ЧАЙКОВСКИЙ ПЕТР ИЛЬИЧ

(род. в 1840 г. – ум. в 1893 г.)

Люблю ли я музыку? Я не знаю: слишком часто я ее и ненавижу. Но музыка любит меня, и стоит лишь кому-то покинуть меня, как она мигом рвется ко мне и хочет быть любимой.

Фридрих Ницше

Петр Ильич Чайковский стал еще одним в ряду знаменитостей, чья смерть не дает покоя поклонникам и потомкам: постоянно появляются новые версии, обнаруживаются очередные сенсационные подробности (зачастую не подтвержденные документально), в архивах находятся все новые свидетельства очевидцев… Иногда даже кажется, что отличительным признаком страстного поклонника является какая-то органическая неспособность принять официальную причину смерти своего кумира. Фанат ищет доказательства убийства (желательно преднамеренного и из рук спецслужб) там, где было самоубийство. Он отвергает смертельную болезнь своего идола (если только она не душевная и не свидетельствует о его, идола, терзаниях) и стремится объявить, что истинная причина смерти – самоубийство под маской неизлечимой хвори.

Именно такая история произошла и с Петром Ильичом. По официальной версии, объявленной братом Чайковского Модестом, он стал жертвой эпидемии холеры в Москве. 21 октября 1893 г. Чайковский заболел, неосмотрительно выпив стакан сырой воды в трактире, и в ночь на 25 октября скончался. Казалось бы – куда уж более веская причина, и к чему искать иные. Но не таков истинный поклонник; он не верит в прозаические причины. Да и болезнь какая-то… неаппетитная что ли…

И началось… Уже тогда, в 1893 г., поползли слухи, что композитор покончил с собой – чем, как не самоубийством, может быть питье сырой воды в общественном месте, да еще в разгар эпидемии (столь странный способ был выбран, чтобы похоронили по церковному обряду, а не за воротами кладбища, в безымянной могиле, как всех самоубийц). По слухам, поступок связывали с холодным приемом публикой последнего произведения Чайковского – 6-й «Патетической» симфонии, которой он сам дирижировал во время ее премьеры за несколько дней до смерти. Очередной провал стал страшным ударом, которого композитор не смог перенести. По другим найденным не так давно свидетельствам, причиной возможного самоубийства было желание избежать скандала из-за связи Чайковского с родственником императорской семьи. Если бы скандал разразился, то Петра Ильича якобы ожидало лишение всех прав, ссылка в Сибирь (что, впрочем, вряд ли, ведь государь, узнав о причине смерти композитора, прослезился и молвил: «Герцогов у нас много, а Чайковский был один!»).

В общем, фактов, слухов и домыслов (как их еще называют, версий) о жизни Петра Ильича Чайковского предостаточно, и читатель сам для себя решит, какова же была истинная причина его смерти.

* * *

Чайковский – великий композитор, составивший эпоху в истории мировой музыкальной культуры. Композиторское творчество он сочетал с деятельностью педагога-воспитателя, критика-публициста, дирижера. Основная идея его замечательных произведений – протест и борьба против темных сил жизни, воздвигающих препятствия на пути человека к счастью.

Петр Ильич Чайковский родился 25 апреля (1 мая) 1840 г. в уральском городе Воткинске, где работал его отец, горный инженер. Он с детства не мог слушать музыку без волнения, был ли это его любимый В.-А. Моцарт или народные песни. Чайковский говорил о себе, что «с самого раннего детства проникся неизъяснимой красотой… русской народной музыки». Действительно, его музыкальность проявилась рано – с пяти лет он начал учиться игре на фортепьяно. Уже в ту пору у него сложился внутренний слух, позволяющий слышать музыку, не подходя к роялю. Однако в заботах о благополучном будущем мальчика родители определили его в Петербургское училище правоведения, где он пробыл с 1850 по 1859 г. Возникшая в ранние годы любовь композитора к музыке подкрепилась здесь посещением концертов, участием в хоре. Он также брал частные уроки игры на рояле.

В Петербурге же в 1850 г. десятилетний мальчик впервые услышал на сцене театра оперу Глинки «Иван Сусанин». Воспоминание об этом главном музыкальном событии детства осталось у него на всю жизнь. Возможно, оно и определило в дальнейшем выбор пути.

