25 января 2000 г

25 января 2000 г

Утром наши женщины пришли и рассказали, что двух девочек сестер военные увели из дома от матери. По возрасту они школьницы.

Их мать искала, у кого можно купить ящик водки, чтобы вернуть детей, иначе их ей не отдадут. Аза и Оля принесли чужие красивые полотенца, пояснили:

— Это вместо салфеток.

И сразу забрали все в свою комнату.

Днем я увидела: в нашем дворе свежая могила. Взрослые объяснили:

— Это сосед. Убило в доме рядом.

Надо же! А я не заметила…

Ночью сильно стреляют, но никто не уходит в подвал под домом.

Спим каждый на своем месте.

Больной внук бабы Нины приносит откуда-то книги. Лучшие из них Лина забирает себе. Когда обстрел, он страшно пугается и всегда твердит:

— Господи! Неужели я маму больше не увижу?! Ее убили? Давайте спрячемся в канализационный люк!

Его бабушка шутит:

— Увидишь маму, если слушаться будешь!

На самом деле его мама с младшими детьми стали беженцами. И никто не знает, живы ли они… Ведь места в автобусе стоили очень дорого, на всех денег не хватало.

А вывозили бесплатно очень немногих.

При этом еще и обстреливали. Так убило всю семью беженцев из соседнего дома осенью 1999-го… Как-то 46 человек сгорело, когда в автобус попал снаряд.

Спасся один ребенок…

Моей маме было плохо с сердцем.

Я давала ей валидол и капли.

Она попросила закопать ее прямо в огороде, если она умрет.

Но чтобы это сделала именно я, а не кто-нибудь еще из ближайшего окружения. Она объяснила, что даже после смерти ей будет противно принять от них помощь…

А я ответила, что не смогу ее закопать, так как земля мерзлая. Вся в снегу.

— Тогда сожги, — предложила она.

Я попыталась представить себе, словно увидев это сверху, мерзлую землю, медленно расплывающееся черное пятно вокруг костра и ее «тающее» в огне тело…

Но, видя, как ей плохо, пообещала:

— Сделаю, как ты просишь.

И пока она не видит — вытерла слезы.

Продолжаю.

Вовка притащил баллоны соленой черемши. Принес на тарелочке и угостил нас.

Мы «смели» черемшу в одно мгновенье.

— Остальное мое! Я люблю! — заявил он. И отнес все банки на свою половину.

В 200 метрах от нас загорелся частный дом после обстрела из орудий. Все коллективно тушили пожар, но напрасно. Дом сгорел. Странно, но никто ничего не взял себе.

Все вещи выносили и ставили на дорогу.

Отдавали в дома напротив.

Я с людьми забрала часть обгоревшего забора на дрова.

Нашли головки лука, и пачки с промерзшим чаем.

P.S:

Наши молодые соседки стали исчезать по ночам куда-то…

Женщины, а не боятся!

Оля, наверное, уйдет — ее муж Вовка все больше пьет.

Царевна Полина-Будур