какое-либо неожиданное препятствие: неплодородные земли, озеро или индейское племя. Тогда люди, идущие по всему фронту, останавливаются и скапливаются на какой-либо территории, после чего движение возобновляется. В этом постепенном и непрерывном перемещении европейцев к Скалистым горам есть что-то от чуда. Количество людей, ежедневно отправляющихся в путь по воле Господа, постоянно растет.

По мере продвижения этого фронта на новых землях строятся города, возникают обширные штаты. В 1790 году в долинах Миссисипи жило не более нескольких тысяч пионеров. Сегодня там живет столько же человек, сколько насчитывалось во всем Союзе в 1790 году, то есть около четырех миллионов⁶⁸. Город Вашингтон был основан в 1800 году в центре американской федерации, теперь он находится на одной из ее окраин. Для того чтобы явиться на заседания конгресса, депутатам самых западных штатов ⁶⁹ надо преодолеть расстояние, равное расстоянию между Веной и Парижем.

Все штаты Союза одинаково стремятся к богатству, но они не могут расти и процветать в одинаковой степени.

На севере Союза отдельные отроги Аллеган доходят до Атлантического океана и образуют большие рейды и порты, в которые всегда могут заходить самые

⁶⁵Если в течение еще одного столетия население Соединенных Штатов будет удваиваться каждые двадцать два года, гак это уже происходило в течение двух столетий, то в 1852 году там будет насчитываться двадцать четыре миллиона жителей, в 1874-м — сорок восемь миллионов и в 1896 году — девяносто шесть миллионов. Это может произойти, даже если земли на восточных склонах Скалистых гор окажутся непригодными для земледелия. На уже занятых землях вполне может жить указанное количество людей. Если в двадцати четырех штатах и на трех территориях, входящих в настоящее время в Союз, будет проживать сто миллионов человек, то плотность населения страны будет составлять 762 человека на квадратное лье, то есть будет значительно ниже, чем плотность населения Франции, составляющая 1006 человек на квадратное лье, и Англии — 1457 человек. Она будет даже ниже плотности населения Швейцарии, где, несмотря на озера и горы, плотность населения составляет 783 человека на квадратное лье. См.: Мальт-Брюн, т.VI, с. 92.

⁶⁶Площадь Соединенных Штатов равна 295 тысячам квадратных лье, площадь Европы, по Мальт-Брюну (т. VI, с.4), — 500 тысяч.

⁶⁷ См.: Законодательные документы, 20-й конгресс, №117, с. 105.

⁶⁸ 3 672 371, по переписи 1830 года.

⁶⁹ Расстояние от Джефферсона, столицы штата Миссури, до Вашингтона составляет 1019 миль, или 420 почтовых лье (Американский альманах, 1831, с. 48).

275

крупные корабли. Но от Потомака до устья Миссисипи тянутся плоские песчаные берега. В этой части Союза выход кораблей из рек в океан затруднен, а встречающиеся местами в этих лагунах порты не глубоки и менее удобны для захода торговых кораблей, чем северные.

Кроме этого чисто природного неудобства, есть и другое, порожденное законами.

Тогда как на Севере рабство отменено, на Юге оно существует и оказывает, как я уже говорил, пагубное влияние на благосостояние хозяев.

Север вынужден быть более активным в торговле⁷⁰ и промышленности, чем Юг, естественно, рост населения и процесс обогащения идут там быстрее.

Штаты, соседствующие с Атлантическим океаном, уже наполовину заселены. Большая часть земли находится в чьем-либо владении. Поэтому они не могут принимать столько эмигрантов, сколько их принимают западные штаты, все еще представляющие собой безграничное поле деятельности. Бассейн Миссисипи значительно более плодороден, чем побережье Атлантического океана. По этой причине и по многим другим основная часть европейцев едет на Запад. Это можно строго доказать, приведя цифры.

Рассматривая всю территорию Соединенных Штатов, мы обнаруживаем, что за сорок лет их население почти утроилось. Что же касается бассейна Миссисипи, то за то же время его население⁷¹ увеличилось в тридцать один раз⁷².

