Дядя Сандро
Дядя Сандро учился с отцом в институте, а после они вместе работали на Сахалине, проводили железную дорогу. Среди рабочих было много уголовников, и поэтому инженеры были вооружены, у каждого был пистолет. Как-то раз дядя Сандро чистил оружие, пистолет случайно выстрелил и приятеля дяди Сандро ранило в ногу. Дядю Сандро судили и отправили на Беломорканал. Там он заработал себе досрочное освобождение, и его даже наградили орденом, но из системы ГУЛАГа его уже не выпустили. Он стал работать в лагерях (в таких, где заключенные строили железные дороги) – сначала заместителем начальника лагеря, а потом и начальником. Дядю Сандро я очень любил. Он всегда привозил мне подарки, а когда мне исполнилось шестнадцать, повел в комиссионный магазин и купил мне заграничный пиджак – длинный, со шлицами. И я перестал стричь волосы, чтобы походить на стилягу.
Когда дядя Сандро приезжал в Москву, то останавливался у нас. Но сейчас у нас на кухне сидят бывшие политзаключенные… И мне уже не хочется, чтобы дядя Сандро остался: только что я слушал, как надзиратели издевались в лагерях над невинными людьми. Неужели и он такой?
Я предупредил дядю Сандро, какие у нас гости.
– Ладно, – сказал дядя Сандро. – Я в гостинице остановлюсь. Вечером позвоню.
«Ну и хорошо, что он ушел», – подумал я и вернулся на кухню.
– Кто приходил? – спросила мама.
– Дядя Сандро.
– И где он?
– Ушел.
Разговор на кухне – все еще про лагеря. И тут писатель сказал, что очень многое в лагере зависело от начальника. Не все из них были сволочами: был у него начальник лагеря – порядочный мужик, кстати, грузин. Делал все, что было в его силах, чтобы создать приемлемые условия.
– А фамилию не помните? – спросил я.
– Кажется, Галакишвили.
Это была фамилия дяди Сандро!
Сначала я обрадовался, а потом мне стало стыдно: я-то его, по существу, даже в дом не впустил. Вечером я рассказал об этом отцу.
– Шкет, ты еще гурьевской каши не ел, – сказал отец.
И мы с ним поехали в гостиницу «Урал», где остановился дядя Сандро, и выпили по рюмочке в буфете.