1984

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

1984

Январь-февраль 1984

1 января San Gregorio

Вот и новый год… Что-то принесет он нам. Встретили его в доме Pacifico. Здесь Новый год не такой большой праздник, как в России. Звонили (вчера) в Москву. Деньги еще Анне Семеновне не приносили. Настроение у них скверное. Что делать, не знаю. Надо придумать что-то, чтобы продемонстрировать наш следующий шаг и вместе с тем оттянуть момент возвращения им паспортов. Дима Шушкалов говорил, что ему помогло (даже всё решило) письмо Громыко, которое он написал в ответ на отказ выдать ему заграничный паспорт. Завтра надо будет попросить Франко позвонить в консульство насчет ответа на наше заявление в ОВИР (т. е. на адрес консула, вернее, на его имя). Они должны нам дать официальный ответ на это заявление.

Звонил Вася Аксенов из Вашингтона, дал телефон Ростроповича в Лозанне.

4 января

Вчера вечером звонил из Германии Георгий Владимов. Со дня на день ждет немецкие паспорта. Когда они появятся, они с Наташей смогут свободно путешествовать и намерены приехать в Рим увидеться с нами. Я рассказал ему о наших мытарствах. Он предложил немного потянуть. Сам же подумает над изобретением шага, который будет означать нашу твердую позицию и вместе с тем позволит не торопиться с Америкой.

11 января

Мы решили действовать несколько иным путем. Прежде всего написать еще одно письмо в правительство СССР с тем, чтобы потребовать письменного ответа на наше письмо. Руководство по закону обязано ответить. В письме сказать, что министр Ермаш сказал, что есть решение разрешить мне работать за границей (кстати, есть какое-то международное соглашение, которое подписало и советское правительство, о праве советских художников (?) работать по контрактам за границей). И что я хотел бы иметь письменный ответ на свои многочисленные письма. Может быть, даже обещать вернуться в Москву «для оформления документов». Затем организовать письма от правительств и культурных деятелей в Европе и Америке. В Америке для этого попросить содействия у Тома Лади, в Германии — у Владимова, в Италии — у Рози, Берлингуэра, у которого попросить также написать письмо от компартии Италии; во Франции — у Максимова, в Англии — у Ирины Кирилловой и фон Шлиппе, в Швеции — у Анны-Лены.

Лариса звонила в Милан по телефону, который дал Георгий Владимов. Этот человек сказал, что готов приехать в Рим, чтобы поговорить о необходимых шагах в смысле помощи нам и об издании книги и сценариев. Он об этом же говорил сам.

Тяпус прислал трогательное письмо и рисунок, где изобразил замок Бранкаччо очень похоже. Об Андрюшке я уже боюсь не только писать, но и думать…

Вчера звонил Рози, он хочет со мной встретиться. Оставил ему свой телефон. Он обещал позвонить.

Сценарий продвигается очень медленно и с огромным трудом.

Звонил прокатчик из Германии, просил, чтобы я приехал на премьеру. Я ответил, что не могу. Был звонок из Роттердама: ждут меня на фестивале и говорят о том, что визы нам дадут в любой момент. (Остается работа над сценарием и виза (обратная) в Италию.)

Вчера видел Пио: он просил написать заявление (по поводу моих претензий РАИ) на его имя. Намекнул, что продвигается выше по службе.

Господи! Помоги…

13 января

Анна-Лена приезжает 21-го. Сказала, что в Стокгольм приезжает Громыко и что премьер Швеции вручит ему письмо по поводу меня и моей работы.

17 января

Виделся с Франческо Рози, он обещал, что необходимо сделать: поговорить для совета с Тромбадори. Выразил также идею о том, что надо быть очень лояльным с СССР, действовать очень дипломатично.

Из Москвы новость: будто бы Госкино направило на фестиваль в Японию «Рублева» и «Зеркало». Если это так, то ясно, что они не хотят скандала. Будем верить, что правда. В Москве трудно — очень трудно с деньгами. Надо что-то изобретать.

24 января

21-го была Анна-Лена. Сговорились, что сценарий я буду писать еще в течение февраля. Чтобы начать съемки 1 августа. Школой она заинтересовалась, но сказала, что ее муж давно уже лелеет ту же идею (?!). И что нам следует встретиться. Мне же в любом случае надо будет (по делам фильма) ехать в Стокгольм в первых числах апреля. Слух о разговоре Пальме с Громыко ложный (я ошибся). Анна-Лена не знает, говорили они или нет. (Позвонит мне, чтобы сказать об этом.) Если нет, то будет письмо Пальме Громыко. Я очень устал. На мне места живого нет.

