30 июня 2000 г

30 июня 2000 г

Вечер. Ссорюсь с мамой.

Красивую Розу, синеглазую блондинку, не видим третий день

На рынке нас стали обижать!

Наш стол заняла большая чеченская семья. Вот наглецы! Я намереваюсь стол сжечь вечерком, облив керосином. Не доставайся же ты никому!

Но мама не советует. Говорит: люди рядом не виноваты. У них столы тоже деревянные, сгорят. Нельзя! Совестно! Она рекомендует сделать иначе. Подпилить ножки стола. Когда «захватчики» разложат свой товар — стол рухнет на землю.

В этом случае никто, кроме виновных, не пострадает!

Вчера подходила молоденькая вдова — Надя. Она принесла фотоснимки, показать мужа.

Вот они — в стенах родного института… Счастливая семейная пара за городом с друзьям — студентами… Муж Нади плотный молодой мужчина. Чертами своего лица он похож на сына одной из наших соседок по подъезду. На того, кто был ранен в руку и в ногу.

Всюду на фотографиях муж Нади смеется! Сразу видно: человек веселый и добрый. Наде очень идет, когда она без платка. На фото она стоит рядом с мужем с непокрытой головой. Видны ее светлые волосы. Именно этот образ ей идет!

— Муж не давил. Не заставлял кутаться, — признается Надя. — Теперь я хожу, только полностью закрыв волосы. Сама так решила! В память о нем.

У скольких женщин вокруг — раннее вдовство! Это потому, что в Чеченской республике ранние браки. В 14–16–20 лет, и вот теперь совсем молодые женщины — вдовы!

Сколько же уничтожено семей! Дети — сироты заполнили все уголки моей Родины.

— Среди детей много инвалидов! Часто ранение в ноги. В моде костыли…, — грустно замечают торгующие женщины.

Как мне повезло! Я с ногами! Только иногда мучают сильные боли.

Не смею роптать…

Вторично, уже к вечеру, я заметила Надю с молодым парнем.

У него на мизинце серебряный перстень с агатом. Такой же носил «мой» Аладдин.

Я сделала вид, что не увидела их. Не мое дело…

Мне жаль всех. Я изнываю от жалости к людям.

Измучена своим бессилием, отсутствием личной возможности помочь.

Продолжаю болеть.

Царевна Будур