Краткий курс гражданской истории безумной войны

История — это свиток тайн, пересказанных глупцом по испорченному телефону. Историю принято излагать как последовательность важных событий. При этом логика и психология внутреннего процесса этих событий обычно не учитывается — остается за рамками, пребывает вне интересов историка. В результате историк сплошь и рядом не может отличить важнейшие события от заурядных. В результате читатель получает этикетку «Хрен в маринаде».

— Это все не пустячки, милый мой Айсман! Это очень даже не пустячки! — Папа Мюллер-гестапо понимал, что стальная нить мотивов, движущих человеческими поступками, крепится подчас к неприметнейшим гвоздикам!

История пишется победителями. И превращается в рапорт, записанный писарем под диктовку командира — для судей-потомков и начальников: о наших доблестях, преодоленных трудностях и гадстве врагов. Концы не сходятся, но самолюбию льстит.

Я не буду говорить об офицере-аналитике военной разведки Владимире Резуне, проклятом предателе и знаменитом писателе Викторе Суворове. Он сложил отдельные мелочи в мозаику, и от получившейся картины ахнул мир и взвыли историки. О нет: роем глубже:

Греки воевали с троянцами, согласно Гомеру и Шлиману. Это все знают. Да? Да? Ага. А чего? А Парис умыкнул Елену Прекрасную, жену одного из греческих царей, Менелая. А почему? А потому что раньше три главные греческие богини призвали самого прекрасного юношу разрешить их сомнения. В качестве самого прекрасного юноши был ими избран Парис. И Афина, Афродита и Гера дали Парису яблоко: вручи самой красивой из нас! Парис дал яблоко Афродите, и в качестве бонуса за услугу был одарен: его полюбит самая прекрасная женщина Греции. Это была Елена. Так? Второй общеизвестный факт: все средиземноморское побережье Малой Азии, в первую очередь — нынешний анатолийский берег Турции — это была родина греков. И Эфес, и Милет, и множество менее знаменитых городов стояло там в те времена. И вообще греки мигрировали с востока на запад, и Эгейское море было обселено ими с обоих берегов и по всем островам. Фалес жил в Милете. Герострат жил в Эфесе. А Парис жил в Трое!!! И был такой же грек, как Менелай и прочие греки!!! И все жители Трои тоже были греки!!! А что — греческие богини к себе варвара призвали рассудить их?! Или Троя была варварским анклавом на сплошь греческой территории? Или часть греческих богов не покровительствовала троянцам?! Гомер для простоты различения называет сборных с кучи островов и мест штурмующих — «греками», но «троянцы» — такие же греки, как все соседние спартанцы, итакцы, фиванцы и пр. Это как «новгородцы» и все войска Ивана Грозного «русские». Да смотрите же: «троянцы» и «греки» молятся тем же богам и ведут тот же образ жизни, говоря на том же языке! И вот эта абсолютно самоочевидная истина практически никем просто не принимается во внимание. Сказал Гомер «греки и троянцы» — все, нечего думать.

Человек, не умеющий думать, видеть и понимать, не историк. А так, невольный дезинформатор. Безмозглый перечислятель фактов в произвольных подборках. Историю бессмысленно перечислять. Историю необходимо понимать.

А это тем труднее, что со временем политические причины лжи сменяются психосоциальными. Человеку подсознательно потребно ощущать себя частью великого целого: могучего народа, великой науки, гениальной футбольной команды. Как глядящийся в зеркало делает лицо позначительней и красивей, чтоб быть получше, — так глядящийся в зеркало истории «делает себе хорошее лицо»! О нет, мелочи: здесь чуть повернем, эта родинка нам ну не нравится — замажем, подбородок выставим — но это же наш реальный подбородок!

И тогда железная логика и безумные случайности истории исчезают — и на поверхности остается бессмысленный архипелаг. И читатель такой истории задается вопросом: что, все эти деятели были дураками? Почему они пороли чушь? Не видели того, что видно и ясно мне? Они не политики и полководцы, а козлы! Нет, приятель… От тебя просто скрыли мотивы и сцепки их действий.

