Открытие лета

Открытие лета

Часу в седьмом утра, зевая,

спросонья подойду к окну —

сегодня середина мая,

я в лето окна распахну.

Особенно мне ветер дорог,

он раньше встал на полчаса

и хлопаньем оконных створок

и занавеской занялся.

Он от Елагина, от парка,

где весла гнутся от воды,

где лето надышало жарко

в деревья,

в песню

и пруды,

в песок, раскиданный по пляжу,

в гирлянд затейливую пряжу,

в желающие цвесть сады…

Оно приносит населенью

зеленые свои дары,

насквозь пропахшее сиренью,

сиреневое от жары,

и приглашает птичьим свистом

в огромные свои сады,

все в новом,

ситцевом

и чистом,

и голубое от воды,

все золотое,

расписное,

большое,

легкое,

лесное,

на гичке острой,

на траве,

на сквозняке,

на светлом зное

и в поднебесной синеве.

Я ошалел от гама, свиста

и песни, рвущейся к окну, —

рубаху тонкого батиста

сегодня я не застегну.

Весь в легком, словно в паутинах,

туда, где ветер над рекой, —

я парусиновый ботинок

шнурую быстрою рукой,

туда, где зеленеет заросль,

где полводы срезает парус,

где две беды,

как полбеды,

где лето кинулось в сады.

Я позвоню своей дивчине

4-20-22,

по вышесказанной причине

скорей

туда,

на Острова.

Вы понимаете? Природа,

уединенье в глубь аллей —

мои четыре бутерброда

ей слаще всяких шницелей.

Мне по-особенному дорог,

дороже всяческих наград

мой расписной,

зеленый город,

в газонах, в песнях

Ленинград.

Я в нем живу,

пою,

ликую,

люблю

и радуюсь цветам,

и я его ни за какую

не променяю,

не отдам.

19 мая 1934