Утка под номером

Утка под номером

Как я уже отмечал, в бытность свою министром иностранных дел Громыко встречался с девятью госсекретарями США и с каждым из них стремился установить личные доверительные отношения. К некоторым он питал симпатию, к другим относился более сдержанно. С теми, кому симпатизировал, с удовольствием общался и вне рамок официальных переговоров.

Любые встречи министров иностранных дел во время взаимных визитов непременно сопровождались завтраками или обедами.

Опишу запомнившийся мне случай. Громыко и его американский коллега Уильям Роджерс находились в Париже в связи с участием в международной конференции. Обоих сопровождали жены. Во время одной из деловых встреч Роджерс предложил Громыко поужинать вчетвером в знаменитом старейшем парижском ресторане «La Tour d’Argent», или «Серебряная башня». Расположен он на набережной Сены, напротив собора Парижской Богоматери, и со своего фасада действительно похож на башню.

Громыко недолго раздумывал, получив такое не совсем обычное предложение. Спросил только, не будет ли Роджерс возражать, если пятым участником ужина станет Суходрев. Роджерс ответил, что мое присутствие он только приветствует.

Следующим вечером Роджерс в начале восьмого заехал на своей машине за четой Громыко в наше посольство на улице Гренель. Министры и я сели в лимузин Громыко, жены — в машину Роджерса. За каждой машиной следовал автомобиль охраны. Нас сопровождали еще две машины охраны, с французской стороны. Такой довольно длинный кортеж подъехал к «Серебряной башне».

Встретили там очень радушно. Вышел сам хозяин ресторана. Мы поднялись лифтом на верхний этаж и сели за приготовленный заранее стол. Чуть поодаль накрыли стол для телохранителей Громыко и Роджерса.

Госсекретарь объявил, что главным блюдом этого ресторана является особым образом приготовленная утка.

Мэтр спросил: что господа выпьют в качестве аперитива? Громыко, как это он обычно делал, в свою очередь спросил у меня, хотя прекрасно знал ответ:

— Суходрев, как вы думаете, что?

Я знал о пристрастии Роджерса к виски и не сомневался, что он закажет себе в качестве аперитива именно его. Поэтому ответил, что лучше всего выпить виски.

Мужчинам принесли виски, женщинам — что-то помягче, и началось застолье.

Стали подавать французскую закуску, знаменитый «пате де фуа гра» — паштет из гусиной печени.

Тут Роджерс повернулся ко мне и сказал:

— Виктор, наверное, обо мне плохо подумает мэтр, но я лично хочу выпить еще виски. Вы ко мне не присоединитесь?

— С удовольствием. Пусть о нас двоих плохо думают французы, — ответил я.

Вышколенный официант не моргнув глазом выслушал просьбу и принес еще два бокала виски. Мы с Роджерсом выпили. И тут настал очень важный момент для французского ужина — выбор вин. К закуске, разумеется, полагалось белое вино, а к утке следовало заказать либо красное, либо розовое.

После того как покончили с закуской, принесли главное блюдо. Утка была нарезана тонкими ломтиками. При нас ее залили особым соусом. Он источал совершенно дивный аромат. Ничего подобного я ни до, ни после этого не ел.

К утке подали вино, сейчас уже не помню, какое именно. Громыко пригубил бокал и сказал:

— Да, это действительно великолепное вино.

Заинтересовавшись вином, он шепнул мне на ухо, чтобы я запомнил его название. Я попросил официанта показать мне этикетку и сказал, что министру Громыко это вино очень понравилось. Я и раньше замечал, что он, крайне редко употреблявший крепкие напитки, всегда с интересом пробовал вина, особенно красные, в том числе и на обедах в Кремле, на которых в те годы, как правило, подавали мукузани.

В конце обеда мне принесли разглаженную этикетку. Я сообщил об этом Громыко. Он насторожился:

— А это удобно?

Я успокоил его:

— Не только удобно, но и принято во всех хороших ресторанах. Помимо всего прочего, такая просьба характеризует вас как человека, разбирающегося в винах. Так что ваши акции в этом ресторане только повысились.

Он попросил, чтобы я пока оставил этикетку у себя, но потом не забыл непременно ему отдать.

Перед тем как мы покинули ресторан, каждому из нас вручили по открытке. На ее лицевой стороне красовалась фотография — дагерротип одного из хозяев ресторана в костюме девятнадцатого века, занятого приготовлением фирменной утки. А сверху значилось, что по счету, ведущемуся с 1890 года, момента разработки оригинального рецепта приготовления утки, номер съеденной нами птицы — 448 251.

Это был один из самых приятных вечеров, проведенных мной рядом с нашим министром. Деловых разговоров не было. Громыко вел беседу на английском языке. Говорили о семьях, детях, внуках… И совсем не касались политики.