И. Хорошо бы каждому, кто вознамерился заняться историей, делать на руке — с внутренней стороны, аккуратно так, на память для себя — татуировку:

1. Когда.

2. Где.

3. Что.

4. Кто.

5. С кем.

6. Сколько.

7. Почему.

8. Как.

9. Вследствие чего.

10. Зачем.

11. С какой конечной целью.

Без ответа на эти одиннадцать вопросов история не существует. Ибо умолчание части истины есть ложь. А незнание системы причин есть дурость. Не дай обмануть себя, и не дай держать себя в дурости.

1. Никогда в мировой истории не случалось события, равного российской Гражданской войне по масштабу, густоте, пестроте и стремительности происходившего. Четыре года на одной шестой части земной суши возникали, сливались, разделялись и рушились десятки государств. Десятки народов обретали независимость, боролись за нее с ближними и дальними соседями — и снова теряли. Десятки политических партий организовывались, вступали в союзы, запрещали друг друга и исчезали навсегда. Вчерашние подонки общества десятками тысяч восходили в правящий класс, а вчерашние образованные и работящие люди обращались в государственное рабство и лишались всех прав. Миллионы сбежали, миллионы были уничтожены, жестокость приняла невообразимый характер, расстрел квалифицировался как «административная мера». Гигантская империя в одночасье рухнула в ничтожество без всякого воздействия внешних врагов и тут же была восстановлена в прежних размерах, но уже как фантастический по замыслам и надеждам социальный эксперимент.

Доколе будут жить на земле русские — они будут вновь и вновь возвращаться к постижению своего кровавого и звездного часа — своей Великой Гражданской войны, находя в ней все новые поводы для гордости своими доблестями и скорби по невинной крови.

Проходят империи и исчезают народы, но корни величия тянутся из прошлого и питают соками, позволяя потомкам держать головы высоко. История — это бессмертие.

2. Гражданская война была задумана и впервые спланирована в 1914 году. Год кончался, а большая война в Европе затягивалась. (Вскоре ее назовут Великой, а после окончания станут чаще называть Мировой, а с разворачиванием II Мировой она одновременно станет I Мировой.) Вот тогда-то Владимир Ильич Ульянов и стал продвигать тезис. Сорокачетырехлетний Ленин был жилист, энергичен и непримиримо утверждал свое лидерство в партийной компании. Компания пила пиво в Швейцарии, любуясь чудесными пейзажами, и лидер любил пропустить кружечку светлого. А тезис этот был такой, и чуть поздней Ленин оформил его в статью для социал-демократической печати: «Превратим империалистическую войну в гражданскую!» Пролетарий должен отворотить свой штык от пролетариев других стран в военной форме — и обратить этот штык против своей отечественной буржуазии! Народу дали винтовки и организовали в армию. О! Эту бы армию — да в социалистических целях!

Жизнь в Швейцарии была, конечно, безопасная, но скучная. И лет уже Ленину до черта, а ни кола ни двора, и в общем ничего не сделано. Революционеры — всегда мечтатели, особенно в сочетании безопасности и безделья. И вождь мечтал, как вооруженный народ пойдет по указанному большевиками курсу — уничтожать буржуев, собственников, эксплуататоров, все обобществлять и создавать социализм.

— И так — по всем воюющим армиям! Против буржуазии всех европейских стран! Заполыхает!

— Это гениальный момент! Капитализм организует пролетариат, собирает его вместе, подготавливает для самостоятельного управления всем производством и далее государством. А империализм, как высшая стадия капитализма, собирает этот пролетариат в гигантские армии, дисциплинирует и вооружает своего могильщика!

— Товарищи. Как справедливо указывал Маркс, и аргументировал Энгельс, и все мы понимаем, социализм должен победить вначале в самых промышленно развитых странах, где самый многочисленный и сознательный пролетариат. Но общая война дает и другую возможность. Военный переворот становится одновременно и пролетарским, революционным переворотом. Армия сегодня — это пролетариат! Главное — взять власть! И тогда — заполыхает! Начнем со своей страны.

