3 августа 2001 г

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

3 августа 2001 г

Мы переезжаем!

Будем жить в доме напротив. С балконом! В более чистой квартире. Мы ее вычистили и убрали. Правда, там тоже нет канализации. Зато есть неуправляемый сосед — Джим Мульён! Но дуть из подвала холодом не будет.

Черной, как ночь, копоти на стенах и на потолке — не будет!

С Джимом Мульёном плохи дела… Он выпивает… Ненавидит русских. Причем всех без разбору…

Только он один в том подъезде и живет с Золиной. Остальные квартиры в подъезде сгорели или рухнули. Есть их квартира на первом этаже и еще одна на втором этаже, куда собрались перебраться мы.

Получила хлеб. Наш долг разным людям — 200 рублей.

Солдаты засели всюду. Ждут годовщины августовской войны.

Шестое августа — начало «летней» войны в 1996 году (об этих боевых действиях мало кто знает, их продолжительность невелика, немногим более 2 недель).

Присутствие федеральных военных — нам помощь.

Соседи ведут себя тише, трясутся от страха. Некоторые неожиданно произнесли утром: «Добрый день». У них маета от безделья. Ничего нигде не могут утащить. Бояться русской засады и пули в лоб. И нас в этой ситуации не убьют — не решатся!

А у нас с мамой, какая встреча была!

Снимаем мы себе решетку с окна большого разбитого дома, и тут…

Крадутся к нам русские военные. В масках!

Один — с пулеметом. Второй — с автоматом.

Я подумала: «Нам конец!»

Но парень в маске, синеглазый, смеется:

— Бог в помощь! Вы что тут делаете?!

А я ему жалобно:

— Укрепиться хотим. Боимся! Снимаем решетку. Только сил нет. Не получается!

Парень этот предложил:

— Мы вам поможем!

Я ему:

— Не надо, мы сами…

Но они залезли через другое разбитое окно в пустой, разрушенный дом.

Солдат ударил один раз ногой изнутри — решетка вылетела!

Мы им — «Спасибо!»

Главное, худой, а какой сильный?! Мне бы так уметь!..

А мама хвать пулемет!

(Они его оставили около бордюра, когда лезли решетку снимать).

Солдаты испугались:

— Бабка, ты че…?!

Она смеется. Говорит:

— Молодость вспомнила. Решила тряхнуть стариной!

Я все это время — стояла на карнизе дома, метра два от земли.

Тот, что был в маске, галантно подал мне руку. Помог спуститься.

Ребята стали проситься к нам на чай.

— У нас сахара нет! — сообщила военным мама,

— Понятно! — сообразили они. — Ближайшие соседи наказать могут, зарезать.

Еще военные спросили:

— Нет ли боевиков?!

— Давно не видно, — успокоили мы их.

Потом эти люди с удовольствием сидели и курили у нашего подъезда. Грелись на солнышке.

Болтали с ребятами-чеченцами, своими ровесниками…

Подвоха они не боялись. Двор был окружен.

Я помню случай в 1995 году, лето:

Тогда два молодых солдата, по просьбе торгующих соседей, приносили различные консервы на продажу. Шутили, смеялись. Дружили с кем-то из нашего двора.

Они доверяли. Ходили в наши дворы без оружия…

Однажды обоих нашли зарезанными на дорожке сада…

Однако сегодня наши молодые женщины-чеченки любезничали с русскими военными вовсю! Мы ушли к себе. С ними я не сидела.

Была у Золины — жены «Мульена».

Не выходила, но прислушивалась. Русские ребята рассказывали:

— В Чечне мы первый месяц! В серьезных боях пока не были…

Они удивлялись, что у нас девушки чистые, как в старину. Не такие, как у них дома.

Сказали:

— У нас живут иначе. Девчонки пьют и гуляют с 12-ти лет!

Солдаты заявили, что я — красивая.

Богатая пища теперь будет для рассказов и сплетен у кумушек, которые сегодня стали их собеседницами. Хорошо, что я ушла!

Но я сделала вывод, что и русские парни бывают трезвыми и ловкими…

Царевна