Нервный и впечатлительный мальчик болезненно пережил отрыв от семьи, от матери, которую очень любил; суровая полувоенная атмосфера училища оказала сильнейшее влияние на формирование душевного склада композитора, приглушив в нем энергию и заронив в душу меланхолию и тоску. Когда ему исполнилось 14 лет, умерла мать, и от этой потери Петр Ильич так и не смог оправиться – даже 25 лет спустя он проводил целые дни, перечитывая бережно сохраненные письма матери.

Окончив училище, Чайковский был вынужден поступить на службу, хотя ему это было тягостно и неинтересно, а канцелярская рутина оказалась совершенно невыносимой. После мучительных колебаний, вопреки мнению своих родственников и друзей, Чайковский порывает с чиновничьей карьерой, чтобы поступить в 1862 г. в недавно открывшуюся Петербургскую консерваторию – первую в России. Теперь он – студент среди таких же будущих музыкантов, и кое-кто из его бывшего круга при встрече уже не раскланивается с ним.

Будучи одним из лучших студентов, П. И. Чайковский окончил Петербургскую консерваторию по классу ее основателя Антона Рубинштейна с серебряной медалью и переехал в Москву. С 1866 г. он начал преподавать в только что открывшейся Московской консерватории, основанной братом его учителя Николаем Рубинштейном. Москва в ту пору была более вольной и либеральной, чем Петербург, и весь уклад музыкальной московской жизни тоже был гораздо демократичнее.

Обычно день Петра Ильича был сильно загружен – работа в консерватории требовала много времени (он вел три дисциплины – теорию, гармонию и, конечно, композицию). Кроме того, Чайковский писал обзоры о московской музыкальной жизни в газеты «Современная летопись» и «Русские ведомости». Наконец, несмотря на большую занятость преподавательской работой, он необычайно много написал в московские годы (а их было одиннадцать). Не уповая на вдохновение, композитор, по его собственному признанию, работал, как ремесленник, каждый божий день.

Шесть из одиннадцати московских лет он прожил на квартире своего московского патрона Николая Рубинштейна, что при абсолютной разности их темпераментов и привычек немало усложняло его творческую жизнь. Затворнику Чайковскому порой приходилось спасаться в трактире от шумной компании хлебосольного хозяина квартиры…

Тем не менее первое крупное произведение композитора – симфония «Зимние грезы», написанная в 1866 г., – было посвящено именно ему, Николаю Рубинштейну. По музыкальному языку это была принципиально новая вещь, в ней прозвучали скрытые, затаенные, хрупкие человеческие чувства – новая поэзия русской души.

Одна за другой возникали оперы, симфонии, камерные сочинения. В течение московского периода Чайковский пишет еще две симфонии, Первый концерт для фортепьяно с оркестром, симфонические поэмы «Франческа да Римини», «Ромео и Джульетта», балет «Лебединое озеро», струнные квартеты, романсы и оперу «Кузнец Вакула», названную во второй редакции «Черевички». Однако его путь к успеху был нескор, и произведения, вошедшие в золотой фонд мировой классики, не принесли ему в свое время ни славы, ни денег. Были и разочарования – провал «Лебединого озера», непонятого публикой, а первая опера «Воевода» по пьесе Островского была сожжена композитором.

В апреле 1874 г. в Мариинском театре была показана третья опера Чайковского – «Опричник», по исторической трагедии И. И. Лажечникова. Несмотря на очевидный успех, она была вскоре снята с репертуара, но ее постановки в Одессе и Киеве оказались удачными, и российская музыкальная публика открыла для себя новое имя. И все же отношения с музыкальной критикой складывались сложно; она отторгала Чайковского.

Много работая, он жил отшельником, не поверяя свой сложный душевный мир даже близким друзьям, ибо неосторожное прикосновение глубоко ранило его плохо защищенную душу. Его близкий друг Н. Кашкин писал: «Привыкнув к сосредоточенности с юношеских лет, Петр Ильич… скорее, был скрытен, но скрытность его была формой застенчивости. Свои общие мысли и пожелания высказывал он очень свободно и охотно, однако немногим лишь и очень редко доводилось проникнуть в глубокие тайники его души, где он стыдливо прятал свои дорогие мечты и чувства». Даже в переписке со своими братьями Анатолием и Модестом, которые вслед за ним тоже начали свой путь с училища правоведения в Петербурге, Чайковский почти не пишет о главном своем занятии – музыке, хотя оба они были очень музыкальны, и больше того – заменяли ему семью.

