7

Весь день она ходила как потерянная.

Театр не шел из головы, в ушах все гремела музыка, перед глазами летали пухлые купидоны, ярко горели свечи рампы, кавалеры в башмаках с красными каблуками и необыкновенно красивые дамы танцевали менуэт.

– Что, Анисочка? – пошутил Кольцов. – Никак не опомнишься?

– Ах, Алеша… Я и сказать не могу! Вот у нас все серая жизнь, все хлопоты, а не то ругаются, – ну ночь осенняя! А там… Да разве расскажешь!

И до самого вечера ходила молчаливая, задумчивая.

К обеду пришли Золотаревы. Сестра Анюта – смешливая, раздобревшая после замужества, рассказывала, как они с мужем намедни тоже побывали в театре. Василий Петрович неодобрительно выслушал ее и проворчал:

– Драть бы вас за эти киятры! Примерно сказать, не господа…

– Да что вы все – драть да драть! – возразил Алексей. – Вы по прежним временам не судите, нонче просвещение. Что плохого в театре? Вон и Башкирцев Иван Сергеич в театры ездит, вы ж ничего ему не говорите…

– Экося! Башкирцев! Да ты сперва, как Иван Сергев, суконную фабрику да подряды миллионные обломай – тогда, по мне, хошь кверху ногами ходи! Просвещение! – гмыкнул Василий Петрович. – Наше дело – где барыш, там и просвещение… Выдумают, прости господи!

Все замолчали. Золотарев хотел навести разговор на торговые дела.

– Барина Паренагу видел надысь, – сказал голосом робким и тонким, не вяжущимся с его огромным ростом. – Сказывал, рощу возле Углянца хотит продать. И цена сходная…

– Что ж, купи! – насмешливо буркнул Василий Петрович.

Золотарев сконфузился и густо покраснел. У него не было своего капитала, он глядел из тестевых рук, и тесть его ни во что не ставил.

Анюта обиделась за мужа, поджала губы.

– Вот даст господь карахтер! – вздохнула, когда старик вышел. – И как вы только тут живете?

– Да как и вы жили, – усмехнулся Кольцов. – Ай забыла?

– Ничего такого, сурьезный коммерсант, – подал голос Золотарев. – Не любит, конечно, глупостев.

– Сиди уж! – Анюта презрительно махнула рукой. – Тебе батенька на голову горшок помойный выльет, а ты еще кланяться станешь… Вот что: приходите-ка нонче к нам, Новый год встречать будем, гаданье затеем, а? И Александра Николаича приводите, – значительно поглядела на Анисью. – Придете?

– Ну что ж, – вспыхнула Анисья.