26 января

Андрей и Лариса в Риме

Вчера встретился с Крюгером. Договорились об издании книги и сценариев. Я говорил о «Гофманиане», «Светлом ветре» и «Ностальгии». В Германии и Монако сейчас выходит «Ностальгия». В Нью-Йорке тоже — вернее, уже идет и идет хорошо. Неясно в каком соотношении с Ольгой должно происходить издание. Придумать название для книги. Следует также привести в порядок «Зеркало». Это большая работа, а времени нет — работаю над «Жертвоприношением».

Вчера же Анжела познакомила меня с профессором (?) из Милана, который занимается проблемами пранотерапии, обещал повести нас всех на прием к Папе в Ватикан.

Надо через новых знакомых в Милане (Серджо) попробовать продлить soggiorn[19].

27 января

Из Германии звонила Корнелия Герстенмайер, сказала, что они стараются найти контакты (бесскандальные) с Москвой. Пока трудно. Так как лучше всего было бы действовать через промышленников, фирмы, но в Германии сейчас это невозможно. (Советовала мне поискать эти возможности в Италии (Sergio).) Правительства меняются, а дельцы остаются, и советские это знают.

6 февраля

Были в Амстердаме и в Роттердаме (где был кинофестиваль), видели Диму Шушкалова. Было скучно и нудно. Дирекция, обещавшая дать мне немного подработать, обманула, даже обещанные билеты — 1-й класс — оказались липой. Была встреча с публикой и «круглый стол» по поводу Брессона, глупый ужасно. Правда, Лариса очень хотела увидеть Диму и Ольгу. Теперь только бы успеть кончить сценарий.

Видел Отара Иоселиани. Он сказал, что в Комитете в свое время ему сказали (еще до фестиваля в Венеции, до встречи с Сизовым и Ермашом), что было подготовлено решение лишить меня гражданства. Посмотрели его документальный фильм о басках. Довольно уныло, скучный. Отар уже снял свой фильм, остался монтажно-тонировочный период. Его вызывают в Москву, т. к. он просрочил свой срок. Он ехать не боится — говорит, что его защищает Шеварднадзе. Странно всё это… А может быть, нет. Кто его знает?

Сегодня отправил еще одно письмо Андропову, теперь уже как Председателю Президиума Верховного Совета (чтобы получить письменный ответ).

Да, звонила Лара из Амстердама, сказала, что есть возможность переговорить кое с кем, кто уже имеет опыт борьбы за наших бесправных. Очень хорошо, пусть поговорит. Только просил пока обойтись без скандалов в газетах (Лара сказала, что есть возможность включить в дело газеты).

10 февраля

Сейчас звонила Лара из Амстердама. Умер Андропов. Писать новые письма?

14 февраля

Черненко — Генсек. Конечно, скоро станет и Председателем Президиума Верховного Совета. У нас ведь так — царь так уж царь.

Разговаривал с Ларой. Она очень расстроена — говорила с каким-то деятелем в Амстердаме, и он ей дал понять, что не так просто и не так скоро, как хочется, мы сможем получить Тяпу и Анну Семеновну. Что теперь делать? Писать снова Черненко? Лара написала письма в Красный Крест и еще куда-то. Но считает, что организации эти — общественные, мало могут влиять на наше правительство.

Вчера получил письмо от Изи Ольшанского, они с Фридрихом выхлопотали мне стипендию — 1000 долларов в течение года Берлинской Академии. Надо заполнить анкету и выслать ее в Берлин.

Кончил сценарий. Сегодня еду в Рим по делам. А завтра начну перепечатывать.

18 февраля

16-го приехала Лара. Разговаривали с Владимовым. Он советует немедленно писать письмо Черненко. Говорит, будто тот, как ему кажется, намерен с позиции силы перейти на дипломатический язык.

Сейчас кончаю перепечатывать сценарий и отправляю новое письмо.

21 февраля

Вчера кончил уже перепечатывать сценарий. Завтра надо отправить его Анне-Лене.

Подготовил письмо Черненко. Вчера звонила Анжела: рекомендовала как можно скорее написать новое письмо. Говорит, что ситуация изменилась и если сейчас я напишу письмо заново, то ответ будет положительный.

Серджо из Неаполя тоже сказал, что сейчас их «главы» решили, что у них появилась возможность за нас вступиться. Теперь они решают кому именно следует обращаться в Москву с просьбой.

Звонил Андрюша Яблонский (22 года прошло!). Он в Париже. Женат на русской эмигрантке.

22 февраля

Отправил письмо Черненко и сценарий в Стокгольм для Анны- Лены.