Композитор дважды пытался разорвать круг одиночества. Первый раз это было в 1868 г., когда он полюбил певицу из итальянской оперной труппы, приехавшей в Россию. Звали ее Маргарита-Жозефина Дезире Арто. Петр предложил певице руку и сердце, но свадьбе, назначенной на лето 1869 г., не суждено было состояться – друзья стали беспокоиться, что Чайковский окажется в тени славы француженки, и заразили этим страхом болезненно мнительного композитора, тяжело переживавшего нападки критики. В следующем сезоне Маргарита Арто вернулась в Москву, уже будучи женою оперного баритона той же труппы, и Чайковский пережил тяжелейшую депрессию.

Вторая история закончилась для него нервным срывом и бегством от жены. Слухи о «неестественных влечениях» композитора заставили его в 1877 г. жениться, и притом совершенно не по любви. Счастливой избранницей оказалась Антонина Милюкова, студентка консерватории, писавшая восторженные письма о своей бессмертной любви к Петру Ильичу и страстно желавшая выйти за него. По воспоминаниям многих, она была глупа, ей постоянно мерещилось, будто мужчины мечтают соблазнить ее, а о музыке своего мужа Антонина имела самое смутное представление.

Чайковский, надо сказать, женился на ней из жалости, ошибочно почитая ее чуть ли не пушкинской Татьяной, а через три месяца после свадьбы сбежал и всю оставшуюся жизнь пытался выпутаться из своих отношений с Антониной. Это стоило ему не только огромных средств, но и душевных сил. Однажды он даже пробовал покончить жизнь самоубийством: в октябре вошел по грудь в Москва-реку, надеясь схватить пневмонию и умереть (кстати, эта истеричная попытка стала позднее лишним доводом в пользу приверженцев теории о самоубийстве композитора).

Чайковский даже сочинял истории о собственных супружеских изменах, лишь бы получить развод, но Милюкова и слышать ничего не хотела. Он стал подумывать об убийстве. Наконец, в 1881 г. выяснилось, что сама Антонина завела любовника, но на этот раз уже композитор решил не торопиться с разводом, боясь, что супруге будет что порассказать любопытствующим на суде. Вообще Антонина вела довольно свободный образ жизни, постоянно заводила романы и интрижки, родила нескольких внебрачных детей. Но, несмотря на все это, Чайковский содержал ее до самой своей смерти в 1893 г., а в 1896 г. Антонина попала в лечебницу для душевнобольных, где скончалась в 1917 г.

В общем, «семейная жизнь» не только подточила душевные силы композитора (у него был серьезный нервный срыв, после которого он принял решение ехать за границу), но и стоила ему огромных денег, которые помогала выплачивать новая – на этот раз совершенно бескорыстная – поклонница его таланта, вдовствующая миллионщица Надежда Филаретовна фон Мекк, осуществлявшая акты благотворительности в пользу нуждающихся музыкантов. Не считая различных дорогих подарков, он стал получать от нее безвозмездно суммы, позволявшие ему ни в чем не нуждаться и подолгу проживать за границей. Так продолжалось тринадцать лет, на протяжении которых они общались исключительно посредством писем, и даже когда Петр Ильич гостил в ее апартаментах в Италии, а Надежда Филаретовна сама проживала на вилле в полумиле ходьбы, они не встретились.

Надо сказать, что без поддержки баронессы Чайковскому пришлось бы туго – его произведения, одно за другим, оставались непонятыми российской публикой и критиками.

Так, написанная им в 1878 г. опера «Евгений Онегин», созданная композитором с необычайным воодушевлением и восторженно принятая друзьями, успеха у публики не имела, ведь в ней не было привычных сражений, заговоров, демонических страстей. Еще меньший успех сопутствовал Четвертой симфонии, а между тем даже этих двух произведений было бы достаточно, чтобы считать Чайковского одним из самых выдающихся деятелей мирового искусства.

