Фердинанд Шалвович

К дому подъехала машина. Хлопнула дверца. Леша взял с подоконника утюг. В дверь постучали, в комнату вошел высокий сутулый мужчина в мятом пиджаке и в черной кепке, огляделся и спросил меня по-грузински:

– Это ты Георгий?

– Я.

– Вот, я бумажки принес, ты вчера в ресторане забыл, – у него в руках были наши бумаги. – Фердинанд Шалвович просил отдать. И ручка шариковая. Твоя ручка?

– Его, – Манана забрала у него бумагу и ручку. – Спасибо.

– И еще Фердинанд Шалвович сказал, чтобы не беспокоился: у Анзора и Феди к русскому, который с вами вчера сидел, больше никаких претензий нет. Фердинанд Шалвович все уладил.

– Извините, а кто такой Фердинанд Шалвович?

– Я его шофер. Вчера, когда Зураб Иванович маму Фердинанда Шалвовича выругал и кинул в него бутылку, Фердинанд Шалвович тоже маму Зураба Ивановича выругал, и тоже кинул в него бутылку. Тоже промахнулся. Теперь Фердинанд Шалвович очень стесняется, что его бутылка на тебя упала. Хочет извиниться.

– Ну и пусть извинится, – сказала Манана.

– Сейчас, – и шофер исчез.

– Чего он говорил? – спросил Леша, который по-грузински не понимал.

– Сказал, что можешь снова бороду отпускать. И просил позвать на банкет Полиглота.

– Ни в коем случае! – сказала Манана. – Оставьте этого идиота в покое.

Тут в комнате появился маленький толстый рыжий грузин в белом кителе из китайского шелка.

– Батоно Георгий, когда я узнал, кто вы такой, я чуть с ума не сошел! Представляете, какая трагическая случайность! – произнес он с пафосом. – Хвала Господу, что вы остались живы! Грузия до конца дней не простила бы, что по моей вине погиб великий грузинский дирижер!

И Фердинанд Шалвович пригласил меня и моих гостей в ресторан.

– И еще кого хотите пригласите! Хоть сто, хоть двести человек!

Манана, которая знала меня с детства и не сомневалась, что я могу и с сотрясением встать и поехать, категорически заявила, что великий дирижер никуда не поедет. Ему нельзя.

Тогда Фердинанд Шалвович пригласил Лешу. Они вышли. Хлопнула дверца машины…

Леша появился через пять дней.

За это время он половил лососей на озере Рица, побывал на свадьбе в горной абхазской деревне, съездил на милицейском катере в Сухуми и Батуми, а из Батуми слетал в Тбилиси и там поужинал на фуникулере…

Фердинанд Шалвович оказался большим человеком – главным инспектором мер и весов. Любого продавца от Гагр до Сухуми мог посадить за недовес и недолив. Лет на восемь. Если бы захотел. Но он был добрым и справедливым человеком. Сам жил – и другим давал жить!

А я лежал в постели – ходить мне было нельзя, читать мне было нельзя, на солнце мне было нельзя.

Вернулись из Тбилиси Леша и Фердинанд Шалвович. Леша в бурке и папахе, а Фердинанд с презентом для меня: три дирижерские палочки (одну он достал в Тбилисском оперном театре, а две – из сандалового дерева – ему сделали по образцу на мебельной фабрике). Он вручил подарки и спросил у Мананы, теперь-то можно меня пригласить пообедать? Манана опять отказала.