Центр основных сил федерации постоянно перемещается. Сорок лет тому назад основная часть граждан Союза жила на берегу моря, недалеко от того места, где сейчас находится город Вашингтон. Теперь она располагается дальше от моря и севернее, и нет сомнения в том, что не пройдет и двадцати лет, как она переместится за Аллеганы. Если Союз будет существовать, то бассейн Миссисипи благодаря своему плодородию и размерам обязательно станет постоянным центром основных сил федерации. Через тридцать или сорок лет бассейн Миссисипи займет подобающее ему место. Нетрудно подсчитать, что соотношение его населения и населения штатов, расположенных на берегах Атлантического океана, будет приблизительно составлять 40 : 11. Пройдет еще несколько лет, и штаты, основавшие Союз, окончательно лишатся своей руководящей роли; в федеральных органах будут господствовать представители населения долины Миссисипи.

Постоянное перемещение сил и влияния на северо-запад обнаруживается раз в десять лет, когда после всеобщей переписи населения определяется количество представителей, посылаемых каждым штатом в конгресс⁷³.

⁷⁰ Для того чтобы составить себе представление о различиях развития торговли на Юге и на Севере, достаточно ознакомиться со следующими данными: в 1829 году водоизмещение крупных и мелких торговых кораблей, принадлежавших Виргинии, двум Каролинам и Джорджии (четырем крупным южным штатам), составляло лишь 5243 тонны.

В том же году водоизмещение кораблей одного штата Массачусетс составляло 17 322 тонны. (Законодательные документы, 21-й конгресс, 2-я сессия, №140, с. 244.) Таким образом, один этот штат имел в три раза больше кораблей, чем четыре указанных штата.

Следует заметить, что площадь штата Массачусетс составляет 959 квадратных лье (7335 квадратных миль), а население — 610 014 человек, в то время как упомянутые четыре штата занимают площадь в 27 204 квадратных лье (210 000 миль), а их население составляет 3 047 767 человек. Таким образом, площадь Массачусетса составляет третью часть от площади этих четырех штатов, и он насчитывает в пять раз меньше жителей. (Дарби. Обзор Соединенных Штатов.) Рабство во многих отношениях вредит развитию торговли на Юге: оно лишает белых предприимчивости, из-за него же белые не могут найти необходимых для торгового флота матросов. Моряками обычно становятся выходцы из низших слоев населения. А на Юге к этим слоям относятся рабы, которых трудно использовать в море: во-первых, они будут хуже справляться со своими обязанностями, чем белые, а во-вторых, всегда будет опасение, как бы они не взбунтовались посреди океана или не сбежали, когда корабль пристанет к чужим берегам.

⁷¹ Дарби, Обзор Соединенных Штатов, с. 444.

⁷²Говоря о бассейне Миссисипи, я не включаю в него штаты Нью-Йорк, Пенсильванию и Виргинию, хотя они тоже находятся на его территории.

⁷³В результате переписи обнаруживается, что за десять истекших лет в одном штате, например в штате Делавэр, население увеличилось на 5 процентов, а в другом — Мичигане — на 250 процентов. В Виргинии за это время население выросло на 13 процентов, а в соседнем штате Огайо —· на 61 процент. См. сводную таблицу в Национальном календаре, из которой видно, насколько неодинаково развиваются различные штаты.

276

В 1790 году Виргиния имела в конгрессе девятнадцать представителей. Их число росло, и в 1813 году их уже было тридцать три. Затем оно начало снижаться,и в 1833 году она имела двадцать одного представителя⁷⁴. В то же самое время в штате Нью-Йорк происходил противоположный процесс: в 1790 году он имел в конгрессе десять представителей, в 1813-м — двадцать семь, в 1823-м — тридцать четыре, в 1833-м — сорок. Огайо в 1803 году имел лишь одного представителя, а в 1833-м — девятнадцать.

Трудно представить себе длительный союз двух народов, один из которых беден и слаб, а другой богат и силен, даже если можно было бы доказать, что сила и богатство второго не куплены ценой бедности и слабости первого. Еще труднее сохранять Союз в периоды, когда один народ теряет силы, а другой приобретает.

Быстрое и неравномерное развитие некоторых штатов представляет угрозу независимости остальных. Если бы Нью-Йорк, имеющий два миллиона жителей и сорок представителей в конгрессе, захотел там распоряжаться, ему бы это, возможно, удалось. И даже если сильные штаты никогда не будут стремиться к угнетению слабых, такая опасность будет существовать всегда, ведь возможность совершения действия не менее опасна, чем само действие.

Слабые редко верят в справедливость и разум сильных. Штаты, которые развиваются медленнее, чем другие, с недоверием и завистью поглядывают на тех, к которым судьба благосклонна. Это порождает глубокое недовольство и смутную тревогу в одной части Союза, тогда как в другой царят благополучие и уверенность. Именно этим, по-видимому, объясняется враждебная позиция, занятая Югом.