В 80-х годах он создает оперы «Орлеанская дева» (1879), «Мазепа» (1883), «Чародейка» (1887), Пятую симфонию (1888), выступает в крупнейших городах Европы и Америки. Творчество композитора повсеместно встречает широчайшее признание – в 1893 г. в Кембриджском университете (Англия) ему было присвоено почетное звание доктора музыки. Однако на родине Чайковского не принимали, мнения критиков оставались противоречивыми; особенно досталось Пятой симфонии, которую называли и рутинной, безыдейной… В тяжелую минуту он признался, что, если бы симфония уже не была напечатана, он бы уничтожил ее. При жизни композитора в России она больше не исполнялась. Полтора года напряженнейшей работы над оперой «Чародейка» тоже не ознаменовались успехом. Поставленная на сцене Мариинского театра в Санкт-Петербурге, она вызвала недоумение не только у публики, но даже у его друзей.

Девяностые годы – наиболее мрачные в жизни композитора. Он лишился материальной и моральной поддержки Н. Ф. фон Мекк, которая, подавленная смертью своего сына, сочла грехом перед семьей свою платоническую любовь к Чайковскому и в 1890 г. разорвала все отношения с ним. (Вообще о фон Мекк стоило бы написать не то что отдельный обзор – книгу, настолько много она сделала для композитора.) Он вступил в конфликт с Московским музыкальным обществом, где был директором, и консерваторией и даже намеревался снова переехать в Петербург.

В последний период жизни композитор создал наиболее трагические свои произведения – оперу «Пиковая дама» (1890) и Шестую симфонию (1893), которым предшествовали полный света и тепла балет «Спящая красавица», одобренный самим монархом и имевший огромный успех, и еще одно чудо – «Щелкунчик», детский балет-феерия.

Что до «Пиковой дамы», то она была написана Чайковским во Флоренции всего за сорок четыре дня. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что написал нечто особенное, и лавину нелестных отзывов, обрушенную на него, воспринял на удивление спокойно. Поставленная в Петербурге, Клеве, Москве, Праге и Одессе, опера все больше и больше завоевывала сердца слушателей, став одной из любимейших опер мирового репертуара. Чайковский полностью переосмысливает пушкинский сюжет, даже изменяет образы героев (Лиза из обычной приживалки в доме графини превращается в ее наследницу, Герман сильно облагорожен и выставлен трагическим романтиком) и переносит время действия на несколько десятилетий. В опере есть мистические элементы, которые придают ей неповторимую атмосферу: тайна трех карт держит в напряжении до самого конца, трагедия и смерть Лизы отзывается глубоко в душе, а при появлении призрака графини мурашки пробегают по спине.

Последние годы композитора нельзя назвать счастливыми. Поселившись в Клину в доме, почти целиком купленном на деньги Надежды фон Мекк, Петр Ильич, долго мечтавший о тихом и уютном прибежище, не нашел в нем покоя. Его психическое здоровье было сильно подорвано, а жизнь была далеко не безоблачной… Раньше он писал: «При моем малодушии и способности от ничтожного толчка падать духом до стремления к небытию, что бы я был, если б не верил в Бога и не предавался воле Его?» Теперь же, создавая Шестую симфонию – свой последний труд, он почти кричал: «Зачем? Зачем? Для чего?» Зачем жизнь, когда она кончается смертью? Финал симфонии – это горестное прощание с жизнью, освещенное жаждой бытия и ненавистью к смерти. Шестая симфония – абсолютный Чайковский, его исповедь, трагедия его жизни, выраженная в музыке…

Публика не поняла и не приняла симфонию. Премьера провалилась.

Чайковский умер 25 октября (6 ноября) 1893 г. в Петербурге. Похоронили его на кладбище Александро-Невской лавры. «Я желал бы всеми силами души, – писал композитор, – чтобы музыка моя распространялась, чтобы увеличивалось число людей, любящих ее, находящих в ней утешение и подпору».

Как уже упоминалось, официальная причина смерти композитора – холера…

Долгие годы это никто не подвергал сомнению, но затем появилась версия о самоубийстве, главным адептом которой стала А. Орлова, работавшая в Доме-музее Чайковского в Клину. Эмигрировав в восьмидесятые годы из СССР, она сообщила о наличии неопровержимых доказательств того, что композитор покончил жизнь самоубийством. На Западе у версии нашлись как сторонники, так и противники, но у нас до сих пор практически все исследователи отвергают версию о самоубийстве.