— А как неплохо было бы начать прямо со Швейцарии, товарищи!..

Установка на переворот, гражданскую войну, мировую революцию — устраивалась в мозгах этих революционеров, мечтателей, люмпенов, бездельников, фанатиков, неудачников, дармоедов, честолюбцев, радетелей за народ и справедливость.

— Разумеется, никогда господствующий класс не сдаст свои позиции без борьбы, товарищи. Никогда капиталист не отдаст свое добро без жестокого сопротивления. Подавление сопротивления неизбежно.

3. Швейцария — зверски дорогая страна. А работать профессиональные революционеры не хотели категорически. Во-первых — на буржуев, а во-вторых — все силы нужны для борьбы. Хорошо еще были шизоидные меценаты из капиталистов с социалистическими симпатиями (каково?!), и гений делания денег из воздуха Парвус подбрасывал на пивко. Но с началом войны потоки перекрывались и иссякали. Пальто, велосипед, квартплата, обеды в «недорогих ресторанчиках» — не думали, откель бабки брали?

Значит. Послом Германии в Швейцарии был Мирбах. Да-да, тот самый граф Мирбах, который в 1918 будет послом Германии в Советской России, и которого уберет — кто? Блюмкин? так он был чекист, э?

Посол в Швейцарии — важный пост! все узлы европейской политики и разведки! налаженные связи, каналы! война идет! — переводится вдруг в Москву. Ага. К своим большевикам. Через Мирбаха шли переговоры и деньги!

Пьяному ежу ясно и давно написано: большевикам нужна власть в России — немцам нужно вывести Россию из войны. Совпадение целей — почва для любого политического союза.

Дайте нам денег! И мы избавим вас от войны на два фронта! Еще и все долги вернем! Власть-то будет наша! — Гут. Мы можем дать вам денег. Мы поможем вашей революции. Но после победы вы нам заплатите… сейчас обговорим пункты нашего соглашения.

На немецкие деньги, даваемые в большевистские руки, финансировалась политика, откровенно декларирующая перевод внешней войны во внутреннюю, гражданскую.

4. Что такое гражданская война? Это вооруженный внутренний конфликт, растянутый во времени и пространстве. А что такое революция? Это более или менее вооруженный конфликт, ударно разрешаемый сменой политико-социального устройства власти.

То есть. Можно сказать. Что когда вы затеваете социальную революцию. И предвидите неизбежное сопротивление людей, которые на этом много потеряют. И людей таких получается много. Вы затеваете революцию как первый этап процесса, и одновременно и тем самым вы затеваете гражданскую войну как второй этап процесса.

Все зависит от вашей программы. Сколько недовольных вы восстановите против себя. Чем больше ломки уклада и сознания вы предполагаете, чем объемнее реформы вы планируете и чем скорее, чем больше насилия готовы применить для достижения своих целей — тем жестче и неизбежнее вы программируете гражданскую войну.

Гражданская война — это Октябрьский переворот, растянутый во времени. Гражданская война — это нежелание подчиняться вашим приказам, нежелание выполнять ваши программы, нежелание жить по провозглашенным вами законам, нежелание признать вашу власть законной.

5. Можно сказать, что Октябрьская революция была первым актом гражданской войны. Нарушением гражданского мира. Отрицанием возможности гражданского согласия. Принципиальным отказом от гражданского примирения. Отказом идти на общее гражданское соглашение. Началом вооруженной борьбы с согражданами, желающими жить не так, как ты. — Не считая попытки вооруженного переворота 4 июля…

А теперь, после осознания запрограммированности большевиками Гражданской войны — взглянем на главнейшие ее пункты. От этого взгляда захватывает дух и отвисает челюсть. Детективы отдыхают, триллеры усохли, это акробатика на минном поле и секс на гвоздях.