Канны
Фильм «Я шагаю по Москве» был отобран для показа в Каннах. В Канны посылали четверых: Баскакова, Галю Польских, Михаила Шкаликова из иностранного отдела Госкино и меня.
Перед поездкой меня вызвал в Госкино недавно назначенный зам. начальника иностранного отдела.
– Георгий Николаевич, вы бывали за границей. Какие там задают провокационные вопросы?
– Да вроде никаких. Ну, спрашивают, почему в наших картинах нет секса.
– А вы что?
– А я говорю, потому что нет такой необходимости: в нашей стране с рождаемостью все в порядке.
На том разговор и кончился.
Мы с Мишей Шкаликовым прилетели на два дня раньше Баскакова и Гали (сейчас уже не помню, почему). Когда мы встретили Баскакова и Галю в аэропорту в Каннах, первые слова Гали были:
– Георгий Николаевич, что они тут про секс спрашивают?!
(Галя прошла инструктаж в Госкино.)
На следующий день после показа нашего фильма была пресс-конференция. Прямая трансляция по радио, множество корреспондентов, доброжелательные вопросы. Поднялся американский журналист:
– У меня нескромный вопрос к Галине Польских, если она разрешит, я его задам.
И вся Франция по радио услышала испуганный Галин возглас:
– Ой, Георгий Николаевич, это он про секс!
– Мадам Польских разрешает задать вопрос, – перевел Шкаликов.
Американец что-то спросил, и Галя, не дожидаясь перевода, твердо заявила:
– Не волнуйтесь, мистер! С рождаемостью в СССР все в порядке!
– Галина Александровна, – прошипел Шкаликов. – Он спрашивает, сколько тебе лет.
На вид тогда Гале было шестнадцать-семнадцать.
Канны. 1963 год. Пресс-конференция. Мы с Галей Польских отвечаем на вопросы.
Канны. В. Е. Баскаков, Г. Польских и я.
Главная достопримечательность Каннского фестиваля – знаменитая ковровая дорожка на лестнице в фестивальный кинотеатр. По ней поднимаются звезды. И перед этой лестницей все время в любую погоду с утра до ночи стоит тысячная толпа. Прежде чем попасть на лестницу, надо пройти сквозь кордон полицейских. Пускают только по аккредитации и только в «бабочках».
У меня болезнь – если фильм мне не нравится, дольше десяти минут я его смотреть не могу, ухожу. В первый же раз, когда я сбежал из зала и вышел на лестницу, раздались приветственные выкрики и аплодисменты. Оглянулся – кроме меня, на лестнице никого нет. Меня приветствовали! Раз я стою на ковровой дорожке с аккредитацией на груди и в «бабочке», значит, я не хрен собачий, а кто-то… Я помахал рукой, сбежал по лестнице, дал несколько автографов и пошел купаться.
Все-таки приятно, что фанаты кино на Каннском фестивале еще глупее, чем наши.
И так повторялось почти каждый день. В Каннах я потом бывал несколько раз и должен сказать, что неинтересных и занудных фильмов на этом фестивале ничуть не меньше, чем на любом другом.
В тот раз на Каннском фестивале до конца я досмотрел только три фильма: японский «Женщина в песках», французский «Шербурские зонтики» и «Я шагаю по Москве» (два раза, на утреннем и вечернем просмотре), Как оказалось, вкус жюри совпал с моим – главный приз получили «Шербурские зонтики», специальный приз – «Женщина в песках», а «Я шагаю по Москве» отметили за оригинальную режиссуру.