Что же это за неопровержимые доказательства?

Во-первых, врач В. Бертенсон говорил мужу Орловой о том, что Чайковский отравился (о том же свидетельствуют сын врача А. Зандера, лечившего композитора, и племянник Чайковского Ю. Давыдов, который в своих воспоминаниях впоследствии отверг версию самоубийства). Косвенно слухи подтверждаются тем фактом, что тело композитора не было подвергнуто тем процедурам, которым подвергали тела умерших от холеры.

Во-вторых, в последнем произведении Петра Ильича, Шестой «Патетической» симфонии, слишком явно звучит тема смерти. Картина прощания с жизнью, изображенная в Шестой симфонии, не могла не вызвать размышлений, особенно после того, как за ее провальной премьерой последовала смерть композитора. Наконец, сама симфония посвящена самоубийце – родственнику Чайковского В. Давыдову.

В-третьих. В 1893 г. граф Стенбок-Фермор подал жалобу обер-прокурору сената на то, что Чайковский проявляет «…неестественное влечение» к племяннику графа (что в те времена каралось законом). Чтобы избежать огласки, обер-прокурор будто бы собрал бывших однокашников композитора и устроил суд чести, на котором Чайковскому было предложено покончить жизнь самоубийством. Он мог избрать два способа: принять яд (и прослыть самоубийцей, вызвав немало лишних толков) и добровольно заразиться холерой, скрывая заболевание до момента, когда оно станет неизлечимым. Поскольку в России в это время свирепствовала эпидемия, то композитору достаточно было все время пить сырую воду. Шансы заболеть от этого холерой были достаточно высоки.

Доводы против самоубийства П. И. Чайковского суммирует автор одной из последних книг о композиторе Б. Никитин. Во-первых, «никакие страшные наказания Чайковскому не грозили», поскольку даже такой российский деятель, как князь Мещерский, не раз попадавший в скандальные истории из-за своих гомосексуальных похождений, не только не был наказан за них, но даже стал доверенным советником Александра III.

Кроме того, Чайковский в течение всей своей жизни, за исключением короткого периода, связанного с его женитьбой, не испытывал каких-либо особых страданий или угрызений совести из-за своих гомосексуальных склонностей: «…жил в свое удовольствие, не беспокоясь ни о чем». Так что патетические умозаключения о том, что «…мучительная гомосексуальность, потеря матери сделали для Чайковского нормальные отношения с женщиной практически невозможными», имеют под собой немного оснований.

Что же касается холеры, то сегодня невозможно сказать наверняка, стремился ли Петр Ильич намеренно ею заразиться, выпив стакан сырой воды. Сам Б. Никитин считает, что если бы, в самом деле, композитор намеренно заразил себя, то он, безусловно, никому не открыл бы своей тайны, ведь его смерть в этом случае должна была бы выглядеть естественной для всех без исключения. М. Буянов, президент Московской психотерапевтической академии, пишет, что у Чайковского вообще был навязчивый страх смерти и он запрещал в своем присутствии даже произносить это слово. От холеры, кстати, буквально в одночасье умерла мать композитора. Чтобы избавить от интоксикации, ее положили в теплую ванну, где она скончалась, поэтому Чайковский, умирая от холеры, запретил делать с собой то же самое.

Что же касается музыки, то, если верить тем, кто склонен считать Шестую симфонию прощанием с жизнью, получается, что акт самоубийства (после провала симфонии?!) был задуман Чайковским более чем за два года до события, ему предшествовавшего. Конечно, искусство знает немало примеров самоубийств, запланированных задолго до их реализации, но им всегда предшествовали разговоры о смерти, о способах самоубийства, о скором уходе… В то же время, учитывая скрытность и малообщительность композитора, можно предположить, что именно в музыке Шестой симфонии и было выражено предупреждение о готовности расстаться с жизнью, но это, пожалуй, слишком смелое допущение. Особенно если учесть, что при таком подходе становятся малоубедительными версии, связанные с судом чести.

Итак, на каждый не очень убедительный довод тотчас же находится контрдовод (зачастую равной убедительной силы). А посему смерть Чайковского по-прежнему оставляет широкий простор для воображения потомков. Одни считают, что он умер своей смертью, другие уверены, что композитор покончил с собой, – возможно, истина еще прояснится…